Страница 6 из 77
Гм, Джейс Везерс.
Что я могу сказать о Джейсе?
Я встретил его как раз перед тем, как мне исполнилось двадцать лет. Ему было двадцать три. Мы оба были в колледже, когда он предложил мне встречаться. Я сказала «да», и мы провели вместе два прекрасных года
Он был моим первым во многих вещах. Он был моим первым парнем, моей первой любовью и первым... и в этом тоже.
Я встречалась с парнями и до него. Я делала глупости, но я хранила свою девственность для моего единственного.
Джейс, как я думала, был им. Я отдала ему свою девственность через три месяца. После первого раза у нас было много раз.
Насколько чудесный был секс?!
Восхитительный, если вы спросите меня! Это единственное по чему я скучаю без парня.
Джейс был в восторге, что я была в таком восторге от него. Чаще всего я затевала прелюдии, и он всегда оставался очень доволен.
После двух чудесных лет вместе, мы оба решили, что мы слишком молоды, чтобы обручиться или жить вместе. Мы были довольны нашими отношениями, проводили много времени вместе, смеясь и отдыхая. Мы были счастливы. Ну, я была счастлива.
Джейс — очень красивый парень. Ростом около шести футов (прим. примерно 183 см), худой и мускулистый. Он играл в баскетбол в колледже. У него взъерошенные темно-каштановые волосы, зеленые глаза и легкая улыбка на губах. Он украл мое сердце.
Я хочу мое сердце обратно, чертов вор!
Какое-то время все было замечательно.
Я ненавижу Джейса теперь. Я действительно ненавижу Джейса. Он трус и тупая башка.
Что еще я могу сказать о Джейсе?
Он разбил мое сердце на миллион кусочков.
Я имею в виду, какой человек не приходит на похороны собственной дочери?
Глава третья
Всё стало серьезней
Макс смотрит недоверчиво, медленно произнося:
— Так ты говоришь, что согласился дружить с ней?
Я сижу за столом в нашем чил-ауте.
Я провожу много деловых встреч в клубе в течение дня. В нем два этажа. Я владею всем зданием. На втором этаже несколько свободных комнат, одна из которых — мой офис. Здесь два конференц-зала и чил-аут, в котором есть все: огромный ЖК-телевизор, кабельное, DVD-плеер, компьютер, музыкальный центр, настольные игры, чертовски удобный диван, обеденный стол и стулья, холодильник, шкаф с закусками, книжки-раскраски и маркеры (для моей племянницы).
Я смотрю вниз и разрываю салфетку на мелкие кусочки.
Я отвечаю:
— Я знаю, хорошо? Что, черт возьми, со мной не так?
Мой брат смотрит на меня и ухмыляется:
— Она завладела твоими мыслями. — Он смеется и продолжает: — Она чертовски милая. И её попка, ммм... великолепна.
У меня появляется внезапное желание стукнуть его по затылку. Мой брат Макс — мой лучший друг. Ну, он и ещё Ашер, которого мы прозвали Духом. Мы все росли вместе, ходили в школу вместе, и к концу обучения Дух переехал к нам. Мама была очень счастлива, потому что, как она говорила, его родители «mala gente» или «плохие люди».
Весь город знал это.
Мама любит Духа, как собственного сына. Она отказывается называть его Духом, хотя он не возражает. Он называет ее мамой и любит ее так же, как и я, может быть, даже больше.
Дух мог улизнуть с урока физкультуры, чтобы никто не мог видеть синяков по всему его телу. Я знал, что они были, но говорить об этом запрещалось. Однажды я поднял с ним эту тему, и он исчез на неделю. В следующий раз, когда я увидел его, я сказал, что не заговорю об этом снова, но пусть знает, что он — мой брат. Мы снова стали друзьями. Навсегда.
Ашеру и мне по тридцать четыре. Макс на год моложе, чем мы.
А вот и золотой мальчик!
Дух входит в комнату, затем мой двоюродный брат Диего, которого мы зовём Ловкач. Они оба садятся.
Макс начинает:
— Эй, Каспер, догадайся, что получил Ник?! — его голос звучит мечтательно.
Идиот.
Дух проводит рукой по своим светлым волосам и обращает карие глаза ко мне.
Он пытается угадать:
— Новый автомобиль?
— Нет, — Макс растягивает «т».
Он поворачивается к Диего и говорит:
— Ловкач, у тебя тоже есть одна попытка.
Ловкач выглядит почти как мы, те же черты лица и тон кожи. Он немного ниже, но все же достаточно высокий. Он того же возраста, что и я, но мы ходили в разные школы. Наши мамы сестры. Единственное отличие между нами в том, что его глаза карие.
Ловкач пытается угадать:
— Собака?
Макс начинает смеяться. Он говорит:
— Не угадали.
Заткнись, идиот. Я пристально смотрю на него через стол.
— У него новый друг. И это девчонка!
И Дух и Ловкач поднимают головы с вопросительным выражением на лицах. Я киваю в подтверждении.
Они молчат, прежде чем Ловкач ухмыляется и спрашивает:
— Итак, она не просто друг? — он подергивает бровями.
Я смеюсь и отвечаю:
— Нет, парень, она — просто друг и работает через улицу в модном бутике «Сафира».
Макс хихикает:
— Она послала ему конфеты и записку!
Дух, который смотрит на меня, как будто я обезумел, взрывается смехом. Он говорит:
— Мы что в четвертом классе?
Я пристально смотрю на него и отвечаю:
— Она милая, — я говорю «милая» как что-то плохое.
Ловкач наклоняет голову в сторону и смотрит через плечо, как будто он размышляет. Он спрашивает:
— Я не думаю, что у тебя когда-либо была девушка-друг. Я имею в виду подруга без каких-либо привилегий, так?
Я хмурюсь и киваю.
— Ты свихнулся, — бормочет Дух. — Тебе нужно раздобыть информацию на неё. Так, на всякий случай.
Он прав.
Черт возьми, но он прав. Мне нужно позвонить своему человеку и разузнать всё о ней. Это одна из тех вещей, которая приходит с большими деньгами. Не то чтобы я не доверяю людям, но лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. Я работаю с семьей, и я должен быть уверен, что они в безопасности. Всегда.
Все, что я знаю о ней — это то, что её зовут Тина. Она взяла мою визитку, таким образом, мне придется ждать, пока она свяжется со мной.
Равр Рааавр
Я смотрю на вход и улыбаюсь.
— Привет, милая, как дела?
Лола пробегает по залу в комнату для персонала. Она опоздала на несколько минут и знает, что меня это не волнует, но она всегда старается угодить.
Она выходит из комнаты.
— Не особо. Сегодня будут кексы? — она с надеждой смотрит на меня.
Я гримасничаю и отвечаю:
— Нет, извини, милая. Я буду печь завтра.
Уголки её губ немного опускаются. Мне нравится, что она не пытается скрыть свое разочарование. Она говорит с жалостью:
— Хорошо, — её голос такой несчастный, что я не могу сдержать смешок.
— Плохой день? — спрашиваю я.
Она вводит свои данные в кассу и говорит:
— Хуже не придумаешь.
Я вздрагиваю и спрашиваю:
— Насколько плохой?
Она вопит:
— Настолько плохой, что мне нужны кексы!
Я смеюсь про себя.
О, горе мне!
Милашка Лола иногда может быть очень наивной. Ей двадцать пять и она — королева драмы. Она миниатюрная, всего пять футов. Ее шоколадно-коричневые волосы подстрижены слоями вниз к плечам, и у неё бездонные карие «щенячьи» глаза. Поэтому, когда она просит приготовить мои вкусные кексы, она их получает.
Лола начинает:
— Так вот. Утром я отодрала свою задницу от постели, чтобы сходить в магазин за едой. Я ждала на кассе. Было так рано, что я ещё не проснулась окончательно. Эта сучка Ники была моим кассиром. Она сказала, что все это время, пока я была с Алексом, она тоже с ним спала.
Ох. Нет, только не это.
Должно быть, все мои эмоции отразились на лице, потому что Лола продолжает:
— Э-э, да. Поэтому я сказала ей, что я надеюсь, что они всегда использовали презерватив, как я с ним, потому что я узнала, что он может быть заразным!