Страница 47 из 68
Глава четырнадцатая
14 августа 1984 года
Я очень хорошо помню этот день. Наверное, я помню его лучше и яснее, чем что бы то ни было в моей жизни. Я могу забыть, что было неделю назад, даже вчера. Но только не 14 августа 1984 года.
А между тем ничего особенного не произошло. Во всяком случае, со стороны так могло показаться.
Это была середина наших последних летних каникул. Мы — Тони, я, Нодж и Колин — постепенно начинали понимать, хоть никогда и не говорили об этом, что жизнь, которую всезнающие взрослые характеризовали нам как «настоящую», приближается, — эта неизвестная, захватывающая, преисполненная опасностями, неудачами и падениями, жизнь.
К выпускному классу мы все четверо уже были друзьями. Обнаружив, что обаяние — гораздо более действенная сила, чем угрозы или злоба, Тони в нужный момент с присущим ему обаянием извинился перед Колином за давний инцидент. Колин был страшно польщен тем, что Тони снизошел до извинения, и стал со временем его верным клевретом. Слабые всегда бесконечно благодарны сильным за обращенное на них внимание, пусть даже мимолетное. Если бы я не был так уверен в преданности Колина, мог бы и приревновать его.
Прыщи Колина с возрастом прошли, появилась некая оборонительная уверенность в себе, которой оказалось достаточно для того, чтобы он нормально чувствовал себя среди… менее уязвимых одноклассников. Отец больше не доставлял ему хлопот: старого алкаша нашли мертвым на клумбе в Рэйвенскорт-парке. С бутылкой «Спешиал Брют» в руках.
В спорте Колин так и не преуспел, но и тут нашел свою нишу. В тот год был очень популярен велосипед ВМХ, а Колин катался на нем виртуозно. Он выделывал всевозможные трюки: резкие повороты, вертолетики, ездил на заднем колесе, спускался по лестницам. У него было полное снаряжение: ботинки на рифленой подошве, гоночные трико, кожаные перчатки, защита для подбородка с сеткой спереди, чтобы дышать. Колин чувствовал себя почти крутым, в первый и последний раз в своей жизни. Пожалуй, никогда он не был так близок к счастью, по крайней мере, со времени нашего мимолетного детства, проведенного вместе.
Спортивные игры сплотили Тони, Ноджа и меня; бег — меня и Ноджа, футбол — меня и Тони, крикет — Тони и Ноджа (они с неизменным успехом отбивали на пару). Вместе с новоявленным крутым Колином мы были единственной четверкой в классе, болевшей за «Рейнджерс», радовавший нас в тот год успехами. В своем дивизионе «Рейнджерс» разгромил «Арсенал» и «Сперз»[34], «Ливерпуль»… список можно продолжить. Малыш Стиви Викс не мог промахнуться, пробить мимо ворот, даже если очень старался. Ставки нашей команды росли день ото дня. Сумасшедший был сезон.
14 августа выдалось очень жарким. Память сохранила следующий краткий перечень его атрибутов: бегуны Зола Бадд, Коэ, Оветт и Крэм на Олимпиаде 84-го года, Морган Фэрчайлд в «Дороге Фламинго», Аль Пачино в «Лице со шрамом», Ку Старк, яппи[35] (до того, как они стали юппи), а также теннисисты Крис Эверт и Джон Ллойд. По телевизору начали показывать сатирический кукольный сериал «Ситтинг имидж», который соперничал по популярности с «Ремингтонской сталью». Торговцы наркотиками сидели за рулем «бимеров». «Подземка», телепрограмма «С добрым утром». Пиа Задора с ее потрясающим бюстом — предел наших мечтаний, несмотря на то, что мы смеялись над ней, да и она сама не раз выставляла себя на посмешище.
В то утро — волны дрожащего от жары воздуха настигли меня сразу, как я проснулся в муниципальном доме с тремя спальнями, к которому мои родители приковали себя почти на всю жизнь — мы решили провести день 14 августа все вместе. Чтобы отметить экзамен по вождению — Тони сдал его первым из нас на прошлой неделе. Он должен был заехать за нами ко мне домой. Нодж и Колин уже пришли, и мы сидели втроем у окна эркера и выслеживали Тони, сдвинув тюль в сторону. Занавески пахли моим домом, моей улицей, запах чистоты, неопределенный запах с легким оттенком искусственного цветочного освежителя. Это один из тех запахов, у которых есть вкус: горьковатый и вязкий одновременно. Вкус прошлого, родителей, ограничений.
Мы услышали на другом конце улицы шум, это было похоже на звук мощного мотоцикла — нарастающий, расширяющийся рев. Я скользнул взглядом по соседним домам, пытаясь разглядеть, что происходит на ближайшем перекрестке. Было только десять утра, но в жару испарения от асфальта искажали предметы, заставляя колебаться и извиваться изгороди из бирючины на противоположной стороне улицы.
Оказалось, что ревела машина: большая двухлитровая «кортина-гиа» с V-образным двигателем — цвета золотистого металлика с затемненными окнами, люком и прикрепленным сзади запасным колесом. Она неслась на угрожающей скорости сквозь плывущий от жары воздух прямо по середине дороги. Голуби бросались врассыпную при ее приближении. Женщина, толкавшая перед собой дешевый детский складной стульчик на колесиках, проводила машину злобным взглядом. К реву мотора примешивалась громкая музыка. Я мог разобрать только басы ударных, этого было недостаточно, чтобы понять, кто играет.
«Кортина» подъехала ближе. Она мчалась с восточной стороны дороги, освещаемая сзади ярким солнечным светом. Сверху по лобовому стеклу шла полоска зеленого полупрозрачного пластика: на одной стороне было написано Винс, на другой — Сью. Краска изрядно пооблупилась, над одним из колес корпус был даже перекрашен сверху фиброволоконкой. На капоте красовались ржавые пятна, но в тех местах, где краска сохранилась хорошо, машина была отполирована до блеска, и солнечные блики вспыхивали то там, то тут на крыше, куда свет струился сквозь листву платанов, выстроившихся вдоль Черчилль-стрит.
Теперь я мог разглядеть Тони, он пригнулся к ветровому стеклу. На нем были большие солнцезащитные очки с желтыми стеклами, и он жал на гудок автомобиля, изображая первые восемь тактов «Colonel Bogey». Я уже понял, что за музыка играла: это был «White Lines (Donʼt do it)» Грандмастера Флеша и Мелле Мела[36]. Сильные, нескончаемые басы.
Тони снова нажал на клаксон и закурил: когда средства позволяли, он курил «Махаваттс» — длинные коричневые турецкие сигареты без фильтра. Лакричная бумага вечно прилипала к его губам и окрашивала их в коричневый цвет. Он держал сигарету между пальцами и покачивал ею в такт бушующих ударных, оравших и вырывавшихся из динамиков стереопроигрывателя «Пионер». Я слез с подоконника, подтянул свои белые «ливайсы», с любовью выстиранные и отглаженные матерью. Она же их и подшила, но недостаточно коротко, так что они волоклись по мостовой, если я их постоянно не подтягивал. Сзади на подпушке, которая часто попадала под каблук моих черных «мартинсов», уже вылезла нитка. На футболке у меня было написано «Like a virgin»[37]. Рукава были длинноваты, а сама футболка слишком короткая, едва доставала до пояса брюк, — дешевая подделка, грубо контрастировавшая с моей аккуратной стрижкой пай-мальчика.
Я подождал, пока Тони подаст мне знак: улыбка осветила его красивое, загорелое лицо. Свет проникал сквозь листву, и оттого потрескавшаяся мостовая была разрисована тенями.
Именно в этот момент я ощутил вспыхнувший внутри меня свет; не знаю, как объяснить это чувство: мне показалось, будто открылись врата и свет буквально полился из них. Длилось это, кажется, не больше пяти секунд, но отблеск того света был со мной весь день, и я помню его до сих пор, для меня он стал воплощенным осознанием свободы, возможностей, перспектив. А еще я помню Тони в его золотистой «кортине» — с улыбкой на лице, тогда еще искренней и открытой, в окне машины; для меня он по-прежнему неотделим от того ощущения. Спустя годы я не раз переживал все это снова, будто тоскуя по тем светлым мгновениям, рассматривал старую фотографию, навсегда запечатлевшуюся в моей памяти.
34
Сокр. от «Хотсперз» (Сорвиголовы) — разговорное название команды «Тоттенхэм хотспер».
35
Термин «яппи» появился в английском языке в начале 70-х гг. Слово yuppie представляет собой аббревиатуру от «young urban professional», что переводится как «молодые городские профессионалы». Это обычно жители крупных городов. Они получили хорошее образование и имеют постоянные достаточно высокие заработки, а также честолюбивые амбиции. Яппи энергичны, прагматичны, воспитаны и, как правило, лояльно настроены политически. Во всем мире именно они и составляют костяк среднего класса, который у нас пока находится в стадии формирования.
36
Грандмастер Флеш — первый ди-джей, придумавший удобный ди-джейский пульт, который позволяет плавно сменять одну мелодию другой, а также — знаменитый «скрэти».
Мелле Мел — лидер «Furious Five», мастер острополитических рифм, увековеченный в золотом рэпперском фонде такими вещами, как «The Message» и «White Lines».
37
«Like a Virgin» («Как девственница») — название альбома Мадонны.