Путешествие вверх

Вайми кивнул. Осторожно протянув ладонь, он коснулся лба Вэру. Тот знал о Даре Сути, — способности симайа разделять свое сознание с любым другим. Сейчас произошло нечто меньшее, — он разделил лишь его память.

Но и этого оказалось достаточно.

***..

Неизвестно, был ли Аннит Охэйо величайшим из людей, но сделал он больше других: он наделил человеческий род бессмертием и целым рядом других, не менее удивительных способностей. Далось это ему нелегко: Йэннимур едва не помешал им. Едва о возможности размножения сарьют стало известно, немногочисленным Детям Хары пришлось бежать. Затерявшись в немыслимой бездне пространства, они посвятили себя разведению новых сарьют и транслайнеров: каждый год в течение тысячи лет десять кораблей уходили во Вселенную, унося в себе по два миллиона сарьют. Каждый давал начало новой цивилизации, — предосторожность нелишняя, поскольку Йэннимур, Мроо, — да все сверхрасы старались пресечь распространение сарьют. У них ничего не вышло, но через тысячу лет силы Детей Хары оказались исчерпаны, а предприятие их потеряло смысл. Они тоже рассеялись, присоединившись к своим детям. Охэйо и немногие его друзья выбрали иное, — они ушли в будущее…

***..

Какое-то время все молчали. Вэру было очень тяжело видеть, что величайшая из всех одержанных побед оказалась напрасной. И, в то же время, он испытывал странную радость при мысли, что Йэннимур был превзойден нижайшей из рас. Он посмотрел на Охэйо.

— Это не слишком-то приятно, — сказал Аннит. Его лицо было хмурым. — Поступать так, как тебе кажется правильным, а потом понимать, что это совершенно бесполезно. Если бы я посвятил всю свою бесконечную жизнь истреблению разумной жизни во Вселенной, выведению чудовищ, оргиям и разврату, — что сейчас изменилось бы? Ничего! Зато моя жизнь стала бы гораздо более приятной.

— Но это было бы… чудовищно и бессмысленно, — с трудом сказал Айэт, дико, испуганно глядя на него.

На красиво изогнутых губах Охэйо появилась едва заметная усмешка, — Вэру она показалась полной невыразимого словами презрения, и, в то же время, радости.

— Да неужели? — это прозвучало почти с детской наивностью. — Ты говоришь, юноша, что это было бы чудовищно и бессмысленно? Ты прав. Но я поставил себе цель. Она оказалась недостижимой, — в рамках нашей глупой морали. Я мог сделать культуры сарьют вечными. Как Мроо. Только они были бы ещё хуже их. И на это я просто не мог пойти. Конечно, мне говорили, что если бы люди с пещерных времен делали бы только то, что казалось возможным, они до сих пор сидели бы в пещерах. Возможно, иногда это правда. Но, господи, не любой же ценой! Быть может, эта проклятая Вселенная нужна всего лишь для того, чтобы один из людей уяснил себе, что иногда нужно смириться и отступить. Мы же всё равно не сможем переделать все мироздания на человеческий лад…

Охэйо гневно встряхнул волосами и вскочил. Он метался от стены к стене, беззвучно поворачиваясь на пальцах босых ног, — словно волк, пойманный в клетку.

— Я не доставил вам радости, — сказал он наконец. — Чего ещё вы хотите узнать?

— Что стало с Йэннимуром? — спросил Анмай. Он вовсе не хотел знать этого… но он был должен.

— Знаешь, его история чрезвычайно сложна, обширна и длинна: у нас нет никакой возможности привести её всю. Смысл многих ее событий находится вне нашего понимания. Вдобавок, она так тесно сплетена с историей других разумных рас и всей Вселенной, что разделить их не представляется возможным. Но Вайми может это сделать, — ограничившись той её частью, что больше всех интересует тебя…

Они все сели, — прямо на пол, — и приготовились внимать.

***..

Раса золотых айа, — предков файа, и их наследников в этой Вселенной, — была возрождена на Эрайа 26 июля 3984 года от основания Файау, после многолетних генно-инженерных изысканий. Воссоздавая своих предков, файа также совместили в них признаки всех наиболее совершенных из известных им существ. Первоначально их было всего сто пар, созданных искусственным путем. Опыт удался, но золотые айа получились лучше, чем были задуманы. Они с самого начала видели свой путь, и файа поняли, что создали нечто большее, чем просто память.

Айа быстро научились строить свои межзвездные корабли, свои блуждающие миры. Когда Йэннимур сам стал могущественной сверхрасой, Файау покинула своё мироздание. Пути двух народов надолго разошлись. Золотые айа росли очень быстро, и тоже не смогли ужиться с Древнейшими, с Тэйариин. От тех, впрочем, в этом мироздании остались лишь машины Кунха, занятые, в основном, противоборством с такими же машинами других Первых сверхрас. Айа быстро научились строить свои машины для изменения Реальности, и, наконец, при помощи Нэйристы-«Укавэйры», подчинили себе машины Кунха. Очевидно, это произошло и с согласия Тэйариин, причины которого остались неясны. Теперь в силах золотых айа было пересоздать мир. Однако, это нельзя было сделать сразу. В борьбе физических реальностей возник вакуум и его попытались заполнить другие Древнейшие, Мроо, безжалостно преследуя и истребляя айа, где бы те им не встречались.

Мроо пришли Извне, — из какой-то другой Вселенной, захваченной и измененной ими. Другое зло, — коварные ару, раса агрессивных космических кочевников, — возникло из-за безумия Нэйса. Они не стали реальной угрозой для Йэннимура, — силы их были попросту несравнимы, — однако оказались крайне болезненным раздражителем. Ару жили в той же физической реальности, что и сами айа, и потому против них были бесполезны те способы ведения войны, которые Йэннимур блестяще применял против Мроо. В колоссальной протяженности йэннимурского Объема поиски ару оказались делом безнадежным.

Невольно айа сблизились со своими единственными союзниками и создателями, — с файа, но их численность падала, потому что сила Мроо была велика, а гнев страшен. Война двух сверхрас, в которой не могла победить ни одна из сторон, тянулась примерно две тысячи лет, — с третьего по пятое тысячелетия после Исхода Файау. В этих разрозненных сражениях Мроо несли огромные потери, но всё же, не бросали в них всех сил.

Настоящая война началась с момента Перехвата Кунха, и длилась всего пять лет или 1837 дней. Файа не только помогли своим младшим братьям знаниями и оружием, — они послали также свои корабли, собрав огромный флот.

Удар, нанесенный Мроо, был мгновенным и сокрушительным. Один за другим сгорали их матоиды, одну за другой они теряли галактики, которыми владели с незапамятных пор. Но растерянность Мроо была недолгой, и два флота, величайших во Вселенной, сошлись в открытом бою.

То был поистине Армагеддон трех рас, — айа и файа бились неистово, без колебаний жертвуя жизнью, чтобы поразить врага. В тот день они могли и победить, но в критический момент боя, когда чаша весов уже заколебалась, внезапная атака Мроо нарушила подачу энергии для машин Кунха, единственного оружия, действительно опасного для них. Бой стал побоищем. Айа лишились половины флота, файа успели отступить, но понесли огромные потери. Потери же Мроо были много меньше. Теперь они безжалостно преследовали и истребляли своих врагов, уничтожая их миры один за другим, и подавляя жалкие попытки сопротивления. Над Йэннимуром нависла угроза полного уничтожения, но Файау, — Союз Файа, — ещё держалась.

Вэру с трудом мог представить такую войну: войну физических законов, войну реальностей, в которой никто не дрался грудь на грудь. Да, в ней сражались армады космических кораблей, — но на колоссальном расстоянии, даже не видя друг друга. В этой войне побеждал не более сильный, а более проницательный, — тот, кто смог глубже проникнуть в суть физических законов и обратить их против врага. В сущности, это была битва стихийных космических сил, направляемых разумом. Скорее, её можно уподобить битве леса и степи, чем битве двух армий.

Преимущество в проницательности было на стороне айа, однако они постепенно проигрывали эту войну, — попросту потому, что Реальность, которую они хотели построить, оказалась менее жестока, а значит, и менее устойчива, чем Реальность Мроо. Поняв, что своими силами им не справиться, они вновь обратились за помощью.