Командировка

Владимир Васильевич Бойков

Командировка

По пустому четырехполосному шоссе, в левом ряду мчалась синяя семерка ВАЗ. Дорога была далека от идеала, и машина время от времени подпрыгивала на коварных неровностях, которые за многие годы стали своеобразной визитной карточкой российских дорог. Мрачноватый еловый лес подступал к шоссе вплотную, отчего казалось, что автомобиль несется по тоннелю. Отсутствие транспорта позволило водителю расслабиться, и он выжимал из свей семерки не меньше 120 км/ч. От этого каждую встречную выбоину она встречала жалобным дребезжанием, но водитель знал — эта машина не ломается — только гнется.

Наконец лес закончился, и глазам сидевшего за рулем человека предстала грандиозная картина. По обе стороны шоссе, к самому горизонту тянулись ложбины, переходящие в ярко-зеленые холмы с небольшими участками леса на своих склонах. Справа синело небольшое озерцо, на берегу которого паслось стадо пестрых коров. Слева вдалеке, из-за склона холма, выглядывала пара деревенских домиков, издали казавшихся совсем игрушечными. Венчало эту картину потрясающее своей сочной голубизной небо с белыми громадами облаков. Такой пейзаж был способен вызвать восхищение не только у иностранного туриста, начитавшегося русских классиков, но и у того, кто всю жизнь прожил в России.

Однако человеку, сидевшему за рулем семерки, казалось, не было дела до окружающего его великолепия. Высокий, крепко сбитый, мужчина не старше тридцати был абсолютно спокоен. Во всяком случае его слегка загорелое, невозмутимое, с классическими прямыми чертами, лицо выражало полное безразличие ко всему на свете. Впечатление усиливали темные солнцезащитные очки в золоченой оправе и плотно сжатые губы.

В машине было тихо, только надрывный рев мотора, да гудение ветра, врывающегося в открытое окно, нарушали тишину в салоне. На соседнем с водителем сидении лежал небольшой чемоданчик светло-коричневой кожи. Сверху валялась карта шоссе. Знающий сразу бы определил, что карта свернута по военному — края были подогнуты таким образом, чтобы было видно только маршрут движения. На карте виднелась небольшая черная пометка. Именно туда гнал свою машину бесстрастный водитель.

Его звали Владислав. Во всяком случае, так было написано у него в правах и паспорте. По паспорту он был холост, детей не имел, и это было правдой. Если честно, то он вообще был одинок, но это не имело отношение к тому делу, ради которого он отправился в долгий путь длиной 400 км из Москвы в небольшой городок, отмеченный на карте. Ему оставалось не так уж долго ехать — еще час и он будет на месте. Поэтому он гнал свою машину со скоростью гораздо выше той, с которой обычно ездил — хотелось скорее уже приехать и вылезти из душного авто, в котором он провел почти весь день.

Уже смеркалось, когда он подъезжал к городу. Солнце резво закатилось за горизонт, и теперь все вокруг начало погружаться во мрак. К гостинице в центре города он подъехал уже с включенными фарами. На стоянке возле гостиницы Владислав заметил пару туристических автобусов. В душе его возникло нехорошее предчувствие. И точно — в двери гостиницы устремилась толпа каких-то подростков. Их по головам пересчитывали суховатый мужчина в джинсовом костюме и визгливая толстая тетка с крашенными перекисью волосами.

«Черт, теперь туда не сунешься, — скорее раздосадовано, чем зло, подумал Владислав — Мест наверняка нет, к тому же тишины и покоя здесь не дождешься как минимум в течение суток. Попробую завтра».

Он не спеша тронулся прочь в поисках ночлега.

Самым разумным было бы выбраться на окраину города и там заночевать в машине. В таких случаях нормальные люди ставят свое авто поближе к посту ГАИ, но Владислава подобное соседство совсем не устраивало. Лучше встать где-нибудь подальше.

Город наполнился ночной тишиной. Фонарей почти не было, точнее они просто не работали. На улицах почти никого — в таком захолустье люди ложатся спать довольно рано. Да и что здесь делать вечером? Театр в городском доме культуры не будет работать до сентября. Кино и рестораны здесь тоже закрываются рано, тем более что платить за подобные развлечения местным жителям после победы демократии стало особо нечем. Город спал, забыв о дневных проблемах, погрузившись во тьму, как, наверное, спал и в прошлом веке, и в позапрошлом…

Владислав проехал несколько кривых улиц этого провинциального городка, когда краем глаза заметил какое-то шевеление в подворотне. Слегка притормозив, он взглянул во тьму. Похоже, что кто-то кого-то грабил. Владислав безразлично отвернулся. В голове вдруг всплыли слова Печорина какое мне дело до радостей и бед человеческих. Эта фраза была единственным, что запомнилось ему из Героя нашего времени. Он уже хотел прибавить газу, когда до уха его донесся сдавленный женский крик. Это несколько меняло дело. Не сильно, но меняло.

Проклиная свою глупость, Владислав остановил машину и, даже не заглушив двигатель, выбрался наружу. Быстрым шагом он направился к подворотне.

Приблизившись, он услышал довольно интенсивную возню, какое-то мычание, а затем грубоватый, но явно молодой голос:

— Ладно, снимай с нее трусы!

Владислав усмехнулся и вошел в арку. Глазам его предстала живописная картина: двое молодых засранцев лет по двадцать держали женщину за плечи, третий пытался удержать ее за ноги, пока еще один стаскивал с нее трусы. Поглощенные своим занятием, они не заметили, как к ним приблизился Владислав.

— Бог в помощь, — произнес он спокойным голосом.

Тот, что держал девицу за ноги, и его дружок, раздевавший жертву, резко распрямились и уставились на Владислава.

— Ну, ты, козел! Чего надо? Тоже хочешь?

— Смотря чего, — ответил Владислав.

— Еще одна жертва преступлений! — хрюкнула шпана и вытащила ножик.

Щелкнул фиксатор и самодельный клинок, сантиметров 15 в длину, предстал во всей своей примитивной красе. Подонок начал приближаться к Владиславу, помахивая своим оружием. Его приятели с интересом наблюдали за этой картиной. Им было интересно, как поведет себя этот фраер в светло-сером костюме и голубоватой сорочке с шелковым галстуком. Этот явно обеспеченный умник раздражал их и казался легкой добычей. К тому же у него могли быть деньги.

Владислав мысленно покачал головой — его противник совсем не умел обращаться с ножом. Такое перо держат безымянным и мизинцем за нижний конец рукояти. Так легче наносить круговые режущие удары, а это придурок делал все с точность наоборот — душил нож первыми тремя пальцами за середину. Совсем никакой противник.

Подпустив засранца поближе, Владислав резким движением выхватил из рукава телескопическую дубинку. Ее тело с резким щелчком распрямилось, и вслед за этим, описав дугу, врезалось в подбородок нападающему.

Подонок даже не пискнул — шок пронзил его тело. Выронив нож, он медленно опустился на колени и только тогда заскулил. Точным ударом Владислав сломал ему челюсть.

Второй ублюдок, очевидно не сообразив, что произошло, кинулся было к Владиславу, но был остановлен тычковым ударом в пах. Согнувшись, он тут же получил дубинкой по ключице и, искалеченный, упал рожей вниз, смешно выставив зад. Владислав перешагнул через него, дал пинка по заднице (устоять от такого соблазна было невозможно), и направился к оставшимся двум грабителям, все еще продолжавшим держать женщину за руки. Вид приближающегося к ним Владислава подстегнул их как удар бича. Вскочив, они бросились прочь, но Владислав бегал быстрее. Через минуту те двое тоже были искалечены. Точными ударами Владислав сломал им несколько костей.

Когда, спрятав дубинку в рукав и поправив сбившейся галстук, Владислав вернулся в подворотню, женщина ползала в потемках, собирая разброшенные из сумочки вещи. Владислав, ни слова не говоря, подошел к ней и, присев на корточки, начал помогать. Она подняла на него взгляд, и он увидел, что это молодая и довольно красивая девушка лет 25, может меньше. Его еще поразило ее спокойствие. В глазах не было страха. Скорее досада и обида.