Страница 66 из 73
– Итак, ты победил Катвира, как и было предсказано. Жаль, что Хроники Фарскри ничего не говорят о том, как я поступлю с тобой!
Я рывком развернулся и вскрикнул, когда Владыка Бедствий схватил меня за плечи. Я отбивался, но он держал меня крепко.
– Лахлан, Лахлан! – кричал он, и я удивился, почему он зовет меня именем, которым я хотел назвать следующего сына.
Я раскрыл глаза. Кит тряс меня за плечи:
– Проснись, Лахлан! Ты кричал во сне.
Я вздрогнул и разжал пальцы, сомкнувшиеся на его руке:
– Извини, Кит.
Кузен пристально смотрел на меня:
– Что случилось? Кошмар?
Я кивнул. Образы сновидения уже бледнели и улетучивались.
– Надеюсь, что так. Если все и впрямь будет, как во сне, то такое чувство, будто мне уже руки отрубили.
27
Странная компания выехала на рассвете из Первого Дворца. Впереди плыл Рорк на своем красном диске. Этот цвет, напоминавший магию Хаоса, все еще выводил Такки из равновесия. Она с радостью согласилась держаться позади каравана, вместе с Осаной и Донлой образуя арьергард. Я ехал впереди – не из стремления предводительствовать экспедицией, а потому что Изумрудный конь не терпел соперничества, – за мной следовали Кит и Ирин.
Мы заранее согласовали маршрут. Пока палец Рорка вычерчивал линию на карте, я вспоминал узкую тропу, вившуюся по уступу на модели каньона. Это было проще, чем пересекать изрезанную каньонами местность, а Рорк, летевший впереди, избавлял нас от страха перед засадами.
И все равно, вспоминая, как выглядели эти места на модели Хаоса, я чувствовал холодок, пробегающий вдоль позвоночника. А каждый раз при виде Кита я думал, как он похож на своего отца из сновидения, и не мог избавиться от мысли, что мы обречены, так же как были обречены наши отцы. Они погибли, преследуя Катвира, а нас, кажется, ждала гибель в погоне за его потомком.
Я еще острее ощущал потерю Ксои, размышляя, как бы она истолковала мой сон. Ей привычно было иметь дело с видениями других времен и жизней. Меня тревожила мысль, что она считала этот маршрут опасным.
Я упомянул о своем сне Рорку, но он не счел его стоящим внимания:
– Ты не первый видишь себя во сне в образе собственного отца, Лок. Бывают пророческие сны, но по большей части они просто отражают страхи, запертые нами глубоко в сердце. Ты боишься, что это задание уничтожит тебя так же, как твоего отца. Мы все разделяем этот страх, но для тебя с этим связано больше, чем для любого из нас. Ты надеешься, что у тебя хватит сил победить, а в то же время, подозреваю, ты побаиваешься, что преуспеешь там, где не справился твой отец.
– Что?!
– Подумай об этом, парень. Твой отец великий герой. Если вы с Китом сделаете то, чего не смогли ваши отцы, вы их превзойдете. А тогда жить дальше вам будет нелегко, потому что придется соответствовать этой репутации. Ты достаточно умен, чтобы прийти от этого в ужас. Я бы тоже испугался.
Я хмуро взглянул на него. Возразить было нечего, но и признавать, что он прав, не хотелось. Для каждого сына его отец – герой, а для меня, не видевшего, как отец стареет и слабеет, этот героический образ остался живым и неискаженным. Рорк указал мне, что, превзойдя его, я могу разбить это представление, а значит, потерять ту цель, которая привязывала меня к жизни, и от этой мысли мне захотелось удрать домой.
Наша победа изменила бы мое представление о реальности не меньше, чем весть о Черной Тени, прошедшей через Ограждающую Стену. Я мог только надеяться, но не знал наверное, что у меня хватит сил перенести такую перемену. И все же: "Лок, решай проблемы по мере их возникновения".
Я посмотрел на Рорка:
– И что ты предлагаешь по этому поводу?
– Смириться, – он тепло улыбнулся мне. – Жалок сын, который не может обогнать своего отца, тем более если отец показал ему ясную цель и обеспечил необходимую поддержку. В твоем случае кое-чего недоставало, но не в этом дело. Пусть твои родители гордятся сыном.
Я кивнул:
– Звучит разумно.
– И, кстати, еще одно.
– Да?
– Убивай всех проклятых бхарашади, какие попадутся тебе на глаза.
Двое членов нашего отряда казались пока вполне довольными жизнью. Кроч бегал вдоль и поперек тропы, что-то вынюхивая, и часто забегал вперед, отдыхая в тенечке и поджидая нас.
Изумрудный конь выглядел воодушевленным предстоящими подвигами и особенно гордился тем, что за моей спиной был привязан Посох Эметерия. Мне было нелегко заставить его идти шагом, посильным для других коней. Он все порывался подняться в воздух, вместо того, чтобы спокойно шагать по тропе, уходившей все глубже в горы. Я все-таки удержал его на уступе. В знак протеста против такого унижения он перебирал ногами в воздухе над самой тропой.
Местность вокруг нас мало менялась, а если менялась, то к худшему. Кислотные дожди не оставили на красных скалах, мимо которых мы ехали, ни клочка плодородной почвы. Не понимаю и не надеюсь понять, чем питались здесь жалкие скорченные колючки, в скудной тени которых прятались скорпионы и другие ядовитые твари.
Солнце поднялось на востоке и жалящей красной искрой продвигалось по небу, неся с собой страшную жару. Я плавился в своих доспехах. Мы пополнили запасы воды в Первом Дворце и могли не ограничивать себя в питье. Думаю, все мы подсознательно понимали, что если нам и грозит смерть, то не от жажды.
Из живых существ я видел только терпеливо круживших в небе стервятников. Они держались не над нами, а над тем местом, куда, по моим расчетам, мы направлялись. У стервятников могло быть немало разумных причин собираться к Некролеуму, но мне их присутствие показалось недобрым предзнаменованием. Я еще не забыл своего сна и за каждым поворотом тропы ожидал увидеть поле, усеянное мертвыми костями.
После полудня я по некоторым признакам понял, что мы приближаемся к цели. Я поднял левую руку, останавливая движение перед последним поворотом в тот самый каньон, и тут же увидел, как диск Рорка впереди резко пошел вверх. За ним метнулся очерченный толстыми красными линиями куб. Перевернувшись, он накрыл пытавшегося вырваться из ловушки Рорка.
Я вонзил пятки в ребра Изумрудного коня, и он отозвался, прыжком взлетев в воздух. На мгновение его голова закрыла от меня Рорка. Мы круто взмыли над скальной стеной и перевалили за кромку каньона. Расстояний для моего коня не существовало.
Когда Рорк снова показался в поле моего зрения, я увидел, что магический куб меняет форму. Его восемь углов тянулись друг к другу, встречаясь в центре и снова вставая на место. Куб с Рорком выворачивался наизнанку! Когда углы прошли сквозь его тело, я услышал его крик. Диск исчез. Куб, с обвисшим внутри телом Рорка, начал спускаться в каньон.
Изумрудный конь, не дожидаясь приказа, обогнул огромный валун и поплыл дальше над нашей тропой. Далеко внизу, на дне каньона, я увидел Враша-"убийцу стаи" с воздетым над головой Жезлом Первого Пламени. Он развернул Жезл в мою сторону, и вращающийся раскаленный треугольник вытек из черной жемчужины. Изумрудный конь ушел влево, и в тот же самый момент что-то отбросило заклинание далеко в сторону. Обернувшись, я видел, как оно, быстро увеличиваясь и бешено вращаясь, подобно колесу рулетки, врезалось в стену каньона, заполнив воздух ливнем щебня. Погрузившись в стену, заклинание на миг замерло, а потом взорвалось проснувшимся вулканом.
Стена каньона рассыпалась, как стекло под ударом молотка, в тот самый миг, когда Кит с Ирин показались из-за поворота. Их тут же скрыла от меня завеса пыли и летящих камней. Мне почудилось, что я слышу крики, но их заглушил рокот камнепада. И, повторяя мой сон, Кит сорвался вниз, без надежды на спасение, даже не поняв, что его убило.
Обнажив меч, я бросил Изумрудного коня прямо на колдуна бхарашади. Вокруг меня по каньону мелькали воплотившиеся обрывки моего сна. Тени погибших рядом с моим отцом собрались посмотреть, сумею ли я продать свою жизнь так же дорого, как они. Я неразборчиво выкрикивал что-то, в уверенности, что не разочарую их.