Страница 20 из 44
Ну, вот и все.
Мой поток вопросов иссяк. Похоже, у Шароны тоже.
— Мистер Монк, у Вас есть вопросы? — сказала я в трубку.
— Да, — ответил динамик телефона голосом босса, — когда мы наконец сможем убраться из этого проклятого города?
Глава 13. Мистер Монк находит дырки
Офис доктора Кристиана Бейлиса находился на первом этаже Хайнс-холла, одного из четырех первоначальных зданий Калифорнийского Университета из красного кирпича, огибающих Диксон Плаза и построенных в романском стиле, который кричит об образовании и его дороговизне.
Кабинет не перенял величия, внушаемого зданием снаружи. Простые белые стены, потертый линолеум, акустическая потолочная плитка, да оконце с жалюзи. Места едва хватало для стола, крошечного навесного книжного шкафчика и самого человека.
Видывала я лифты более просторные.
Мы с Шароной вжались в уголок, задевая вешалку со спортивной курткой, запасными штанами и рубашкой.
Доктор Бейлис сверкал прекрасными зубами телеведущего; в глаза бросались массивный подбородок и плотный живот, оттягивающий верх брюк со стрелками.
Мы представились, напомнив, что нас послал лейтенант Дозьер, и изложили причину визита. Он воспринял наше появление совершенно спокойно.
— Рад помочь вам. Пока ждал вас, поискал мистера Монка в системе «Гугл», — поведал Бейлис. — Необычайно выдающийся человек. Только не могу понять, почему он заинтересовался этим делом.
— Садовник, обвиняемый в убийстве Эллен Коул — мой муж, — пояснила Шарона. — А я раньше была помощницей Эдриана.
— Понятно, — кивнул доктор. — Значит, полиция на самом деле не имеет сомнений в том, кто виноват.
— Теперь они засомневались, — твердо сказала Шарона.
Не совсем правда, но я не собиралась ее поправлять. Для нашего допроса лучше, если у доктора Бейлиса пошатнется уверенность в своем положении.
— Мистер Монк присоединится к нам? Или вы ведете расследование с его имприматура?
Ух ты! «Имприматур». Полагаю, он напоминал нам, что является единственным профессором в кабинете. Какой позор, что я оставила дома свой тезаурус!
— Он в холле, — ответила я.
— Почему же он не зашел?
— Захотел, чтобы мы сначала проверили Вас на отсутствие насекомых.
— Мы встретили Вашу подругу. Эдриан побоялся, что она подарила Вам зажим для галстука с живым тараканом на Рождество, — Шарона высунулась за дверь и помахала боссу. — Все нормально, Эдриан. На нем нет жучков.
Монк не решался зайти и стоял одной ногой в офисе, другой — в коридоре. Так или иначе, кабинет был слишком мал для четверых. Чтобы освободить хоть немного места для босса, Шарона потеснилась прямо к мусорной корзине, из которой торчал последний выпуск газеты «Дэйли Бруин».
— А почему на Вас противогаз? — озадачился доктор Бейлис.
— А почему он не на всех окружающих? — парировал Монк.
— Не вижу никакого дыма, — начал озираться по сторонам профессор. — И, насколько мне известно, воздух в этом помещении является вполне безопасным для дыхания.
Монк в шоке уставился на него. По крайней мере, мне так показалось. Не просто уследить за его мимикой в противогазе.
— Вы хоть высовывались наружу в последнее время?! — воскликнул Монк. — Над городом висит ядовитое облако!
— Простой смог, — отмахнулся Бейлис и начал заправлять низ рубашки, на котором угадывалось синее чернильное пятно.
— Название вещи другим именем не отменяет факта! — упорствовал босс.
— Давайте сменим тему? — предложила я. — Мы пришли сюда не для полемики о качестве воздуха. Мы хотели расспросить Вас об отношениях с Эллен Коул.
— Мы были просто коллегами в отделе гендерных исследований.
— Вы даете сперму всем своим коллегам? — съязвила Шарона.
— Я бы с удовольствием… — усмехнулся Бейлис.
— Давайте снова сменим тему, — взмолился Монк, — на ту, которая не касается этой… ну… субстанции.
— Вы хотели сказать «спермы»? — уточнил Бейлис. Думаю, сознательно. Похоже, ему нравилось, как корежит Монка.
Монк жестом попросил салфетку. Казалось, простое слово заставляет его чувствовать себя грязным. Я протянула ему одну.
— Как жена восприняла Ваше «донорство»? — поинтересовалась Шарона.
— Я ее не ставил в известность. Изабель ни о чем и не догадывалась, пока в нашу дверь не постучались лейтенант Дозьер и Ян Ладлоу.
— А чем занимался Ладлоу? — Монк поднял глаза от прочитанного им заголовка в газете, лежащей в корзине. Что-то о проблемах в студенческом магазине.
— Он консультировал или наблюдал. Честно говоря, меня удивляет, что полиция привлекает всяких третьих лиц к этому расследованию.
— Как Ваша супруга восприняла новости? — вернулась к теме я.
— Не очень спокойно. Но, откровенно говоря, наши отношения и так не совсем гладкие в последнее время. Она стала более жесткой в вопросах моей сексуальной доступности.
Я взглянула на босса. Казалось, он больше заинтересован дырками на фалдах спортивного пиджака на вешалке, чем нашей дискуссией. Но я знала, что он поглощал и подсознательно анализировал каждое слово. Я тщательно следила за ним, дабы он не продырявил другую сторону пиджака, пытаясь сделать его симметричным.
— Имеете в виду, ей не нравились Ваши измены? — прищурилась Шарона.
— Она вполне толерантна к свободному образу жизни. Но ей кажется, что оплодотворив другую женщину, даже искусственным путем, я пересек некую черту, — он пожал плечами и покачал головой, словно считая абсурдной такую точку зрения. — А так называемая измена ее не беспокоила сама по себе. Я всегда являлся активным мультисексуалом.
— Простите? — не понял Монк.
— Я могу заняться сексом с любым в этом кабинете, — объяснил Бейлис, — включая самого себя.
— Угу, — пробубнил босс.
И сразу же покинул кабинет. И здание.
Шарона сердито проследила за ним взглядом. Кажется, она подумала, что Монк предал ее, спасаясь бегством от толстопузого извращенца, имеющего связь с покрытой тараканами лесбиянкой.
Не то чтобы я его осуждала…
— Он выглядит ужасно встревоженным, — хмыкнул доктор Бейлис.
— А Вы — ужасно распущенным, — укорила я.
— Спасибо! Именно к этому я и стремлюсь. В этом суть мультисексуальности.
— Вы имеете в виду бисексуальность? — Шарона все еще злилась на Монка.
— Термин слишком жесткий и неадекватный, особенно по отношению ко мне, — поморщился доктор Бейлис. — В настоящее время я состою в эротических отношениях с лесбиянкой.
Он произнес это так, словно ожидал, что мы начнем аплодировать.
— Она больше не лесбиянка, раз уж спит с Вами, — заметила я.
— Салли не отказывалась от своей сущности, вступая со мной в отношения, — возразил доктор Бейлис. — Ее просто привлекли мои лесбийские качества.
— Вы же мужчина! — опешила Шарона.
— Который находится в контакте со своей внутренней лесбиянкой. Я отношусь к ней с женской, а не мужской точки зрения. Мы занимаемся любовью, как женщины. Это вообще не связь мужчина+женщина в гетеросексуальном смысле.
— Как бы Вы не именовали связь, уверена, Эллен Коул впала в бешенство из-за нее, — поморщилась я. — Она пришла к Вам за помощью создать семью ей и партнерше. Но Вы, в конечном счете, эту семью и разрушили. Вы забрали ее любовницу и их ребенка.
— Абсолютно уверена, ей это пришлось не по душе, — вмешалась Шарона. — Что она сделала, док? Угрожала рассказать о Вашем образе жизни? Пойти к Вашей жене? К руководству университета? В СМИ?
— Сделай она перечисленное Вами, было бы глупостью убивать ее, поскольку моя жизнь сразу станет достоянием общественности, не правда ли?
— Люди не всегда мыслят здраво, когда злятся, — отрезала со-помощница.
— Именно наш случай, — оскалился Бейлис. — Вы злитесь, что Ваш муж убил Эллен Коул. И вместо принятия факта, нападаете на невинных людей вроде меня и Салли. Вы, вероятно, забыли, что во время убийства Эллен мы с Салли находились не перед одним или двумя, а перед десятками людей. Мы не несем ответственности за это преступление.