Страница 73 из 85
Это была пещера естественного происхождения, длиной несколько метров, в которой пахло влагой и грибами.
Нога Аннабель наткнулась на полый предмет, который покатился по земле.
Ее глаза начали привыкать к темноте.
Она опустилась и начала шарить по земле рукой, пытаясь нащупать то, что приняла за груду веток.
Ее пальцы прикоснулись к сухой рассыпчатой материи.
Она пошарила рукой немного в стороне. Это было похоже на кожу, шершавую и высохшую.
Аннабель поспешно поднялась на ноги.
Она отступила на шаг и внимательно посмотрела на то, что покоилось в глубине коридора.
Человеческий скелет.
Он был частично сожжен, одежда наполовину истлела, осталась только кожаная куртка.
Предмет, о который она споткнулась, оказался человеческим черепом.
Аннабель глубоко вздохнула. Она видит труп не в первый раз, а тем более скелет. Тело лежит здесь так давно, что на нем не осталось органической материи. Все было съедено насекомыми и животными.
Кто бы это мог быть?
Она снова склонилась над останками и принялась их внимательно разглядывать.
Огонь уничтожил все верхнюю часть тела, пощадив только часть лица и живот. Работу завершили трупоядные насекомые.
Руки и ноги были плотно прижаты к телу. Должно быть, человека связали, прежде чем сжечь.
Но самое худшее заключалось в положении трупа.
Он был свернут калачиком, как будто съежился, стараясь избежать укусов огня.
Жертву сжигали живьем.
Судя по тазовым костям, скелет принадлежал женщине, но Аннабель не была в этом уверена.
Кожаная куртка сохранилась неплохо. Из кармана торчал край бумажника.
Аннабель осторожно достала бумажник. Она удивилась, заметив на своих пальцах налет сажи, ведь с момента преступления прошло уже много времени.
Кожаный бумажник был наполовину уничтожен огнем.
В нем не осталось ничего кроме фрагмента кредитной карты.
На ней можно было прочесть дату рождения и — что самое главное — имя.
«…НСТАНЦИЯ — ДЕБОРА — АБ…»
Аннабель выронила карту из рук и села на камень.
Нужно узнать второе имя Констанции Аббокан.
История приняла новый оборот, который Аннабель очень не нравился.
Три часа назад она была уверена, что к вечеру клубок будет распутан, а теперь ее не покидало ощущение, что худшее впереди.
Внезапно на нее упала тень, и за спиной Аннабель мелькнул чей-то силуэт.
66
Ларри Салиндро столкнулся с трудностями, которые принес с собой выходной день.
Большая часть административных служб, к которым он пытался обратиться за помощью, не хотели даже начинать поиски в архивах, зная, что это займет несколько часов, а им нужно уходить. Его попросили позвонить в понедельник утром.
Вскоре полицейский потерял терпение и пригрозил: «Ради своей карьеры не препятствуйте действиям полиции! Речь идет о жизни и смерти!» Произнесенная нужным тоном, эта фраза открыла ему двери даже в те службы, которые уже были закрыты.
Это позволило ему собрать некоторые сведения о жизни Констанции Аббокан.
По словам врачей, наблюдавших ее в психиатрической лечебнице, это была женщина, похожая на многих других, которая так и не научилась до конца принимать свою женскую природу, она была нервной и неуверенной в себе, как многие люди в этой стране. Ларри знал, что армия привлекла ее к работе благодаря ее знаниям в области членистоногих. Как и многие ее коллеги, она жила уединенно неподалеку от военной базы. Там же Констанция влюбилась в другого ученого, Уильяма Аббокана. Вскоре они поженились.
Через несколько месяцев произошло роковое событие.
Судя по медицинским картам, Уильям Аббокан утверждал, что до этого случая он никогда не замечал в поведении жены ничего «ненормального». Она очень скованно чувствовала себя в женской оболочке, но вела себя «как все остальные женщины».
В ноябре тысяча девятьсот девяносто пятого года Аббоканы попали в автомобильную катастрофу. За рулем был Уильям, он ехал на большой скорости и не справился с управлением на одной из горных трасс на востоке Портленда.
Его жена ждала ребенка.
Из-за случившегося она потеряла ребенка и много крови.
Ей вырезали селезенку, убрали одну почку и внутренние половые органы, которые сильно пострадали в результате аварии.
Психологи утверждали, что женщиной овладела «мания потери».
Шли месяцы. Здоровье Констанции крепло, чего нельзя было сказать о ее психологическом состоянии.
Душа Констанции была наполнена безграничной болью. Она была одержима мыслью о невероятной несправедливости, и эта мысль заставила ее сторониться реальности.
Мания преследования, ненависть к мужу, который был за рулем и не смог предотвратить аварию… Он же сделал ее беременной. Все складывалось так, будто именно он стал причиной ее страданий. Ненависть постепенно распространилась на всех мужчин в целом, потому что именно мужчина отнял у нее женственность, «опустошил» ее, как она сама говорила. И ни один мужчина не попытался ей помочь.
Ее состояние становилось все более нестабильным, она часто набрасывалась на мужа, так что ему не оставалось ничего другого кроме как в тысяча девятьсот девяносто шестом году силой поместить ее в больницу. Его поступок лишь укрепил ненависть миссис Аббокан к человеку, за которого она когда-то вышла замуж.
Потеряв женские органы, она перестала ощущать себя женщиной. В медицинских отчетах говорилось, что она полностью сбривала волосы на лобке и на голове, включая брови.
Постепенно, находясь в больнице, она прекратила всякий контакт с другими женщинами, которые в отличие от нее могли иметь детей и так легко отдавались мужчинам во имя любви. Это понятие стало для Констанции Аббокан ненавистным. Во время разговоров с психиатрами она всегда охотно распространялась на эту тему. Любовь была в ее понимании «оскверненным чувством», обыкновенной эмоцией, которой люди привыкли называть чувство эйфории. Она часто повторяла, что со временем люди все больше утрачивали понятие любви, поэтому мир становился все ужаснее. Вместо того чтобы, подобно удару молнии, обрушиться на человека и заставить его познать себя, любовь только делала людей хуже. Человечество больше никогда не вернется к чистым чувствам. Остались только ненависть и обман, этому научили ее муж и все остальные мужчины. Они ее разрушили.
Весть о смерти мужа она приняла совершенно хладнокровно.
За все время своего пребывания в лечебнице она ни разу не проявила агрессию, просто держалась на расстоянии от других больных, как мужчин, так и женщин.
Так продолжалось до тех пор, пока она не познакомилась с одним из пациентов. Мужчиной, намного моложе ее, почти подростком. Он был одержим страхом физического разрушения, боялся, что его тело может разделиться на части, утратив свою целостность. Этот психоз заставлял его избегать всех женщин, кроме матери, недавно скончавшейся. Этим мужчиной был Тревор Гамильтон.
Врачи не могли внятно объяснить, что именно сблизило двух пациентов. Они предполагали, что Констанция Аббокан чем-то напоминала Тревору его мать, и он искал в ней поддержку. Вначале они проводили много времени, сидя рядом, не касаясь друг друга и не разговаривая. Они друг за другом наблюдали.
В определенном смысле они тоже умели молчать об одном и том же.
Постепенно они начали общаться друг с другом.
Через несколько месяцев Констанция отпустила волосы. Она даже пошла на физический контакт с Тревором, могла положить руку ему на плечо, что позволяла и ему.
Врачи считали эти изменения очень положительными, хотя боялись, как бы Тревор ни привык считать ее своей матерью, а она его — своим сыном. Но их разговоры успокоили докторов.
Констанция и Тревор лечили друг друга.
Тревор получил разрешение покинуть больницу в январе две тысячи первого года, но должен был в течение года находиться под наблюдением. Через два месяца отпустили и Констанцию, на тех же условиях. В конце периода наблюдения врачи засвидетельствовали невероятное улучшение их состояния, которое стало настолько стабильным, что они больше не нуждались в помощи. Оба пациента имели право продолжать консультироваться у врачей, но этого не делали.