Страница 22 из 61
Женщина, было, хотела, что-то сказать, но Питер повторил: «Я сам. Вы будьте рядом, вот и все».
Он сидел, слушая, как восторженно ахают дамы, как тетя Вероника говорит: «За этой книгой, что написала мисс Сенагон, большое будущее, мое милые», - и все время думал:
- Ничего страшного. Мама и папа об этом знать не должны. Они будут волноваться. Все пройдет хорошо. Хотя он военный. Но я тоже отменно стреляю.
Убрали крем Шантильи и кофе, дамы поднялись. Питер, проводил глазами стройную спину Марты: «Мистер Гордон, соблаговолите пройти со мной в библиотеку, пожалуйста».
- Ничего он мне, не сделает, - подполковник последовал за мистером Кроу.
- У нее нет никаких доказательств. Трибунал не будет ее слушать…, - они зашли в уютную комнату, с полками красного дерева, с большим глобусом в углу. Гордон вздрогнул. Она сидела на диване, раскинув пышный, черного шелка кринолин, выставив вперед острый подбородок. Бронзовые волосы сверкали в тусклом свете газового рожка. Женщина курила папиросу в мундштуке слоновой кости.
- Я не понимаю, мистер Кроу…, - пробормотал Гордон. Питер, закрывая дверь, жестко отозвался:
- Вот что, подполковник. Миссис Бенджамин-Вулф мне все рассказала, о вашей встрече в Китае, и о том, как вы хотели отдать ее, беззащитную женщину, с ребенком, в руки цинских палачей. О том, как вы забрали у нее паспорта и золото…, - он чиркнул фосфорной спичкой. Глаза у мистера Кроу были холодные, спокойные.
Она молчала, стряхивая пепел в серебряную, тяжелую пепельницу. Пахло жасмином и табаком. Часы черного дерева пробили десять.
- Я выполнял приказ, мистер Кроу, миссис Бенджамин-Вулф, - гневно ответил Гордон: «Вы подозревались в шпионаже, - он поклонился в сторону женщины, - и я не мог….»
- Миссис Бенджамин-Вулф показала вам американский паспорт, - Питер еле заставил себя сдержаться, - вы обязаны были довезти ее до консульства, позаботиться о ней…, Как вы могли, вы, офицер, англичанин, издеваться над женщиной, матерью…
Гордон вспомнил трупы двух охранников-китайцев, которых она застрелила при побеге.
- Над такой женщиной поиздеваешься, - чуть не сказал он, и вслух возразил: «Поймите и вы меня. Шла война, я выполнял свой долг…, У вас было оружие, - он увидел, как сжимаются тонкие губы миссис Бенджамин-Вулф.
- Было, - согласилась женщина, ткнув окурком в пепельницу:
- А еще у меня было золото, мистер Гордон. Почти три фунта. Я предполагаю, - она качнула изящным носком черной туфли, - что, выполняя свой долг, вы его сдали в казну, в колониальной администрации Гонконга? Я бы хотела увидеть расписку, мистер Гордон, подтверждающую данный факт, - отчеканила она.
Гордон молчал, опустив голову, а потом схватился за щеку. У мистера Кроу оказалась неожиданно тяжелая рука.
- Выбирайте, - мужчина подул на ладонь, - либо офицерский суд чести, мистер Гордон, я вам его устрою, обещаю, либо мы с вами встречаемся завтра, на рассвете, в Ричмонд-парке, - мистер Кроу отошел к столу и налил себе портвейна. Гордону он бокал предлагать не стал.
- Я его убью, - облегченно подумал Гордон, - вот и все. Дуэли запрещены, но люди дерутся. Мне сделают выговор, не больше. Нельзя рисковать судом чести. Там сидят старики, помнящие Железного Герцога. У них старомодные представления о жизни. Они мне велят застрелиться, и не задумаются.
- Увидимся завтра, - ответил Гордон. Питер кивнул:
- Хорошо. А сейчас покиньте мой дом, подполковник. Я не хочу принимать у себя бесчестных людей.
Он ничего не ответил, дверь хлопнула. Марта, поднявшись, потянула Питера за руку: «Иди сюда». Она усадила мужчину на диван и покачала головой: «У тебя ребенок, Питер. Я бы и сама могла…»
- У тебя тоже ребенок, - пробурчал он и вздохнул:
- Если…, если что-то случится, Марта вырастит Грегори. Он ее матерью считает. И правильно. Да ничего не случится, - разозлился на себя Питер. Он усмехнулся: «Я бы из твоего кольта стрелял, но так нельзя, по правилам».
- Я тебе икону дам, - зеленые глаза потеплели: «Дедушке Питеру она помогла и тебе поможет».
- Я просто не мог иначе, - Питер заставил себя не класть голову на ее плечо. Она была близко, руку протяни, и коснешься ее. Мужчина велел себе встать. Он допил портвейн:
- Не мог, Марта. Ты моя родственница, вдова, он тебя оскорбил…, Золото он уже не вернет, конечно, -вздохнул Питер, - но кровью за свою подлость расплатится. Это я тебе обещаю.
- Спасибо, - отозвалась Марта. Они замерли, не глядя друг на друга, в тишине библиотеки. Женщина сидела на диване, а Питер стоял у окна, рассматривая темный сад, и низкую, полную луну, что всходила над Лондоном.
В Ричмонд-парке было совсем тихо. Еще лежала роса на траве. Питер соскочил с подножки экипажа и предложил Марте руку.
- Ждите нас здесь, - велел он вознице и взглянул на свой хронометр. Была половина шестого утра. Марта ждала его на ступеньках особняка в пять. Питер, стараясь никого не разбудить, спустился вниз. По дороге он подсунул под дверь спальни родителей записку:
- Мы с кузиной Мартой собираемся взять лошадей в Гайд-парке, а оттуда я поеду в контору. Вечером увидимся.
- Увидимся, - Питер выбрал простой, тонкого сукна костюм.
Гордон прислал записку после полуночи, когда гости расходились. Он ждал Питера и его секунданта в шесть утра, на холме короля Генриха, у Пемброк-лодж.
- Будем стрелять друг в друга с видом на собор Святого Павла, - смешливо пробормотал Питер, показав Марте конверт.
- Я буду твоим секундантом, не спорь, - отозвалась женщина: «Никаких поездок верхом, никаких белых рубашек. Нельзя такого делать, это дуэль на пистолетах».
- Мне дедушка рассказывал, как он с Робеспьером дрался, - пробормотал Питер и зачем-то потер ладонью левую сторону груди.
- Сердце? - озабоченно поинтересовалась Марта: «Он никогда не жаловался. И дядя Мартин не жаловался. Но это у них в семье…»
- Все в порядке с моим сердцем, - сварливо отозвался Питер. Марта улыбнулась:
- Вот и хорошо. Пистолеты они привезут, как вызванная сторона. Я их проверю, - пообещала женщина.
Когда Питер увидел ее утром, он замер, пытаясь подобрать слова, и не смог. Марта надела грубые, темно-синие холщовые брюки, ботинки крепкой кожи на невысоком, квадратном каблуке. Шнурки на вороте простой, льняной рубашки были развязаны. Он увидел блеск серебряного крестика на хрупкой шее. Она достала из кармана замшевой, с бахромой куртки, икону и протянула ему. Волосы женщины прикрывала темно-коричневая, кожаная шляпа с полями.
Он все стоял, глядя на Марту. Женщина хмыкнула:
- Это все в Сан-Франциско можно купить, в универсальном магазине мистера Леви Стросса. Думаю, - в зеленых глазах Питер увидел смех, - что он высылает товары почтой. Он сможет сшить тебе такие же брюки, по мерке, - Марта похлопала себя по ноге.
- Ты мне потом дашь его адрес, - потребовал Питер. Икона лежала на ее узкой ладони, в потускневшем, серебряном окладе. Женщина смотрела вперед, прямо, не отводя глаз.
- Миссис де ла Марк, - вспомнил Питер, - ему больше двухсот лет, этому образу.
- Спасибо, - тихо сказал он и устроил икону во внутреннем кармане пиджака: «Она дедушку Питера спасла, - вспомнил мужчина, - отклонила пулю Робеспьера. Дедушка Теодор потом заделал повреждение».
Когда они сидели в экипаже, друг напротив друга, Питер спросил:
- А что, ты клинок Петеньке, - имя он сказал по-русски, - отдала?
Марта кивнула:
- Он с ним в замок уехал. И крестик он родовой носит, не снимает. Я потом найду хорошего оружейника. Стивен давно короткое лезвие для своей шпаги сделал. Тем более, Петенька хочет инженером стать. Так удобнее получится.
Она заговорила о детях, об Итоне. Питер все время, отчаянно думал:
- Почему? Почему в делах я принимаю решения сразу, а здесь…, С Люси так же было. Я все тянул, но потом решился, слава Богу. Люси, Люси…, - он до сих пор вспоминал маленькое, холодное тело жены на кровати, слышал плач умирающей дочери. Тесса лежала у него на руках, кашляя. Губы девочки посинели, она вытянулась, и затихла. Питер зарыдал, не выпуская ее из объятий, удерживая Люси. Жена не могла ничего сказать. Она хватала воздух ртом, сгибаясь от боли, мотая головой.