Вирус самоубийства

Первый рабочий день молодого дизайнера пролетел незаметно. Репетиция шла несколько часов, после чего был объявлен перерыв до следующего дня. Актеры начали медленно расходиться, а на сцене началась подготовка к вечернему спектаклю. Антонине предложили остаться и посмотреть вечернее представление, пояснив, что сегодня закрытие сезона, а потом спектаклей не будет до осени. Но, несмотря на большое желание увидеть постановку, девушка отказалась: на сегодня театральных впечатлений было уже достаточно. Ей хотелось сохранить творческий настрой и продолжить работу над созданием декораций. А спектакль она обязательно посмотрит, но в следующий раз.

Глава 30. Театральная жизнь

Когда на следующий день Антонина появилась в театре, актеры встретили ее уже как близкого друга. Ей сразу сообщили все новости, показали статью о театре в последнем номере театрального журнала, а кто-то даже рассказал свежий анекдот. Антонину, не избалованную особым вниманием к собственной персоне, такое теплое отношение тронуло почти до слез. Она почувствовала себя равноправным членом дружной театральной семьи, и это новое для нее ощущение было волнующим и приятным. Девушка была готова работать день и ночь, чтобы оправдать оказанное ей доверие.

На репетиции Игорь Борисович снова усадил Антонину рядом с собой в зрительном зале и по ходу действия постоянно спрашивал ее, что она думает по поводу происходящего на сцене. На этот раз репетиция проходила иначе. Режиссер беспощадно критиковал игру актеров, отпускал колкости, если кто-то забывал текст, и карикатурно копировал неудачную мимику и жесты актеров, вызывая всеобщий смех. Было заметно, что актеры очень болезненно воспринимают критику, хотя внешне стараются этого не показывать. Антонина за них искренне переживала: замечания режиссера казались ей не только несправедливыми, но даже в какой-то степени жестокими. Но было видно, что актеры давно привыкли к такому безжалостному отношению и считали поведение режиссера вполне нормальным. К удивлению Тони, Игорь Борисович взял в свои союзники и ее:

— Вот видишь, Антон, какие они бездельники! Каждый раз одно и то же! Говорю им: учите текст, учите текст! Так нет же, они не слушают! Ну, сколько можно спотыкаться на каждой фразе?

А через минуту уже в микрофон:

— В чем дело? Егор, ну, кто так движется? Можно подумать, что ты первый раз на сцене! Не вижу экспрессии! Не спи, шевелись — твой герой молодой и энергичный, а ты изображаешь какого-то немощного старика.

В конце концов, Игорь Борисович не выдержал, выбежал на сцену и сам начал показывать участникам спектакля, чего именно он хочет от них добиться. Это был настоящий театр одного актера! Режиссер, назубок знавший весь текст пьесы, блестяще изображал всех персонажей, меняя голос, интонации, осанку, походку. Антонина, единственный зритель в пустом зрительном зале, смотрела это феерическое выступление с восхищением, как завороженная. Невероятный талант и неудержимая энергия Игоря Борисовича буквально сразили ее наповал. И тогда в сердце девушки вдруг что-то произошло. Она почувствовала, что готова полностью раствориться в этом потоке всепоглощающей энергии и идти за этим гениальным человеком хоть на край света. Но такая жертва, к сожалению, от нее не требовалась — она была всего лишь художником-оформителем нового спектакля.

Актеры внимательно наблюдали за представлением, но чувствовалось, что они видят подобное не первый раз. Когда режиссер закончил сцену, он профессионально раскланялся в сторону зрительного зала. Актеры, переминаясь с ноги на ногу, понимающе переглянулись между собой, а Антонина едва сдержалась, чтобы не начать аплодировать. В отличие от других присутствующих, для нее такое выступление было в диковинку, и девушке показалось, что кланялся Игорь Борисович именно ей.

После необыкновенного представления режиссера репетиция была окончена. Игорь Борисович распрощался со всеми до завтра, отправив актеров учить текст и работать над ролью самостоятельно, а Антонину он пригласил в свой кабинет, чтобы поговорить о художественном оформлении спектакля.

Но до обсуждения постановки дело так и не дошло. На самом деле Игорь Борисович хотел поближе познакомиться с девушкой, и беседа повернула в другое русло. Режиссер рассказал Антонине о себе, о своей театральной карьере, об истории театра-студии «Метроном», о спектаклях текущего репертуара, о гастролях, на которых они побывали, и фестивалях, в которых участвовали. После этого он посвятил ее в свои творческие планы: какие новые спектакли он хочет поставить в будущем сезоне, какие гастроли намечаются, какие постановки будут сняты с репертуара и почему. Антонина слушала, ловя каждое слово. Ей казалось, что Игорь Борисович делится с ней самым сокровенным, и в глубине души она была очень горда, что удостоилась такой чести.

Режиссер попытался вызвать Антонину на откровенность и расспросить о ее жизни, но, несмотря на все его обаяние, сделать это ему не удалось. Девушка смутилась, пояснив, что у нее была обычная жизнь, не наполненная никакими особенными событиями, и ничего интересного с ней пока еще не произошло. Она коротко рассказала, где родилась, где училась и где живет сейчас, не вдаваясь в подробности своих отношений с родителями. Но о своих мечтах и планах на будущее девушка не сказала ни слова, отделавшись общими фразами о стремлении к профессиональному росту.

С этого дня их беседы при закрытых дверях стали регулярными. Антонина поймала себя на мысли, что она ждет общения с Игорем Борисовичем с нетерпением. Ей нравились его остроумные замечания, неожиданные суждения, тонкое понимание психологии взаимоотношений между людьми. Девушка была счастлива, что ей довелось познакомиться с таким интересным человеком, и у нее впервые проснулся интерес к окружающей жизни. Девушка начала читать книги, о которых упоминал Игорь Борисович, следить за новостями московской культурной жизни и даже сходила на выставку современной живописи, которую хвалил Левицкий.

Дни летели незаметно. С оформлением спектакля режиссер ее не торопил. Он пояснил, что хорошо понимает, что художественный замысел должен созреть. Антонина тем временем делала все новые и новые наброски будущих декораций и эскизы костюмов, но показывать их режиссеру не спешила: ей казалось, что все ее идеи недостаточно оригинальны для постановки такого гениального режиссера, каким казался ей Игорь Борисович.

Глава 31. Чем заняться в понедельник

Выходным днем в театре был понедельник. Обычно на этот день не назначалось ни спектаклей, ни репетиций, чтобы актеры могли хоть немного отдохнуть от работы и друг от друга. В июле, после закрытия театрального сезона, такой режим сохранялся по-прежнему, но в воскресенье всегда был короткий день, и репетиции заканчивались раньше обычного. В один из таких дней во время очередной задушевной беседы с Антониной Игорь Борисович внезапно спросил ее:

— Антон, завтра у нас выходной. Какие у тебя планы на вечер? Чем ты будешь заниматься, если не секрет?

Антонина собиралась провести весь день дома и поработать над декорациями к спектаклю, но признаваться в этом ей почему-то не хотелось.

— Да так, ничем. Никаких особенных планов нет. Так что если нужно поработать или что-то сделать, то я готова.

— Нет, что ты. В выходной надо отдыхать. Конечно, у нас бывают авралы, когда мы работаем без выходных, но такое случается редко — перед премьерой или при срочной замене актера в репертуарном спектакле. Но сейчас такой необходимости нет.

— А тогда в чем дело?

— У меня тоже на завтра никаких особенных планов нет, так что я предлагаю следующее. Я знаю один уютный японский ресторанчик. Он небольшой, но там очень вкусно готовят, да и обслуживание неплохое. Пойдем, сходим? Ты любишь японскую кухню?

Антонина остолбенела. Что это, свидание? Или Игорь Борисович решил из жалости скрасить ее одиночество в городе, где у нее нет ни друзей, ни родных? Но ответ вырвался сам собой: