Купип

— Ты нарушил мой приказ, капитан, — не слушая его, сурово заметил Бабер. — Отвечай дальше: правильно ли ты провел хитроумных ребят от подлёдной лодки до моего лагеря?

— Н-ну… Ничего себе провел… Ну, там, с маленьким крючком… Но долетели же… — бормотал капитан. — Клянусь… Клянусь ярдом, Ярмутом и якорем! Долетели!

— Ты обнаружил глубокое невежество, мой старый капитан. Невежество в самых основных вопросах ребятовождения и прыгунчикоплавания. Теперь последнее: у кого на поясе был во время этого вашего рейда укреплен мой электрорадиопритягиватель?

— Бабер, — голос Койкина задрожал как вымпел на свежем ветру, — так она же сама отняла у меня эту штуку… Я же ее боюсь досмерти…

— Отлично! Отлично, мой старый друг! Мне все ясно. Нет, я не лишу тебя твоего звания. Нет, ты останешься попрежнему капитаном. Но отныне моим прямым помощником и правой рукой на самом деле будет наша достоуважаемая мама.

Раздался общий радостный шум.

— Да я… — начал было Койкин, — да она… — но в эту-то минуту и случилось кое-что второе, тоже совсем неожиданное. Сначала кто-то неведомый заскрежетал когтями по двойной полотняной двери палатки. Почти тотчас же она открылась, и огромный белый зверь, весьма арктического вида, одним толчкам ворвался в помещение. Кое-кто из ребят взвизгнул. Все сбились в кучу в противоположном углу палаточного зальца. Только медвежонок вдруг заверещал неестественным голосом и кувырком, через голову, пустился, не разбирая дороги, к неожиданному пришельцу…

Все последующее произошло в несколько секунд. Надо прямо сказать — ребята струсили. Устрицын прижался к Баберу, Лева вскочил на стол, а Люся исчезла, точно ее и вовсе не было. Бабер непонятно долго возился со своими очками. Вот тут-то капитан Койкин чуть-чуть было и не проявил себя. Вскочив с табурета, он, не задумываясь ни минуты, ринулся к тому месту стены, где висел девятизарядный купипский карабин. Он сорвал его с крючка, щелкнул затвором и, смело выступив вперед, хотел было уже вскинуть оружие к плечу… Но как раз в этот момент раздался дрожащий и все же звонкий голос. Голос мамы.

— Не надо! — крикнула мама. — Не надо стрелять, Койкин!.. Не надо, ну пожалуйста!

Она тоже поднялась со своего места. Рука ее потянулась к висевшей над столом и жарко, с легким свистом горевшей керосиновой пятидесятилинейной лампе.

— Не надо… не надо стрелять, миленькие! Боюсь я этого! — еще раз пробормотала она, выхватывая лампу из подвески и решительно двигаясь к медведице. — Пошла! Пошла прочь, дура! Забирай этого своего беспризорника… Ступай, ступай! А то еще выстрелят! — очень убедительно покрикивала она и помахивала на зверя горящей лампой.

Медведица принюхалась к запаху керосина, двинула головой вправо и влево, точно собираясь встать на дыбы, но вдруг струсила, круто повернулась на месте, толкнула медвежонка мордой в открытую дверь и исчезла. Тогда мама в свою очередь повернулась назад, быстро поставила лампу на стол, в один миг вытащила из-под него Люсю, схватила в охапку Устрицына, привлекла к себе Леву и громко заплакала. Она прямо зарыдала. Но еще громче засвистал в свой боцманский свисток капитан Койкин. А когда со всех сторон сбежались люди, они увидели, что старый речной и морской волк, сорвав с себя свою знаменитую дудку, усердно сует ее рыдающей маме.

— Мама! Знаменитая ты женщина! — задыхаясь от полноты чувств, умолял он ее. — На! Бери! Бери эту дудку, мама! На совсем бери! Капитанствуй себе на здоровье! Куда мне до тебя мама, а? Лампой-то, лампой медведицу-то, а? Бери, бери дудку, мама! Ты не мама! Ты прямо флагман неизвестного ранта!

Профессор Бабер не успел испугаться. Второпях он перепутал порядок, в котором следовало надевать очки. Он растерянно стоял теперь посреди палатки и спрашивал в полном недоумении:

— Кто это был, товарищи! Что это было? Мне показалось, как-будто белая мышь! Проклятые очки! Как неприятно!

К вечеру, однако, все треволнения окончились. Экипаж дирижабля «Купип-01» скатал палатку, собрал все необходимые мелочи и погрузил их внутрь вместительных корабельных хранилищ. Могучее судно было теперь закреплено только на одном автоматическом ледовом якоре. Погрузились ребята, вошел в гондолу все еще взволнованный капитан. Профессор и мама поднялись по лесенке последними.

— Ах, многоуважаемая мама! Достопочтенная гражданка мама! — укорял ее Владимир Оскарович. — Ну как же можно так? Это легкомысленно… С лампой на медведицу! Где это видано? И, главное, ведь у нее — медвежонок!

— Простите, профессор, я не знала, что так нельзя… — робко отвечала мама. — И то верно. Как еще пожара не наделала, сумасшедшая… Ну что ж, что у нее медвежонок? А у меня вон их — целых трое!

Алюминиевая дверь захлопнулась за ними. Полюс опустел. Ледовый якорь, щелкнув, отцепился. Заработали моторы, и «Купип-01», тускло поблескивая в полярной ночной темноте серебристыми боками, неторопливо поплыл к югу. Но куда?

Он уносился, а сквозь закрытые окна гондолы слышалось дружное пение купипского купального гимна:

Читатели «Костра»! А ну-ка? Куда они полетели?

ПРИКАЗ ПО КУПИПУ № 3

Сего числа отбыл с полюса на дирижабле „Купип-01“ в неизвестном направлении. Приказываю:

§ 1

Маме с первого января 1938 г. и впредь быть моим заместителем и помощником. Капитану П. Ф. Койкину — подтянуться.

§ 2

Утвердить музыку Купипского гимна и напечатать в этом номере „Костра“. Всем членам Купипа разучить гимн в трехдневный срок. В третьем такте ребята, обладающие хитроумными голосами, пусть поют высокую нотку. Те, у кого голоса достопочтенные, могут петь другую, более низкую ноту — она подписана рядом.

§ 3

Полагать зачисленными в члены Купипа следующих ребят, проявивших и хитроумие и достопочтенность, а также давших экспедиции ряд ценных советов и догадок:

Абрамович В., Андреев Ваня, Бажанова Таня, Барановский, Бесправная Надежда, Бобров Рэм, Богданов Николай, Борисов Владимир, Букарева Галина, Буркин Сергей, Варлас Юра, Веллер Маруся, Виглин С., Вайнос Ю., Гиркин Анатолий, Гольдберг Александр, Гольдштейн Ар., Григоренко В., Довбор Алла, Домбровский Александр, Егоров Владимир, Зайцевский Михаил, Зак М., Зверев, Каган Людвиг, Кандауров Сергей, Койкин Юра, Колбанов Митя, Колесников Борис, Колобродов Н., Коняхина Нина, Королев В., Красногорский Максим, Кропотин Андрей, Литвиненко Юра, Мамет Вова, Морозов Вася, Натрусов Сергей, Никитин Борис, Орбинский Саша, Павлов В., Петрунькина К., Пиченник Изабелла, Поволоцкий В., Потоманова. А., Прусаков Феликс, Рабкин Нема, Раков В., Реутов Николай, Родионов Шурик, Розин Воля, Смирнов Валя, Соколова Валя, Стельмох Михаил, Суворов Юрий, Сычева Вера, Тихонова Зоя, Ткачев Ваня, Ткачев, Толокунский Толя, Третьяков Миша, Туболкин С., Уточкин Борис, Утетников Слава, Фикель Б., Фурман Ноля, Чистяков Олег, Шайкайц Витя, Шаповалова Лиля, Шарко Владимир, Шлеков Слава, Щеглов Л., Яхонтов Сергей.

§ 4

Надеяться, что в будущем, 1938 году, число членов Купипа возрастет в 1938 раз, что мне будет приятно, а им полезно.

§ 5

Ребятам, не сумевшим, либо же не пожелавшим принять доныне участие в трудах нашего всеми уважаемого общества, выразить мое крайнее неудовольствие. О сорока тысячах километров — в следующий раз.

На борту дирижабля „Купип-01“

В. О. Бабер.

Верно и кроме того:

§ 6

Всем чистить зубы два раза в день.

§ 7

Поздравляем с Новым годом!

Мама.