Арт-Джаз

Коротков был ошеломлен. Он слушал и не верил своим ушам. Да, он сразу понял, что полковник прикрыл дело Нежданова, но был уверен, что все дело в деньгах. А оказывается, что этот иркутский кабинетный мент знает и про «эвакуатор» и про все остальное… Да еще уверяет, что война точно будет!

— Короче, Сергей Иванович, подвал то не простой, из-за которого Нежданов пацанов положил. Там вход в бомбоубежище, которое располагается под школой. Мне трудно это все вам объяснять, но если в двух словах, то все, что произойдет здесь у нас, произошло уже там, в том мире, куда можно улететь с помощью прибора. Понимаете? Нет? Так вот, там у них был один мужик, Краев, кажется, фамилия. Так вот он там у них именно в этом подвале укрылся, а потому сумел выжить. Он дневник вел, в котором все четко описал — что там в подвале и как будет. Что-то вроде инструкции получается. Понимаете? Так вот Нежданов, он не просто Нежданов. Он помощник сами знаете кого. Вы этого сами знаете кого можете не искать. Его здесь все равно нет…

— Где, в Иркутске? — уточнил на всякий случай Коротков, хотя уже и начинал понимать, к чему клонит полковник.

— Да нет! — Полковник аж топнул ногой по асфальту. — Не в Иркутске, а там, у них!

— Аааа… — протянул Коротков и зачем-то посмотрел на часы, словно куда-то торопился. Полковник истрактовал этот жест по-своему.

— Ну, я же говорил, что вы мне не поверите… Сергей Иванович, мне до пенсии полгода осталось, если бы вы никому не рассказывали…

Коротков усмехнулся:

— Какая же пенсия, если со дня на день ядерная война?

— Это да, но это же я для вас говорю, про пенсию… А война будет — тут можете не сомневаться. Они мне все рассказали. Алмазян-то туда мотается часто. Он все знает.

— Вот что, Иван Петрович, — обратился к полковнику Коротков. — То, что вы мне рассказали действительно очень сложно принять на веру. Но я вам почему-то верю. Можете быть уверены, что все, что здесь сейчас прозвучало дальше меня не пойдет. Но вы мне должны помочь выйти на Нежданова и Маркиза этого вашего — он ведь тоже замешан?

— Ну а как без него? — тяжело вздохнул полковник. — И он тоже.

Здесь Короткову в голову пришел интересный вопрос.

— А вы случаем не знаете, Петр Иванович, как этот прибор работает?

— Почему же, знаю! — Полковник оживился. — Их два прибора-то. Один там у них, а второй здесь. И идет как бы сигнал. Здесь включил, там сигнал приняли и все — можно перемещаться.

— И что же, откуда угодно? — Коротков хорошо помнил рассказ Строкова о том, что прибор, который был у него, следовало активизировать строго на берегу озера Сенеж, так как именно там открывалось окно для перехода.

— Про где угодно не знаю, но в Иркутске точно можно. Я сам видел. Только вы никому не говорите, мне же до пенсии-то всего полгода…

— Да не скажу, не волнуйтесь,

Коротков задумался. Выходило, что «эвакуатор», которым располагали те люди, с которыми был связан Алмаз, был что ли более совершенным. С помощью него можно было попасть в то измерение абсолютно из любой точки. А местом сбора, значит, был назначен Иркутск. И все из-за подвала… Подвалов что ли с бомбоубежищами в стране мало?… Ах, ну да, они же собирались действовать, ориентируясь на записи из какого-то дневника. Чтобы… Чтобы наверняка выжить, а там, возможно, используя ту же схему, прорваться к власти в новом пост— ядерном мире… Умно, умно.

— Когда вы все должны спуститься в убежище?

— Сигнала пока не было, но как только решение будет принято, со мной свяжутся.

— Прекрасно. Но мы этого славного момента ждать все же не будем. Давайте как прямо сейчас вы позвоните своим друзьям из уголовного мира и назначите им встречу. Скажем, около железнодорожного вокзала.

Полковник остановился и замялся, переступая с ног на ногу. Звонить ему явно никуда не хотелось, ведь это означало бы, что все узнают о том, что он все разболтал этому московскому следаку, который прижал его к стенке.

— Иван Петрович, ваши раздумья вызывают уважение, но я бы рекомендовал вам принять единственно верное решение. И вы сами знаете какое.

Полковник вытащил мобильный телефон и принялся рыться в записной книжке, то и дело не попадая замерзшими пальцами по кнопкам. Справившись с этой задачей, он приложил трубку к уху и забито посмотрел на Короткова, который лишь поощрительно кивнул головой, чтобы тот продолжал в том же духе.

— Алло? Это я, — осипшим голосом сообщил полковник собеседнику. — Тут с тобой человек один повидаться хочет. Что? Нет, это срочно. Откуда? Из Москвы. Ага. Хорошо. Понял. Тогда давай у вокзала, напротив выхода.

Он нажал отбой и выдохнул горячий воздух, образовав вокруг своей головы облако пара, быстро рассевающееся в холоде.

— Через полчаса у вокзала. — Сообщил он.

— Кто будет? — уточнил на всякий случай Коротков.

— Маркиз сам будет. Ну, кто-нибудь из его людей.

— Отлично.

Они обогнули здание управления и подошли к стоянке. Полковник достал из кармана брелок — сигнализацию и тут же сбоку раздался писк, говорящий о том, что замки у автомобиля разблокировались. Коротков посмотрел на большой черный джип, а после перевел укоризненный взгляд на владельца машины. Полковник скромно потупил глаза долу и засеменил к транспортному средству.

Приехали они минут на десять раньше, припарковались и принялись ждать Маркиза. Тот оказался пунктуален — ровно к назначенному часу недалеко от них остановился не менее навороченный, чем у полковника джип, а через несколько секунд у Петра Ивановича завибрировал мобильник.

— Да, мы на месте. Хорошо.

— Что он сказал? — Спросил майор, дождавшись, когда полковник договорит.

— Сказал, что разговаривать будем у него в тачке.

Враг выбирал свою территорию для ведения переговоров — это Короткова не устраивало. Он предпочитал разговаривать на своей стороне площадки, а крайнем случае — на нейтральной полосе. Майор уже собирался возразить полковнику и потребовать от того, чтобы он перезвонил Маркизу и выдвинул ему сои условия, но тут что-то сработало в его мозгу и ясно выкристаллизировалась мысль, что делать этого не стоит. Сначала Коротков не понял сути своего же решения, но тут же его накрыло озарение — говорить с Маркизом надо именно в его машине. И ни где больше. Почему? Коротков точно теперь знал, что разговор закончится плохо. Очень плохо. Рационального объяснения этого знания у него не было, но он точно знал, что будет так и ни как иначе.

— Ладно, пошли, — коротко бросил он полковнику и начал выходить из машины, незаметно сняв пистолет с предохранителя.

Полковник с трудом извлек свой живот из-под руля и тоже буквально выкатился на тротуар.

Погода была отвратительная. Начинал накрапывать дождь, который в совокупности с резким пронизывающим ветром делал нахождение на улице невыносимым. Коротков бегом одолел дистанцию от джипа полковника до автомобиля Маркиза и дернул за ручку двери.

В салоне кроме Маркиза сидел еще один субъект — на заднем сидении. Коротков оценил предусмотрительность иркутского авторитета — все правильно, рассадка такая, чтобы контролировать обоих гостей.

— Вечер добрый, — поприветствовал пришедших Маркиз, который оказался человеком весьма приличного вида и довольно таки неплохо мог смотреться в театральной ложе или, скажем, на каком-нибудь помпезном приеме. Этот факт Короткова с одной стороны порадовал, но с другой — насторожил. По факту, куда проще всегда было вести беседу с другим типажом — типичным братком в кожанке. У них все было конкретно и ровно, а, значит, и договориться можно было без особых ухищрений. А вот с «интеллигентами» майор работать не очень любил. Уж кто-кто, а они были скользкими типами, от которых можно было ожидать чего угодно…

— Добрый, — ответил Коротков.

— Слушаю вас внимательно, — снисходительно промурлыкал Маркиз, повернув голову к Короткову, который сидел рядом с ним на переднем сидении.

— Меня интересует прибор, — рванул с места в карьер следователь. — Я знаю, что он у вас.