По понятиям

ПЕДАЛЯ. Так звали самого крутого и признанного в городе авторитета, вора в законе. Он был к тому же ещё и СМОТРЯЩИМ, которому высший воровской совет доверил наблюдать за всем, что происходит в городе, облагать данью, формировать общак, общую воровскую кассу. Доверенным лицом и хранителем общака у Педали был вор по имени Счетовод. Неторопливый, обстоятельный, с холодным, немигающим, как у змеи, взглядом. Братва знала о его жестокости и о том, что он никогда и никому не прощает обид. Знали, что так же обстоятельно, как считает деньги, Счетовод без разговоров перережет горло любому, кто покусится на его воровскую честь или на деньги, к которым он был приставлен, и относились к нему с уважением.

В нашей стране люди всегда уважали власть, всегда надеялись и верили в доброго барина. На тот момент добрым барином стал Педаля. И народ, как ни в чём ни бывало, потянулся к нему со своими бедами и проблемами за справедливостью. Вот и Павел тоже решил пойти к смотрящему со своим горем.

Педаля встретил очередного просителя ласково. Он ещё не привык к своей новой роли, и всё ему казалось, что сидит он не за широким столом в шикарно обставленной квартире, а в лагерном бараке, на нарах; и судит не очередного лоха, ни разу не отведавшего тюремной баланды, а родных своих зеков, лагерных сидельцев. Павел тоже не очень уверенно чувствовал себя перед легендарным Педалей, но спокойно рассказал, как его ограбили, как до полусмерти напугали детей и как трудно дались ему деньги, которые с такой лёгкостью ушли в неизвестном направлении.

Педаля внимательно выслушал просителя, встал из-за стола, прошёлся по комнате, вышел в соседнюю, где находился Счетовод, вполголоса поговорил с ним, и только потом, удобно развалившись в шикарном кресле, вынес свой вердикт:

- Значит, говоришь, украли у тебя деньги?

- Украли, - ещё раз подтвердил Павел.

- Молодцы ребята! Хорошо, ловко сработали! А ты, значится, не доволен?! - глядя на собеседника спокойно и доброжелательно, констатировал Педаля, - А ты возьми себе в голову и пойми, дурья твоя башка, что они воры. Во-ры! И у них работа такая - во-ро-вать! И ничего ты с этим не поделаешь! Как же им жить-то, если они воровать не будут? Вот подумай об этом себе на досуге! Другое дело, что они детей обидели. Зря они это сделали, ох зря! Но это не наши, заезжие, видать, гастролёры! Узнаю кто - головы поотрываю! Молодец, что пришёл! Заплати, вон, счетоводу, а мы найдём паршивцев, будь покоен. Сто раз ещё пожалеют, что выбрались на гастроли! Не по понятиям это!

Павел, конечно, заплатил за услуги, но, как говорится, его терзали смутные сомнения:

- Кто там будет искать? Хотя, походы в чужую зону влияния не приветствуются ещё со времён Остапа Бендера, и найти нарушителей - это в их же бандитских интересах!

Нашли или не нашли виновных, Павел так и не узнал. Ему ничего не сообщили, а второй раз идти к Педале он, скажем так, постеснялся. Не стоит лишний раз без надобности совать голову в пасть к тигру!

2.

А Тигр, хоть и имел острые клыки, чувствовал себя бездомным котёнком:

- Только-только разобрались в своём доме, только поделили между своими родной Татарстан! Сколько братков полегло в этих разборках - не сосчитать! И вот на тебе - новая напасть. Соседи, которые раньше боялись их пуще огня, потеряли всякий страх и совесть и внаглую, молчком работают на их территории! С тех пор, как чечены подмяли под себя весь криминал в соседней республике, приходится только терпеть и молчать! - Педалю даже передёрнуло от этой мысли. И он спросил у Счетовода:

- Как думаешь, что нам делать дальше?

Счетовод подумал немного, почесал лысину и не спеша, с чувством, с толком, с расстановкой начал раскладывать всё по полочкам:

- С чеченами бороться бесполезно. Ты убьёшь одного, а вслед за ним придут десять, и уложат тебя без разговоров. У них кровная месть всегда была в основе отношений. Захотят - отберут у тебя город. Они не делают этого только потому, что Татары - их единоверцы.

- Да я же не татарин, ты прекрасно знаешь! - заорал Педаля.

- А у тебя в братках - половина татар. Вот их и не трогают! У Чеченов договор с Казанскими. А тебя просто на вшивость проверяют. Попробуй, ответь. Знаешь, какая каша заварится?

- «Стрелку» им надо забить, поговорить по душам! Не по понятиям это, - не унимался Педаля.

- «Стрелку» - это хорошо, это по понятиям, - одобрил Счетовод, - Но этого мало. В Москву надо ехать, только там такие дела решаются. Но тут нужна крыша. С Казанскими сначала надо побазарить.

На том и порешили. Так Педаля и его группировка вышли на общероссийский уровень. Разговор с Казанскими получился. Авторитетные люди обещали поддержку, и стрелка с Чеченами прошла на достойном уровне. Козыряя именами Казанских авторов, наши доморощенные бандиты поддержали и упрочили свой авторитет. Правда, мелочиться и требовать наказания соседских гастролёров, которые обидели детей, Педаля не стал. Не поймут соседи такой борзости, а отношения испортятся:

- Ничего, переживёт как-нибудь папаша. Детки-то живы, а остальное забудется со временем. Главное - порядок навести, чтобы больше не приезжали эти беспредельщики! - думал Педаля, - Теперь надо ехать в Москву. Только там делаются большие дела!

И, захватив с собой около десятка самых верных и представительных бойцов, а на хозяйстве оставив Счетовода, наш герой отбыл покорять столицу. Понятно, что там его не ждали, но смелость и напор молодого самовыдвиженца помогли боевикам найти нишу в богатой, едва не лопающейся от жира Москве.

- Столица, она никогда не бедствовала. Всегда её кормили от пуза, чтобы не вздумали Лохи бунтовать и путаться под ногами у деловых людей! – говорил браткам их дальновидный главарь.

И он со своими орлами отвоевал у местных небольшой участок на окраине и стал собирать дань, скромную по московским меркам, но на порядок большую, чем в родном волжском городке. Приезжая домой, на берега великой русской реки, он рассказывал о столичном размахе, об авторитетах, которые теперь и не воры вовсе, а сидят в своих кабинетах, обирают просителей из провинции, местных щиплют потихонечку, тем и живут:

- Им западло нынче бегать с братками по рынкам да по директорам обложенных данью предприятий. Они даже законы пишут под себя, покупая голоса депутатов. И придраться к этим авторам уже никто не может. Живут ведь они и работают по законам, которые сами себе и написали! Вот как ловко устроились!

Счетовод слушал, удивлялся и мотал себе на ус. Он был парень далеко не глупый и понимал, что беспредел, которым они занимаются, долго продолжаться не может и должен, просто обязан принять более мягкие, а значит и более надёжные, устойчивые формы.

- Лохов всегда обирали, обирают и будут обирать! Главное приучить их к мысли, что это обиралово - законный, важный для страны и очень нужный самим лохам процесс! Пусть платят, а уж как использовать их денежки - это наше дело. Мы найдём им применение! - с весёлой и чуть хитроватой улыбкой говорил Счетовод Педале, закусывая солёным хрустящим огурчиком.

- Да, - вторил ему Автор, - перспективы у нас блестящие. Пора сбрасывать это пахнущее тухлятиной совковое республиканское руководство! Они все родом из КПСС, а у нас теперь демократия!

Их планы и мечты взлетали всё выше по мере того, как пустела бутылка чистейшего "Абсолюта". И, глядя на них, никто бы не сказал, что в ресторане за столиком сидят два главаря банды, много лет терроризирующей город. Внешне не было в них совсем ничего бандитского, а лица их были светлыми и радостными...

3.

Жизнь во всё вносит свои коррективы. Особенно любит она корректировать планы амбициозных и самонадеянных личностей. Вот и с нашими героями случилось нечто подобное. Педаля уехал в Москву, да так и остался там навсегда на одном из престижных московских кладбищ. Его застрелили на "Стрелке". Подло, почти в упор, за то, что не хотел уступить соседям одно очень хлебное спорное место.