Страница 39 из 49
— Где мои деньги, чертова пизда? — я хочу закричать, но наверняка он не навредит мне в доме полном людей.
— У меня не так много, но я смогу вернуть тебе то, что должна. Только, пожалуйста… — он хватает меня за руки и прижимает к стене.
— Прошло уже два года, милая. Тебе нужно начислить проценты к этому. Или я уверен, что мой племянник будет рад услышать, что женщина, которую он так любит, ничего больше, чем шлюха, — его захват ужесточается, и я кусаю губу, чтобы не закричать. Молюсь, чтобы Лэндон не зашел посмотреть, почему я задерживаюсь. Не хочу объяснять ему это прямо сейчас. Не здесь и не перед всеми.
Смотрю в глаза Джорджа, пытаясь казаться невозмутимой.
— Лэндон никогда не поверит тебе. Я никогда не спала ни с одним из этих мужчин.
— Ох, я за милю мог почувствовать твою невинность, милая. Именно поэтому ты была так ценна для меня, пока не наебала. Ты выставила меня лжецом перед одним моим VIP-клиентом, который планировал приезжать исключительно для того, чтобы иметь к тебе доступ. Ты, блядь, в долгу передо мной. Я расскажу Лэндону, что хотя твою киску никто и не трогал, ты сосала каждый член, заходивший в клуб, — ухмыляется он.
— Это ложь, и ты знаешь это. Я только раздевалась перед этими мужчинами, — плачу я, моя маска треснула. Думаю про первый раз, когда делала минет Лэндону, и была настолько удивительно хороша только из-за того, что наблюдала как другие девушки в клубе делали и обсуждали это. Были случаи, когда я исполняла парные танцы в приватной комнате, и другие девушки готовы были сделать большее за дополнительные деньги. Я же никогда не делала этого. Только наблюдала, частично из любопытства и с отвращением, что женщины могут делать это с незнакомцем. Лэндон никогда не поверит, что я получила оральные навыки без участия. Эти мысли вызывают у меня тошноту. Пытаюсь вырваться из хватки Джорджа, но он ужесточает ее.
— У меня есть несколько сделок с клубами здесь. На самом деле, я приглядываюсь к одному партнерству и именно поэтому ухватился за эту возможность — приехать сюда с моим братом.
Он опускает голову и шепчет мне на ухо:
— Представь себе мой восторг, когда ты вошла через эту дверь. Ты в долгу у меня, и я, блядь, планирую взыскать его, как только улажу дела. Никаких танцев в этот раз. Твоя киска — моя, и я продам ее по той цене, по которой решу, пока не получу все свои деньги обратно с процентами.
— Пошел нахрен, придурок. Я никогда не соглашусь на это. Я расскажу Лэндону, чем занималась, — слезы начинают течь сильнее.
— Посмотрим, чьей версии он поверит, сука. Я расскажу ему настоящую причину, по которой ты не сможешь быть с ним, — Жизель выходит из-за угла с дьявольской улыбкой на невменяемом лице. Не знаю, как много она слышала, но прямо сейчас мне плевать. Джордж видит, что мы больше не одни, поэтому позволяет мне уйти.
— Я позвоню, — обещает он. Когда я захожу в гостиную, Лэндон все еще спорит с отцом, пока миссис Хан пытается вставить свои пять копеек. Видимо во время моей стычки с Джорджем беседа перешла к беременности Жизель, и Лэндону необходимо сосредоточить свое внимание на этом, вместо отношений со мной. Лэндон видит слезы, текущие по моему лицу, и устремляется ко мне. Я не могу сделать это сейчас.
— Какого хрена? — рычит он. Он смотрит на Жизель, и она пожимает плечами.
— Не я, — это все, что она говорит.
— Я просто не могу, Лэндон. Мне нужно идти. Пожалуйста, отпусти меня.
— Черт, нет. Кто, черт возьми, обидел тебя? — он обнимает меня. Я делаю это в ответ, потому что это может быть в последний раз, если он выяснит, что я скрывала, или еще хуже — ту ложь, которую его дядя планирует рассказать.
— Обещаю, что мы поговорим позже. Я просто не могу сделать этого здесь. Пожалуйста, не заставляй меня делать это зд… здееесь, — я начинаю заикаться. Мои губы дрожат, пока я пытаюсь собраться, чтобы не сломаться прямо перед этими людьми.
— Хорошо, детка. Пойдем, — он оборачивается и смотрит на каждого в комнате. — Эта встреча окончена.
— Нет, Лэндон. Ты остаешься. Я пойду…
— Ни в коем случае, детка, — он поднимает меня, и моя голова падает ему на грудь. Он выносит меня из квартиры и идет к своему грузовику. Он не давит на меня разговорами прямо сейчас, и я счастлива из-за этой отсрочки. Прислоняюсь к двери и пытаюсь сдержать рыдания. Я очень боюсь потерять его. Знаю, мне нужно рассказать ему правду, прежде чем его дядя испоганит все ложью, но не знаю с чего начать. Мне так стыдно. Как я могу ожидать от него, что он проведет жизнь с кем-то, настолько испорченным? Что, если он попадет в НФЛ (Прим. NFL — национальная футбольная лига), и мое прошлое запятнает его имя на таблоидах? Перед ним лежит блестящее будущее. Неприятно это признавать. Хоть я и презираю Жизель, может быть, она больше подходит ему в долгосрочной перспективе. Ее семья богата, у нее будет ребенок, и они смогут жить долго и, блядь, счастливо.
Как только мы оказываемся внутри квартиры Гевина, я бегу в ванную и закрываю дверь. Немного драматично, согласна, но мне страшно до чертиков. Теперь, когда мы одни, Лэндон захочет получить ответы. Мне просто нужна минутка, чтобы решить, как действовать дальше. Я могу рассказать ему все сейчас и позволить оставить меня, или могу подождать и защищаться после того, как его дядя расскажет испорченную версию правды. Почему-то я думаю, что защита на данный момент — умная мысль, но не могу этого сделать. Хочу, но не сегодня. Стук в дверь заставляет меня подскочить. Пришло время исполнить свое второе лучшее выступление в жизни. Хотя никакое выступление не будет лучше, чем день, когда я порвала с ним.
— Хэвен, открой дверь, — умоляет он. Я слышу заботу в его голосе. Медленно открываю дверь и впускаю его. — Детка, пожалуйста, скажи мне, что случилось, — я глубоко вздыхаю и выдаю ему часть правды.
— Они все хотят, чтобы Жизель была с тобой, Лэндон. Твой отец явно не простил меня, и что ж, я подумала… что, если они правы?
— Какого хрена? — кричит он. — Прости, детка, но это самая сумасшедшая вещь, которую я когда-либо слышал. Почему ты так говоришь? Ты жалеешь о нас? — он зажимает пальцами переносицу в замешательстве.
— Конечно, нет, Лэндон, но Жизель великолепна, у ее семьи есть деньги, и она носит твоего ребенка, — говорю я, перечисляя все ее положительный качества. — Я услышала, как они спорили с тобой, что мы — это ошибка, — всхлипываю я.
Лэндон притягивает меня в объятия.
— Мне похрен, чего они хотят. Главное, чего хочу я, и чего хочешь ты. Ты больше, чем просто великолепна. Ты не идешь ни в какое сравнение, поэтому я не хочу слышать этого снова. Что дальше? Ах, да, деньги. У моей семьи тоже есть они. Мой отец — шеф-повар мирового класса. Это нихрена не значит для меня — я проложу свой собственный путь. И последнее — ребенок. Я буду лучшим отцом, но знаешь что? Это произойдет с тобой рядом, и ей придется смириться с этим, — он целует меня в макушку, и я таю от этого. Все, что я сказала ему — это лишь кусочек того, как я действительно себя чувствую. Я просто решила поделиться своими страхами по поводу того, чего хочет его отец, а не тем дерьмом, которое скрыто под поверхностью.
— Ты все еще хочешь что-нибудь поесть? — спрашивает он.
— Нет. Только хочу пойти спать. Я устала. Немного поела на пикнике. Кстати, ты был великолепен, — это заставляет его улыбнуться. — Ты, должно быть, слышал, какие грязные вещи эти девушки хотят с тобой сделать, — зеваю я.
— Доверяй мне. Я все это слышал раньше. Нет, спасибо. У меня есть та, которую я хочу прямо сейчас. Поспи немного, детка. Я посмотрю, что можно перекусить, потому что умираю с голоду, а затем присоединюсь к тебе.
— Ладно, — включаю воду в ванной, но затем решаю прилечь, пока вода не наполнится. Это все, что я помню.
На следующее утро я поворачиваюсь и вижу записку от Лэндона на подушке. Он дразнит меня за то, что оставила воду включенной в ванной прошлой ночью. Он встречается со своим отцом за бранчем (Прим. — поздний завтрак), пока тот не уехал. Говорит, что отказывается подпускать его ко мне снова, пока он не сможет быть приветливым со мной. Думаю, что это случится в ближайшее время, но это неважно. Я все еще одета во вчерашнюю одежду, так что я встаю и иду в душ. Когда снимаю одежду, то вижу красновато-фиолетовые синяки на плечах. Можно четко различить отпечатки пальцев. Святое дерьмо, как, черт возьми, я собираюсь скрыть это? Что еще лучше, как объясню их? Чертовы скелеты видны теперь на моей коже. Потребуется несколько недель, чтобы синяки сошли. Быстро принимаю душ и переодеваюсь в рубашку с длинным рукавом. Прошлым вечером на мне был легкий свитер, потому что температура упала нехарактерно низко для этого времени года. Сегодня же жарко, как в аду.