Локация

Первую минуту он ни о чём не думал… Потом посетила мысль: а можно ли вообще ни о чём не думать? Даже во сне что-то видишь, ощущаешь, помнишь… А значит думаешь… Сон… Покой… Какое же прекрасное, какое вожделенное слово!

«Давно же я не испытывал покоя. Я и забыл уже, какой он из себя. И сейчас его нет со мною. Это ложный покой. Лежу вроде бы в глухой и тайной обители, в мягкой крепости, никто не видит меня… Чем не покой?.. Не-е-е-е-ет… Что такое покой? Это когда ни о чём не думаешь?.. Нет… Так не бывает… Покой – это когда не думаешь ни о чём постороннем, ни о чём, что мешает. Вот оно что!.. А мне страшно!.. Страшно… Где же ты, покой?! Когда покинул меня?! Чем заменить тебя?!.. Что на тебя похоже?.. Какой ты?.. Ты оставил меня, а я не ненавижу тебя за это! Я люблю тебя! Я хочу в твои ласковые руки!.. Вот какой ты!.. Ты… как Даша… Дашенька и есть мой покой… Но Дашеньки больше нет!.. А значит и покой не вернётся никогда…»

Андрея исцеляла лесная тишина. Дуновение ветра было неизмеримо, призрачно робким. Каждую травинка, каждый листик баюкало столь слабо, что это колыхание казалось лишним и бесследным в летописи мироздания. Но все вместе, колеблясь в унисон и соприкасаясь друг с другом, они единились в мерный, вселенский гул, в гигантскую сферу, полную безгранного звука, который стекался в её центр, в сознание Андрея.

Где-то далеко-далеко залаяла собака. Лес почти совсем поглотил её голос.

«Там горят бои. Кто-то убегает, кто-то догоняет… Кто-то убивает, кто-то умирает… Мы все загружены в эту замкнутую арену… И всё должно быть привычным: вид от первого лица, оружие в руке перед носом, игровое пространство, цель миссии, союзники из Сети и примитивные боты-соперники… Только вот выйти нельзя, если осточертело или чересчур страшно. И по новой переиграть тоже не удастся… Господи, если ты есть, как же страшно-то!..»

Некоторое время он не мог подавить последнюю мысль. Тело знобило, а в мозг лезло лишь одно слово:

«Страшно… Страшно… Страшно…»

Из недр зелёной локации послышался собачий визг.

«Нет, не безнадёжна ситуация. Вполне реально выжить… – укротил Андрей обжорливую эмоцию. – Интересно выходит. С каждым годом компьютерные игры совершенствуются. Улучшается графика, улучшается звук. Игровой процесс приближается к реальному. Раньше, чтобы вылечиться, надо было просто подобрать аптечку; сейчас порой на это нужно время, нужно управлять самим ходом врачевания, к каждой ране подбирать свой медикамент… Кроме того, если надлежаще не подлечиться или увечье серьёзное, то можно скончаться и без вражеских стараний… Когда-то камера двигалась ровно; теперь она мельтешит и мутится по-настоящему, да ещё и прицела нет… Усталости раньше у героев не было в играх… То есть, понятно, к чему идёт стремление – к реалистичности. Нынче есть уже виртуальная реальность: надеваешь очки, подсоединяешь к коже электроды – и придуманный трёхмерный мир уже не на скупом экране, а вокруг тебя! Имитация звуков, запахов, тёплого и холодного, скользкого и шершавого. А главное, имитация боли! Конечно, она многим ниже действительной. Но это факт: люди хотят испытывать боль в играх! Потому что в этом весь драйв, адреналин, изюминка. Без боли уже не интересно, не модно. Первый „Дум“ – классика, но кто сейчас играет в него?.. Это уже пройденный этап – нужно большего! Значит и притуплённая боль тоже наскучит, и геймеры пожелают истинных ощущений… А коли к этому движется игровая индустрия, зачем изобретать все эти высокие технологии? Не проще ли дать психам вроде меня автоматы, запереть где-нибудь на заводе, и пусть перестреляют друг друга: и им удовольствие, и психов на Земле меньше станет… Это, собственно, и случилось… И ты среди них – заслужил! Если какая-то паршивая игра для тебя оказалась важнее жизни любимой, вот и женись на ней и спи с ней! Давай, наиграйся всласть, пусть она тебя поимеет хорошенько!»

Андрей открыл глаза. И замер…

Из травы на него скалилась овчарка. Андрей даже не заметил, как она подкралась, не слышал лязга стальных пластин. Неужели задремал?!..

Собака была метрах в пяти от юноши. Она не рычала – просто скалилась и смотрела. Виднелись только клыки, чёрный нос и глаза; всё остальное – металл.

Но Андрей не боялся. Вернее, боялся, но не обычным страхом, а своим, геймерским, когда играешь, к примеру, в хорроры.

Он помнил, что над ним была удобная ветка – специально для укрытия от псов. Деревья здесь также были тщательно подготовлены к игре: на некоторых нижние ветви срублены под корень, и забраться на них невозможно, а на каких-то оставлена одна, но мощная…

«И тут есть… Слева, кажется…»

Андрей заморозил свой взгляд на взгляде монстра и не шевелился.

«Спокойно… Это зверь. У него нет личной инициативы. Он реагирует. Каждое его движение – это ответ на что-то извне. Не дёргайся, и он не тронет…»

Однако спустя секунды, хотя Андрей и не шелохнулся, собака равнодушной не осталась.

«Идиот! От тебя же страхом прёт как от помоев! Хищники-то его чуют!.. Вот тебе и „не на что реагировать“!.. Так, план „Статуя“ отметаем… Попробуем…»

Андрей принялся очень медленно ползти спиною вдоль ствола, подталкивая столь же медленно ногами туловище. Когда выпрямился, осторожно потянул руки вверх. Овчарка злобно загнусила, но не сходила с места…

Андрей встал на носки, нащупал спасительную ветку и перехватил её покрепче, словно турник на физкультуре.

«Буду плавненько действовать, пока у собачки терпение не кончится…»

Он поднял ногу, пошаркал ею по дереву и в метре от корня обнаружил выступ – спил ветки. Опёрся на него поудобнее. Зверюга уже откровенно рычала.

«Без паники…»

Андрей начал подтягиваться…

И тут монстр, блюя яростью, задними лапами швырнул в юношу своё тело. Безотказный инстинкт жизни, честь ему и хвала, моментально подбросил Андрея вверх, поиздевавшись над ним в придачу: взвинтившийся парень долго и отчаянно брыкался ногами, что уже было не только лишним, но и чуть не свалило его с ветки. Он испуганно суетился в поисках подходящей позы, чтобы ненароком не кануть на расправу к лучшему другу человека.

А внизу распалился адский лай. Псина металась вокруг дерева, не зная, куда себя девать. Она обливала жертву драконьим огнём, гремела латами, царапала кору когтями в стальных наконечниках, подпрыгивала к добыче и клацала своим капканом.

Андрея пригвоздил ужас. Именно поэтому он решился действовать без промедлений, иначе после нескольких минут такого бесовского концерта он точно вцепится в тополь, как в мать родную, и не слезет оттуда, пока кто-нибудь не примчится на помощь или же он сам не рухнет от онемения мышц.

Своей судорожной сущностью он вытащил нож.

«Спокойно!.. Ты высоко… Эта гадина тебя не достанет, если сам не захочешь…»

Он неоднократно поманил собаку рукой, замеряя высоту её прыжка и каждый раз отстраняясь от надвигающейся пасти. Её пар аж бил в лицо! Морда защищалась шипованным шлемом, но нижняя челюсть и горло были доступны.

Секунда… Две… Три…

«Всё, хватит!.. Главное, бей посильнее!»

Он поймал очередной скачок овчарки…

«Простите меня все!»

– А-а-а-а-а-а!

Удар! Мягкие ткани вмиг отдались длинному клинку. Брызнула бордовая струя, окатив теплотой руку. Животное завизжало… и полетело к земле вместе со своим живодёром.

Оба грохнулись в заросли. Нож выбился из собачьей раны, но сохранился в кулаке Андрея, который сразу же кубарем выкатился из травяного омута и занял слегка трусоватую, но всё-таки боевую позицию. Он глядел, как кренится туда-сюда частокол растений, слышал перемешанные друг с другом скулёж и рычание, ждал, когда тварь испустит дух.

Поначалу страх не позволял рождаться каким-либо прочим раздумьям – всё готовилось к обороне… Но зверь долго не появлялся, продолжая кровохаркать за глубоким занавесом… Андрей видел перед собой картинку и пытался узреть в ней нечто знакомое. Он немного развёл локти и приподнял руки, чтобы они торчали из уголков его обзора. Затрепетало что-то сладкое, манящее в душе игрока – в нём даже прекратилось чувство опасности. До этого он только жадно пялился на экран компьютера, бродя по коридорам, расстреливая мутантов и меняя пушки, словно подросток, упивающийся порнофильмами, но не познавший ещё сие жгучее и прелестное своей плотью. Но судьба создала случай, случай привлёк идею, а идея – любопытство и решимость. Вот он, шанс потерять, наконец-таки, эту компьютерную девственность – редчайшая возможность.