Страница 48 из 61
— Неплохо, очень даже неплохо. Ну что же, надобно еще раз наведаться к Ионычу. Вдруг что-нибудь да припомнит еще. Как считаешь?
— Запросто.
— Я тоже так думаю.
Игорь подошел к Сею, отвел его в сторону и вкратце рассказал все, что удалось Шамотину разузнать у местных жителей об Ионыче.
— Как видишь, родственник действительно существует. И что интересно, его приезд совпал по времени с тем самым взрывом. Кроме того, приезжал он не один. А с другом. Вполне вероятно, что вторым был Осин. Но это лишь предположение. Поэтому я вот что подумал, может быть есть смысл тебе к нему еще раз наведаться. Что скажешь?
— Мне!
— Ну да.
— И что я его спрошу, мол, где твой племянник Петр, и все такое?
— Слушай, ты когда на Землю собирался, наверняка психологию там и прочее изучал, как с местными жителями общаться, вступать в контакт, входить в доверие. Или я так размечтался?
— Да, подловил меня, — улыбнувшись ответил Сей, — ладно, подумаю, как лучше расшевелить старичка на разговор, может удастся что-нибудь интересное у него прочесть в извилинах.
— Ты уж постарайся.
— Готовь премию.
— Нет проблем, если что, я тебя хоть к герою представлю.
— Ловлю на слове. Но лучше, если про гражданство не забудешь.
— Слушай, а ведь точно, у тебя и паспорта до сих пор нет — Во-во. Между прочим, мне об этом Лиза уже намекала. Только это между нами.
— Да ты что, слушай, чего ж ты молчал. Как приедем, я договорюсь с полковником, паспорт в два дня сделаем. Елы-палы, да я ради такого дела…
— Игорь, только пока никому ни слова нашим, хорошо.
— Нем, как рыба.
— Все, тогда я пошел.
— Как, ты же хотел подготовиться для разговора?
— Пока дойду, успею. Да ты не волнуйся, все будет, как это, пучком.
— Понял, вопросов нет. Ни пуха.
— К черту.
Сей осторожно постучал несколько раз в дверь, и вскоре услышал, как лязгнул засов, и дверь приоткрылась. Ионыч просунул голову и увидев лицо Сея, недовольно произнес:
— Все ходите и ходите, ну, чего надо?
— Да, собственно говоря, ничего. Дай, думаю, зайду, привет передам от вашего племянника, вот и всё.
— Ну, передал, дальше что?
— Ничего. Мы с ним давно правда виделись. Я тогда упомянул, что, возможно, поеду с экспедицией в Коми. Он сказал, что у него там родственник живет. Ионычем звать. Если буду в тех местах, привет передавай. Вот собственно и все. Если побеспокоил вас, так вы извините бога ради.
Ионыч хмуро посмотрел на Сея.
— Как он там, в Москве-то?
— Да вроде ничего был, когда мы виделись, жив здоров. По прежнему суетной такой.
— Ну что же, и то хорошо, что жив и здоров. Ежели увидишь еще, то кланяйся, и скажи, чтобы в гости приезжал.
— Обязательно передам.
— И на том спасибо, бывай здоров, — после чего дверь за Ионычем закрылась и снова послышался лязг задвигающегося засова на двери.
— А старичок-то не так прост, как показалось сначала, — подумал Сей и пошел обратно. Игорь ждал его возле соседнего дома и обратно к машинам они пошли вместе.
— Что-нибудь удалось узнать?
— Удалось, но мало. Очень много мата в тексте и очень трудно понять, о чем он думает. Мысли буквально скачут в разные стороны и так сильно наслаиваются друг на друга, что невозможно сосредоточиться и понять хоть одну мысленную фразу целиком. Одно я понял точно, что он очень встревожен нашим приездом, словно опасается, что мы можем помешать каким-то его планам. То, что они нашли космический корабль, это точно, и то, что он взорвался, ему известно, но никаких других данных узнать не удалось.
— Что же, уже это неплохо, а потому надо найти место взрыва и взглянуть самим, что и как, а там решим, что делать дальше.
— Согласен с тобой.
— Вот и отлично. Значит, завтра отправляемся на поиски.
Глава 6
В тот же день, с большим трудом Игорю удалось уговорить одного из местных жителей, пойти с ними. Идти без провожатого по местным лесам и болотам было опасно. Как только рассвело, группа быстро позавтракала и отправилась в путь. И хотя большинство членов экспедиции, были люди молодые, все же к обеду все основательно притомились, поэтому решено было сделать привал.
Немного отдохнув, снова тронулась в путь. Несмотря на то, что в распоряжении группы были точные координаты взрыва, которые установил американский спутник-шпион, и приборы, позволяющие определиться на местности, найти это место оказалось не так просто. И все же к вечеру, ближе к семи, группа вышла к месту, где сплошняком лежали поваленные деревья, а спустя какое-то время, они оказались возле воронки, которая явно была местом взрыва.
До наступления темноты, было решено разбить лагерь, чтобы на следующий день начать полномасштабное изучение местности. Так и сделали. Поставили палатки, разожгли костер, но желание как можно скорее начать изучение таинственного объекта, влекло каждого, и поэтому, не выдержав, в наступивших сумерках, все же кое-кто, успел спуститься в центр воронки, дабы убедиться, что на её поверхности нет хоть кусочка того, что вызвало этот гигантский взрыв.
Утро и три последующих дня прошли в изучении объекта и окружающих окрестностях. Была задействована вся, взятая с собой аппаратура, сделаны сотни снимков, проб грунта, и даже произведены раскопки, которые показали, что объект или вещество взорвались, распавшись на атомы и молекулы.
Сей принял самое активное участие в сборе информации. Что-то копал, делал записи в своем бузере, который не вызывал ни у кого никаких подозрений. Лишь однажды, произошла накладка, когда во время обеда он улучил момент, один спустился в кратер и с помощью бузера стал что-то делать. Однако, неугомонная Бойм, моментально усмотрела в этом что-то загадочное. Не выдержав, она в тот же день вечером спросила Сея:
— Можно поинтересоваться, а что это вы делали в обед в кратере?
— Я?
— Естественно.
— Фиксировал объемное изображение воронки. Это позволит произвести кое-какие расчеты и определить параметры взрыва, массу вещества и возможно ответит на кое-какие вопросы.
— И какие, например?
— Какого типа космический корабль мог взорваться в этом месте.
— Очень интересно.
— Возможно.
— Слушайте, Сей, как это вам удается постоянно разжигать мое любопытство?
— Понятия не имею. Наверное, вы смотрите на меня, и постоянно думаете обо мне, как о… гуманоиде. Это плохо. Нет, не потому, что это действительно так, а потому что я все же в физиологическом плане много ближе к человеку, а стало быть, во мне, нет, как бы это выразиться, ничего интересного для изучения. Как только вы это поймете, вы сразу потеряете ко мне интерес. Уверяю вас.
— Какой вы, однако.
— Какой?
— Я подумаю над вашими словами. Но это вопрос времени, а пока, вы правы. Как представитель науки, я постоянно вспоминаю о вас, вы уж извините.
— А знаете, это даже хорошо.
— Правда.
— Конечно. Когда начинаешь сам себя считать не тем, кем ты есть на самом деле, а представляешь себя частицей общества, в котором живешь, то это не совсем хорошо. Это значит, что ты забываешь о родных и близких, о тех, кого ты оставил в своем родном мире. И хотя я понимаю, что я никогда не увижу его, это не значит, что я должен забыть его, вычеркнуть из своей памяти. А вы напоминаете мне кто я, и не даете этого сделать. Так что я могу лишь сказать вам, спасибо.
— Надо же. А вы вовсе не такой, как я о вас думала. Совсем, совсем не такой. Вот уж кому я завидую белой завистью больше всего, так это вашей Лизе.
— Да!
— Впрочем, зависть, какая бы она ни была, белая или черная, в любом случае плоха.
— Вы так считаете?
— А вы нет?
— Пожалуй, соглашусь.
— Вот видите. Мир, как бы он не был устроен, имеет много общего. Какие-то глобальные понятия, которые определяются степенью развития просто человеческого сознания.