Тепличный цветок

Честно.

Я наполняю стакан водой из-под крана, а затем возвращаюсь в спальню. Дэйзи так сильно вцепилась руками в свои колени, что кончики ее пальцев покраснели. Ее позвоночник вытянут в вертикальном положении, а взгляд замер на окне.

- Дэйз, - говорю я, обходя кровать с ее стороны. - Я только что проверял там, - я беру ее бутылочку с таблетками с прикроватной тумбочки. Затем опускаю колено на матрас так, чтобы закрыть своим телом ей вид на окно. – Эй, - мое сердце начинает ускоренно биться.

- Ага... - она моргает несколько раз, а затем одаривает меня самой вымученной улыбкой, которую мне когда-либо доводилось видеть.

Стараясь ее отвлечь, я бросаю бутылку ей в лицо, и Дэйзи ловит ее на лету.

- Ты не мог бы еще раз проверить? - спрашивает она.

- Конечно, - я передаю ей воду и возвращаюсь к окну. Ее глаза расширяются, а грудь вздымается, пока я показываю, что окно закрыто. В тот момент, как я пытаюсь открыть окно, девушка вздрагивает от страха.

Не знаю, что происходит в ее чертовой голове прямо сейчас, но думаю у нее есть куча причин бояться. Мое сердце разрывается, когда вижу ее такой.

- Ты в порядке, - говорю ей. - Видишь, все к чертям закрыто.

Она накрывает мои губы своей рукой и кивает, сдерживая слезы.

- Прости. Я взвинчена, если долго не сплю.

- Знаю. Тебе не нужно, черт возьми, передо мною извиняться, - я возвращаюсь к двери ванной и закрываю ее со стороны спальни. Через неделю после переезда Дэйзи в эту квартиру, я установил на двери засов, просто чтобы ей было спокойнее.

Ее руки дрожат, когда девушка пытается открыть пузырек с таблетками. Я сажусь на кровать рядом с ней, одетый лишь в спортивные брюки. На ней пара хлопковых желтых шорт и майка с надписью: А ну прекратите фукать на кексы. Я оскорбил ее долбаную любовь к кексам три дня назад и все ожидал, когда же она достанет эту майку. Так что не удивлен, что Дэйзи решила одеть ее в последнюю ночь перед отъездом. Завтра в обед она улетает в Париж. А через шесть дней я еду в Калифорнию.

Может и к лучшему, что мы побудем немного порознь. Коннор и мой брат считают чертовски странным тот факт, что за последние четыре месяца мы ни с кем не встречаемся, и предполагаю, мы наконец-то сможем изменить это.

Я краду пузырек из рук Дэйзи и с легкостью его открываю. А затем кладу ей на ладонь две таблетки.

Дэйзи колеблется.

- Знаешь, у меня ведь не было ночных страхов или других симптомов до того, как я начала принимать эти таблетки.

Я провожу рукой по волосам.

- Дэйзи, ты говорила об этом своему гребаному доктору, - ради бога, я был вместе с ней, когда она консультировалась с тремя разными врачами, специализирующимися по расстройству сна, о своем состоянии. Ей делали электроэнцефалограмму. Она прошла множество тестов сна. И они все советуют ей принимать долбанные таблетки. Потому что без Амина она вообще не сможет спать. Она страдает бессонницей, ПТС, и единственное, что в силах ей помочь - это регулярная терапия.

- Это не дает мне настоящего сна, понимаешь? - говорит она, глядя на таблетки у себя на ладони. - То есть, они помогают мне впасть в некий полу-сон.

Парасомния, момент между сном и бодрствованием - ага, я изучил все, что с этим связано. Дэйзи не удавалось глубоко поспать уже больше шести месяцев подряд.

- И все же, это лучше, чем совсем не спать.

Она кивает, глубоко вздыхая, и забрасывает таблетки в рот. Делая небольшой глоток воды, она опускает стакан на прикроватную тумбочку. Я наблюдаю, как девушка ныряет под одеяла и опускает голову на подушки, глядя прямо в потолок. Ее глаза становятся стеклянными.

- Что не так? - спрашиваю я.

- Я боюсь спать, - признается она шепотом. - Я не хочу снова видеть кошмары, - из ее слишком уставших глаз вырываются слезы. - Но я буду бояться всю ночь, если и не засну. Это отстойно.

Хотел бы я забрать ее проблемы. Я не привык быть бессильным, не привык ощущать боль, наблюдая, как она проходит через все это, и делать вид, что мое присутствие хоть чем-то помогает.

Я наклоняюсь так, чтобы она смотрела прямо на меня.

- Дэйзи, - говорю я уверенно, вытирая ее слезы своим большим пальцем. - Никто не войдет в это гребаную комнату, - обычно я не делаю так, но сегодня ей явно хуже. Я тянусь к тумбочке со своей стороны и открываю ящик. Доставая пистолет 45-го калибра я показываю ей патроны. - Хорошо?

Я наблюдаю, она снова выдыхает и кивает.

Затем я проверяю предохранитель и прячу пистолет под своей подушкой.

Дэйзи закрывает глаза, и я пододвигаюсь к ней под одеялом так, чтобы девушка чувствовала тепло моего тела. Мы делаем это уже так долго, что теперь я знаю, что может ее хоть немного успокоить, а что вызывает страх. С расстояния в несколько сантиметров я замечаю бусинки пота у нее на лбу.

- Шшшш, - шепчу я. - Ты в безопасности, - я тру ее предплечье, и она движется еще ближе ко мне. Мы оказываемся на расстоянии меньше сантиметра. Ее ноги переплетаются с моими, словно это очень естественное положение. Дэйзи поворачивается спиной к мой груди, оборачивая мою руку вокруг своей талии и прижимаясь своей попкой к моему члену, но вероятно, она не так сосредотачивается на этом последнем факте, как я.

Знаете, сколько блядь выдержки мне нужно, чтобы находиться в подобной гребаной позиции с этой охренительной девушкой почти каждую чертову ночь и не совершить роковой безумный поступок?

Столько контроля, сколько я никогда даже не мог предположить, что у меня имеется.

      * * *

Я ожидал, что сегодняшняя ночь будет не из легких, но я не думал, что вместо кошмара произойдет такая хрень. Нет, не лунатизм. Прежде я еще никогда не заставал ее за подобным.

Дэйзи пинает меня, пытаясь разбудить, что в принципе обычное дело. Она ерзает на месте, ее длинные гладкие ноги движутся назад-вперед, ударяясь о мои голени.

Я не пытаюсь остановить ее. Она все равно не среагирует, пока не проснется окончательно.

Дэйзи хватает свою подушку, зарывает в нее свое лицо и стонет.

Она все еще спит. Это чертов побочный эффект от лекарства, и такое случалось около пяти раз за последнее четыре месяца. Я не собирался рассказывать ей о подобных инцидентах, когда она возбуждается посреди ночи. Все равно Дэйзи не смогла бы вспомнить это, даже при том, что ее глаза открыты и кажутся ясными, как у лунатика. Я подумал, что если расскажу ей об этих стонах, то девушка смутится, потому просто промолчал. Но подобный случай произошел во время одного из тестов сна, так что она все равно узнала об этом.

И кстати, Дэйзи не выглядела оскорбленной, узнав. Я забыл, что она не Лили. Она гораздо менее застенчивая, более наглая и, вероятно, раз в пять безумнее своей сестры. Узнав, Дэйзи просто сказала мне, что если это снова произойдет, мне немедленно нужно покинуть ее постель, а то она случайно может меня изнасиловать.

Она где-то прочитала, что есть такое понятие как секс во сне, на что в ответ я сказал ей выбросить из головы даже мысль о том, что она в силах изнасиловать меня спящим или бодрствующим.

Дэйзи ворочается, беспокойно ерзая, а затем замирает, когда ее спина оказывается напротив меня; одно ее колено согнуто и прижато к груди. Она дрожит, а затем вновь стонет, это звук полнейшего безудержного удовольствия.

Я привстаю, опираясь на локти, и секунду наблюдаю за ней. Мой член начинает твердеть, особенно когда девушка стягивает простынь к своей талии. Ее майка задралась к груди, а соски торчат под тонкой тканью.

Блядь. Мне нужно пойти в ванную.

Я собираюсь опустить эту майку вниз и уйти, но ее голос останавливает меня.

- Я не могу, - стонет она нежно, а затем ее стоны перерастают в серию прерывистых криков. - Ахх... ахх... ахх...

Ебаный божечко. Прямо сейчас мне хочется оказаться очень глубоко внутри нее.

Ее спина выгибается.

- Рик!

По крайней мере, она думает, что я внутри нее.