Невеста колдуна

Глава 14

БАБА — ЯГА В ТЫЛУ ВРАГА

Напрасно я переживала. Выяснения отношений не последовало. Себастьян молча постелил мне на диванчике, а сам примостился на раскладном кресле—кушетке возле окна. Вскоре из темноты раздалось его медленное ровное дыхание, а я осталась наедине со своими мыслями в душной тишине августовской ночи.

Проворочавшись почти до рассвета, я заснула в слезах и тоске и открыла глаза лишь за полчаса до полудня, да и то только потому, что кто—то потряс меня за плечо. С отвращением ко всему на свете я вспомнила о вчерашнем дне и окончательно скисла: передо мной стоял Даниель. Значит, меня даже не соизволили разбудить собственноручно!

— Вставай, соня, дела зовут. — Даниель даже опустил пожелание доброго утра. И правильно сделал — ничего доброго это утро явно не предвещало.

— Какие еще, к чертовой бабушке, дела? — мрачно осведомилась я. — Надеюсь, что меня сегодня уволят за все мои преступления против человечества и оставят, наконец, в покое?!

— И не мечтай. Мы едем на встречу с Листовским.

— Неет, — жалобно простонала я, страдальчески запрокидывая лохматую со сна голову. — Я этого не вынесу.

— Придется напрячься! — Свежевыбритый и благоухающий, словно роза из райских садов, Себастьян, застегивая рубашку, вошел в комнату. Судя по отсутствующему выражению лица, ему это утро тоже не казалось добрым. — Ты собираешься ехать прямо так? Или все—таки оденешься?.. А кидать в меня подушкой не советую — во—первых, не попадешь, а во—вторых, от этого ничего не изменится.

Я надулась. Терпеть не могу, когда читают мои мысли, — я ведь даже взяться за эту подушку не успела. Нет, все—таки общаться с ангелами…

— Можешь не общаться, — сказал Себастьян, цепляя к поясу мобильный телефон. — Крепостное право отменено в 1861 году.

Почему после таких слов я все—таки покорно собралась и поехала с ними сама, не могу понять до сих пор.

Встреча состоялась в «Гарде», в кабинете Даниеля. Семейство Листовских приехало через двадцать минуть после нас. Бледный, как дорогая финская бумага, Листовский и хмурый Кирилл, на шее которого, как мне показалось, еще не высохли хлопья мыльной пены, уселись за стол и, обменявшись с нами приветствиями, замолчали. Наконец Листовский произнес:

— Мы с Кириллом обсудили сложившуюся обстановку… И решили, что в данной ситуации лучше положиться на профессионалов. Командуйте, господа…

—Как я понял, — сказал Себастьян, — ваш особняк еще не отреставрирован и вы по—прежнему снимаете дачу.

— Вы поняли правильно, — кивнул Листовский.

— В таком случае, полагаю, будет разумным отправить Кирилла на эту дачу. В городе убийце проще затеряться, чем в деревне или дачном поселке, где каждый новый человек на виду. Да и затеряться в лесу, среди деревьев, человеку гораздо сложнее, чем в толпе.

Последняя фраза вызвала у меня сомнения, но возражать я, разумеется, не стала, тем более что и без меня нашлось, кому возразить.

— Но мне казалось, что безопаснее было бы спрятать Кирилла где—нибудь в городе… — с сомнением сказал Листовский.

— Безопасность в данном случае — пустой звук, — откликнулся Себастьян. — Пока мы не найдем того, кто пытается убить вашего сына, Кирилл будет в опасности в любом, самом неприступном и надежно охраняемом месте. Поверьте мне, я не предложил бы дачу, если бы не считал, что это подходит нам больше всего.

На протяжении всего разговора Кирилл, и без того не слишком веселый, становился все мрачнее и мрачнее. В конце концов, он не выдержал и зло сказал:

— Не поеду я на эту дачу! Пусть меня лучше убьют!

Себастьян посмотрел на него с презрительным недоумением, но Кирилла это не остановило:

— Какого черта! У меня последняя неделя отпуска, а в субботу — день рождения! А вы собираетесь запереть меня в одиночестве на этой проклятой даче! Да я там удавлюсь со скуки!

— Вы меня не дослушали, — вкрадчиво произнес Себастьян. — Первое. Никто не заставляет вас сидеть взаперти, только не забывайте: пусть с вами все время находится кто—нибудь из охраны. Ваша охрана — надежные люди, господин Листовский? Вы уверены в них? В каждом из них? — И, получив подтверждающий кивок от Листовского, продолжил: — И вы совсем не будете в одиночестве.

— Да… — горько усмехнулся Кирилл. — Охрана! Отличная компания, что и говорить. Нет, нет, не поеду!

— Почему же только охрана? Насколько я знаю, господин Листовский, у вас есть племянник, ровесник Кирилла?

— Да. Боря. Он живет у меня, — в голосе Листовского прозвучало легкое удивление. — По…

— Вот и замечательно. Пусть поедет на дачу вместе с братом. А мы тем временем будем делать все, что в наших силах. И чтобы ситуация па даче всегда была под нашим контролем, туда поедет наша сотрудница Марина, — Себастьян сделал эффектный взмах в мою сторону.

Оглушенная таким поворотом, я даже не смогла возразить, только возмущенно вытаращилась на моего любимого начальника — совсем не любимого в эту минуту, если уж быть точной.

Но у Кирилла, в отличие от меня, с речью все было в порядке:

— Не поеду я на эту дачу! — с ожесточенным упрямством повторил он. — Там… Там во сто раз опаснее, чем в городе! Деревенские за пол — литра мать родную прирежут, не то, что какого—го дачника! Нет, не поеду, и не уговаривайте!

— Боюсь, мой милый, вы что—то перепутали. Например, уговоры с приказом. Насколько я понял, ваш отец передал, как он выразился, командование в наши руки. Или я ошибся?

— Нет— нет. Не ошиблись, — сказал Листовский. — А твои капризы, — он повернулся к Кириллу, — едва не стоили тебе головы! Хватит! Я не желаю больше слушать этих глупостей. Тебя сегодня же отвезут на дачу.

— Можете пригласить с собой еще одну девушку, — добавил Себастьян. — Будете устраивать танцы. А насчет дня рождения — не огорчайтесь. Мы что—нибудь придумаем. У меня к вам только одна просьба — когда будете купаться, не заходите далеко в воду.

Я не заметила, как кончилась встреча, как все вышли из кабинета, как Надя с недовольным видом собрала кофейные принадлежности. Я сидела неподвижно, глядя в пустоту и чувствуя себя совершенно несчастной. Конечно, мне следовало бы уже привыкнуть ко всяким несправедливостям, но такого свинства от Себастьяна я не ожидала! Если это его способ ревновать, то ничего более гадкого и вообразить себе нельзя! Конечно, приятно из пыльного города уехать на природу, тем более что там, как я поняла, поблизости есть озеро, а значит, у меня будет неплохой шанс привести себя в божеский вид солнечными ваннами и освежиться купанием. Но выносить общество Кирилла, который своим поведением испортил все самые светлые воспоминания моего пионерского детства? Да меня и на один час не хватит! Лучше уж сразу пойти и утопиться в этом самом озере, тем более что, судя по истории с Кириллом, сделать это будет совсем несложно.

Мои невеселые размышления прервал Даниель:

— Держи, — сказал он, кладя передо мной продолговатый предмет с дисплеем и клавиатурой.

— Мобильник? Мне? Зачем? — вглядевшись в предмет, уныло спросила я.

А тебе что, связь с нами не нужна? Или ты научилась пользоваться своим волшебным кольцом как телефоном?

Я с упреком посмотрела на Даниеля и сказана сдавленным голосом:

— А я—то думала, что хоть ты ко мне хорошо относишься.

И, неожиданно для самой себя, заревела, положив локти на стол.

— Да ладно тебе, перестань, что ты… — залепетал Даниель. — Вот наказанье—то, честное слово.

— Хватит, надоело! — всхлипывала я. — Сколько можно! Обращаются со мной… как не знаю с кем! Не нравлюсь — найдите себе другую фею, в конце концов.

— Да лучше тебя никого на свете нет! — Даниель сел рядом и погладил меня по голове.

— Дааа, как же! — всхлип. — Это только ты гак считаешь. А кое—кто другой — нет!

— Кое—кто другой считает абсолютно так же, — в дверях кабинета показался Себастьян. — Уж не думаешь ли ты, что я отправляю тебя следить за этим молодцом только ради того, чтобы испортить тебе жизнь? Я в курсе, что среди людей попадаются извращенцы и похуже, но я не из их числа. Ты знаешь парня лучше нас. Кроме того, если даже он и не доверяет тебе, он не будет с тобой чувствовать себя скованно.