Страница 26 из 79
В XVIII–XIX вв. за моря: в Америку, Южную Африку, Индию, Австралию и Новую Зеландию – отправлено не менее трех миллионов человек, 10 % населения Британии, ставших «лишними»82.
Развитие демократии
Промышленная революция считается завершенной с появлением машиностроения: отныне машины производят машины. С 1820-х годов машины усложнились. От рабочих потребовалась квалификация, появилась «рабочая аристократия» – высококвалифицированные специалисты.
К середине XIX в. рабочий день уменьшился до 10 часов.
В результате в 1867-м и 1884 гг. прошли парламентские реформы, расширяющие число избирателей сперва до 2 500 000, а затем – до 5 700 000 человек при населении в 30 000 000.
После Англо-бурской войны 1899–1902 гг. социал– демократия фактически победила. Именно в это время Дону: 1999.
британцы перестали читать Киплинга. Романтика колоний и «бремени белого человека» сделалась «неинтересна», чужда людям, получившим надежную социальную защиту.
Промышленный переворот – утверждение Мировой империи
Промышленная революция позволила в течение всего лишь 3–5 поколений перейти от аграрного общества, где большинство населения вело натуральное хозяйство, к современной городской цивилизации.
Британия первой вошла в эту дверь, и это вызвало небывалый экономический подъем.
Добыча угля к 1800 г. достигла 10 000 000 т в год – 90 % мировой. Продажа товаров увеличилась с 1700-го по 1800 г. в 4,5 раза. К середине XIX в. Британия производила половину мирового чугуна и потребляли половину мирового промышленного хлопка.
В 1700 г. Парламент, охраняя промышленность Британии от конкуренции, запретил ввозить ткани из Ирана, Индии и Китая. В самой Индии британцы отрезали пальцы местным ткачам: чтобы не производили товар дешевле и лучшего качества, чем британский.
К середине XIX в. внешняя торговля Британии составила 25 % товарооборота всего мира. При населении метрополии в 30 000 000 человек население колоний превысило 200 000 000 – Индия, Канада, Австралия, Новая Зеландия, шестая часть Африки.
Британия имела самый мощный в мире военно– морской флот. Он мог выиграть сражение не только с любым другим флотом, но и с коалицией всех флотов мира.
Фунт стерлингов был самой стабильной валютой в мире.
Благодаря промышленному перевороту, Великобритания к середине-концу XIX в. превратилась в самую могущественную мировую державу. И лидировала в Европе и в мире до начала XX в83.
Промышленный переворот идет по Европе
Английское правительство стремилось удержать монополию и под страхом смертной казни запретило вывоз прядильных машин и передачу их иностранцам. Разумеется, это не удалось. Машины перекупались, сроки действия патентов заканчивались.
Промышленный переворот во Франции начался в 1830-м и завершился к 1870 г. В Германии он прошел с 1850-го по 1880-е. В США – с 1810-го по 1860-е84. В России промышленный переворот начался в 70-х – начале 80-х гг. XIX в, в Японии – с 1860-х годов.
Промышленный переворот – удар по Центру мировой империи
С конца XVIII в. и на протяжении всего XIX в. машинное производство создавало инфраструктуру, в которой Европа становилось центром промышленного развития, а весь мир превращался в аграрно-сырьевую периферию.
Парадокс в том, что промышленное производство ударило и по центру мира:
• оно создало многочисленный класс «лишних людей», вынужденных уезжать из Европы;
• при полном отсутствии экологического законодательства, машинное производство было очень выгодным, и одновременно очень грязным; началось чудовищное по масштабам загрязнение территории ведущих европейских стран, коренное изменение и оскудения биосферных ландшафтов.
Пример такого загрязнения – смог.
Проблема смога
У жителей городов Древнего Рима, средневековья и Европы XIV–XVII вв. не было двигателей внутреннего сгорания. Но у них были лошади, и они вынуждены были топить печи. Воздух отравляли отходы жизнедеятельности не только людей, но и животных. В деревнях это мало сказывалось, потому что и тех, и других в одном месте скапливалось меньше. В городах же смрад стоял просто чудовищный.
Запах дымка очень приятен – особенно если вы можете понюхать в свое удовольствие, а потом отойти в сторону. Даже у вечернего костра в экспедиции дым уже начинает мешать. Идиллическая картина дымков из деревенских труб очень мила – если не приходится дышать дымом из 100 – 200 – 300 труб. А так и бывает, если деревня лежит в низине, а ветра нет.
На севере Европы топить приходилось постоянно, по нескольку месяцев в году. Дым становился просто опасным. Его концентрация не позволяла нормально дышать. В безветрие дым застаивался и колыхался над городом безобразным серо-рыже-желтым облаком. Слова «смог» тогда не было, его изобрели позже, в Англии XVIII в. Но описание таких облаков смога над Москвой, Лондоном, Парижем, Краковом имеются в документах XIV–XV вв.
Паровых машин и двигателей внутреннего сгорания еще нет, а смог уже очень даже есть.
В XVIII в. размеры Лондона выросли в 2,5 раза. Топить теперь стали не деревом, а углем, а этот дым для здоровья опаснее – не случайно первыми заговорили о смоге англичане.
Во время самых сильных смогов в Лондоне на улицах жгли костры. Дыма не становилось меньше, но люди хотя бы могли видеть, куда идут. А то ведь в смоге можно было заблудиться, и случалось, люди терялись и задыхались. Зимой 1800 г. в Лондоне вышли из домов и никуда не дошли 84 человека, из них 27 детей. Задохнулись от смога.
Массовая эмиграция вела к ухудшению генофонда европейских наций.
Чудовищный уровень эксплуатации, недоедание, жизнь в экологически грязной среде сделали необходимым начало экологического законодательства.
Экологическое хозяйство в промышленных странах
В XVIII–XIX вв. лидерство в мировой металлургии перешло из Европы на Урал. Этому были вполне определенные причины. Лес. Уголь еще не стал основным источником энергии в металлургическом производстве. Леса европейских стран были практически сведены. Урал же обладал как лесом, так и металлом. Это повлекло за собой вполне очевидные последствия – облик региона кардинально изменился. Огромные массы приезжих фабричных рабочих и заготовителей меняли ландшафты и среду обитания. Сельское хозяйство развивалось стремительно, в исторических масштабах практически мгновенно. Не скованное общинной традицией новое уральское крестьянство достигало высочайшей продуктивности. В конце XIX – начале XX вв. цены на зерновые в приуральских промышленных регионах были значимо ниже, чем в традиционных зерновых губерниях России. Велико было поголовье крупного рогатого скота и, конечно, лошадей – основной тягловой силы европейской цивилизации вплоть до конца Первой мировой войны.
Не будет преувеличением сказать, что Пермский и Кунгурский края Российской Империи стали лидерами мировой промышленной революции XVIII–XIX вв. И если Пермский отвечал, говоря языком XX в., за тяжелую индустрию, то Кунгурский – за продовольственную. Посмотрите на герб города Кунгура – рог изобилия. Мирового изобилия. В XVIII–XIX вв. на меру посеянного зерна здесь снимали от шести до десяти – значительно больше, чем в европейских странах того времени. Строились частные и казенные металлургические заводы. Была проложена крупнейшая в мире дорога – Сибирский тракт. Всепогодная трасса. Через каждые 10–20 верст постоялый двор – трактир, сменные лошади и гостиница. Недостижимый идеал Российской Федерации XXI в.
Строятся железные дороги. Меняется облик природы. Сводятся леса, сооружаются дамбы на малых и средних реках, распахиваются земли. Однако биосферный ресурс Приуралья таков, что он выдержал не только индустриализацию имперского периода, но и биосферную нагрузку Гражданской войны. Чтобы надорвать Уральский край, уничтожить его сельское хозяйство и благоприятную среду обитания, понадобились «чудеса» лагерной индустриализации советского периода и смутное время постсоветского.
82
Бродель Ф. Время мира. Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV–XVIII вв., т. 3. – М.: 1992.
83
Новая история, т. 1. 1640-1789 гг., ред. Б.Ф.Поршнев. – М.: 1953.
84
Новая история, ч. 1, 1640-1870 гг., ред. А.Л. Нарочницкий. – М.: 1978.