Страница 131 из 138
Вокруг него умирают чужие. Десять, сто, тысяча. Его братья прорубают свой путь через город фиолетовых кристаллов, болтеры ревут и цепные мечи визжат. То там, то здесь в опере шума битвы, брат изливает свой гнев в усилители шлема.
Звуки всегда одинаковы. Болтеры всегда ревут. Цепные мечи всегда визжат. Астартес всегда кричат в ярости. Когда VIII Легион ведёт войну, звук как будто львы и волки убивают друг друга, в то время как над ними кричат стервятники.
Он выкрикивает слова, которые больше никогда не будет произносить снова — слова, которые скоро станут прахом на его языке. Сейчас он кричит слова, не думая о них, не чувствуя их.
За императора.
Он — молодой человек, омытый в крови людей.
Он кричит слова без сердца, которое бы почувствовало бы их, проповедует понятия Имперского правосудия и заслуженной мести. Человек цепляется за его броню, прося и умоляя.
— Мы верны! Мы сдались!
Молодой человек проламывает лицо человека ударом своего болтера. Столь поздняя капитуляция — бесполезный жест. Их кровь должна течь как пример, и остальные миры системы падут один за другим.
Вокруг него продолжается неустанный бунт. Скоро его болтер замолчит, безмолвный без снарядов. Вскоре после этого умрёт его цепной меч, заклинивший мясом.
Повелители Ночи продолжают убивать людей голыми руками, тёмные латные рукавицы бьют, давят и крушат.
В бесконечной схватке голос союзника приходит из вокса. Это Имперский Кулак. Их Легион наблюдает со скучной безопасности их места высадки.
— Что вы делаете? — спросил Имперский Кулак. — Братья, вы сошли сума?
Талос не ответил. Они не заслуживают ответа. Если бы Кулаки сами привели к согласию этот мир, Повелителям Ночи никогда не пришлось бы приходить сюда.
Он — молодой человек, наблюдающий, как его родной мир горит.
Он — молодой человек, оплакивающий скорую смерть своего отца.
Он — предатель всего, что он когда-то считал священным.
Острые лучи света пронзили мрак.
Команда спасателей двигалась медленно, терпеливо и неторопливо, но с уверенной осторожностью людей, которым необходимо выполнить трудную работу и не ограничены по времени. Команда разошлась по помещению, опрокидывая обломки, исследуя отметки оружейного огня на стенах, их внутренний вокс щёлкал, когда они переговаривались.
В разгерметизированном корабле, команда спасения была одета в атмосферные костюмы, защищающие от безвоздушного холода. Они общались на языке жестов так же часто как и словами.
Это заинтересовало охотника, который наблюдал за ними, потому что он также разбирался в боевых знаках Астартес. Любопытно смотреть, как его враги предавали себя так просто.
Охотник смотрел в тишине, как копья света пронзали тень то здесь, то там, раскрывая разрушения боёв, которые проходили на этой палубе брошенного судна. Члены спасательной команды — были явно геномодифицированы, но слишком малы и не вооружены, чтобы быть Астартес. Они были стеснены атмосферными костюмами, которые они носили. Такие условия ограничивали их чувства, в то время как древняя боевая броня Марк 4 охотника только улучшала его собственные. Они не слышат, как слышит он, не видят как видит он. Это уменьшило их шансы на выживание с невероятно малых до абсолютно никаких.
Улыбаясь этой мысли, охотник прошептал духу машины своей брони, два слова, которые соблазняло дух боевых доспехов знанием, что охота начнётся по-настоящему.
— Поиск добычи.
Его зрение смазалось синевой глубочайших океанов, украшенной яркими цветами сверхновой звезды, выдающими движения живых существ. Охотник видел, что команда двигалась дальше, разделившись на две группы, по два человека каждая.
Это становилось интересно.
Талос следовал за первой группой, прячась в тенях коридоров, зная, что звук трения его силовой брони и урчание сервомоторов не слышны недостаточно чувствительными спасателями.
Спасатели — наверное, не правильное определение, непочтительное к противнику.
Хотя они не были полными Астартес, их генное преобразование было очевидно в их телах и смертоносном изяществе их движений. Они также были охотниками, только более слабые представители породы.
Новобранцы.
Их знак, нанесённый на каждый наплечник, показывает рубиновую каплю крови в оправе из гордых ангельских крыльев.
Бледные губы охотника изогнулись в улыбке. Это было неожиданностью. Кровавые ангелы послали группу Скаутов…
У Повелителя Ночи было немного времени отметить совпадение. Если Ангелы были здесь, то они здесь охотились. Возможно, Завет Крови был обнаружен датчиками дальнего действия боевого флота Кровавых Ангелов. Этого открытия было бы достаточно, что бы они оказались здесь.
Без сомнения — это охота за их драгоценным мечом. И не в первый раз.
Возможно — это их церемония инициации? Проверка мастерства? Верни клинок и получи членство в Ордене…
О, какая неудача.
Украденный клинок висел на бедре охотника, как это было на протяжении многих лет. Сегодня не та ночь, когда он вернётся назад в отчаянных притязаниях Ангелов. Но, как всегда, они с радостью продадут свои жизни в попытке это сделать.
Талос проверил данные, выведенные на сетчатку его глаз. Искушение мигнуть — щёлкнуть несколько рун было сильным, но он остановил себя. Эта охота будет достаточно лёгкой и без боевых наркотиков, которые наполнят его кровь. Чистота заключается в воздержании от таких вещей, пока они не будут действительно необходимы.
Руны расположения его братьев по Первому Когтю мерцали на дисплее его визора. Приняв во внимание их расположение в других местах корабля, охотник выдвинулся, чтобы пустить кровь этих рабов Трона Лжи.
Настоящий охотник не избегает того, что бы его увидела добыча. В противном случае это преследование будет актом трусости, проявляя себя только тогда, когда добыча была уже мертва. Где здесь умение? Где острые ощущения?
Повелитель Ночи был выращен для охоты другими, более честными методами.
Талос крался как призрак в тенях, проверяя силу аудио рецепторов брони Скаутов. Только на пределе того, что они могли услышать…
Он преследовал их вдоль коридора, его руки в латных рукавицах заскребли по металлическим стенам.
Кровавые Ангелы немедленно повернулись, осветив его лицо лучами своих фонарей.
Это почти сработало — охотник дал им это. Эти меньшие охотники знали свою добычу — они знали, что охотятся на Повелителей Ночи. За половину удара сердца, свет должен был сверкнуть через его визор, ослепляя его.
Он уже исчез, когда они открыли огонь, растаяв в тенях стены коридора.
Он поймал их снова девять минут спустя.
На этот раз он залёг в ожидании, заманив их в прекрасную ловушку. Меч, за которым они пришли, лежал прямо на их пути.
Он назывался Аурум. Слова только справедливо описывали умение мастера. Выкованный, когда Великий Крестовый Поход Императора только делал свои первые шаги к звёздам, клинок был выкован для одного из величайших героев Легиона Кровавых Ангелов. Он появился во владении Талоса спустя столетия, когда он убил наследника Аурума.
Это было почти забавно, как часто сыны Сангвиния пытались отобрать у него меч. Было намного менее забавно как часто он убивал своих собственных братьев, когда они пробовали забрать клинок из его мёртвых рук. Жадность разрушила всё единство, даже среди братьев Легиона.
Скауты увидели реликвию своего Ордена, так долго от них ускользавшую. Золотое лезвие было вложено в ножны, выполненные из тёмного метала, его ангелокрылый эфес окрасился в цвет слоновой кости под ярким светом их фонарей.
Приглашение просто войти в комнату и взять его, но это было такой очевидной ловушкой… Но всё же… как они могли этому сопротивляться?
Они не сопротивлялись.
Новобранцы были на чеку, болтеры выше и обзор быстрее, чувства обострены. Охотник видел как их губы двигались, когда они непрерывно передавали обстановку друг другу.