Страница 7 из 23
Пронесся одобрительный шепот. Когда он смолк, мистер Суонстон продолжал:
— Имеется еще один вопрос. Полиция хочет встретиться со всеми преподавателями. Я полагаю, что это — обыкновенная формальность. Я сказал, что сообщу всем, и если это удобно, то сержант встретится с вами этим утром; возможно, он уже в школе. А затем вы будете вольны распоряжаться своим временем по собственному усмотрению до вторника, кроме, конечно, тех, кто отправится на похороны.
Снова послышался одобрительный шепот, и через пять минут сержант Макей стоял на помосте, глядя вниз на преподавателей.
— Доброе утро, — сказал он. — Это — ужасное происшествие, но у меня нет сомнений, что если каждый из вас будет нам помогать, то мы скоро все выясним. Мы хотели бы, чтобы вы хорошенько подумали и постарались вспомнить, не видели ли и не слышали ли вы, чтобы мистер Уолш делал или говорил что-нибудь необычное в течение последних нескольких дней, и не делал ли и не говорил что-нибудь странное кто-нибудь из его коллег… — Он бросил проницательный взгляд на обращенные к нему лица.
— Вы, возможно, полагаете, что поступать подобным образом неприятно. Действительно, это так. Но, — он внезапно понизил голос и сурово сказал: — Было совершено убийство, и правосудию требуется наше полное сотрудничество, чтобы вы избавились от чувства ложно понятой лояльности… Пожалуйста, оставьте швейцару адреса, по которым вы будете находиться в выходные.
— Насколько я понимаю, мы можем покидать город, если пожелаем? — спросил директор.
— Да, конечно, при условии, что оставите адрес. Итак, полагаю, что это все, леди и джентльмены. Мисс Грэхем, можно вас на несколько слов?
Он подождал, показал опустеет, прежде чем продолжать:
— Я хочу спросить вас, мисс Грэхем, после того как вы встретили мистера Уолша наверху лестницы, видели ли вы, как он вошел в мужскую учительскую? Или он пошел по коридору прямо в класс, где и был обнаружен?
В течение нескольких мгновений Кристине казалось, что голова у нее совершенно пустая.
— Я не знаю. Не могу вспомнить… хотя… да, я вспомнила. После того как я его увидела, я вернулась в комнатку, где мы готовим чай, на несколько секунд. И я совершенно уверена, что когда я вышла в коридор, то там никого не было. Но я не могу сказать, отправился ли он в учительскую или в какую-нибудь другую комнату.
— Понимаю. — Тон сержанта был осторожно нейтральный. — Да, думаю, что это все. Вы, как и остальные, обязательно оставьте свой адрес.
— Сержант…
— Да?
— О, ничего. Мне просто очень хотелось узнать…
— Как продвинулось наше расследование? Боюсь, что не очень далеко. Нам мало что осталось проверить. Отпечатки… большинство из них. Но на циркуле, который был использован в данном случае для убийства, нет ни одного отпечатка… Нет, мы не продвинулись далеко. Поэтому, если вы что-нибудь припомните, любую мелочь, которая может помочь, дайте нам знать.
Вернувшись в учительскую, Кристина застала там Эндрину, которая ее дожидалась. Остальные уже ушли. Кристина сняла мантию, надела пальто, и обе собрались уходить, когда раздался тихий стук в дверь и вошла Джейн Мелвилл.
— Я рада, что мне удалось вас найти. Я отвезла Мейбл домой и только что вернулась. Скажите мне, как прошло богослужение?
Когда они ей рассказали, она кивнула головой и сказала:
— Я тоже думаю, что это замечательная мысль — сделать перерыв на два дня. Вести сегодня уроки было бы невозможно. Мой вам совет, Крис, съездите на выходные домой и попытайтесь выбросить все происшедшее из головы. Я полагаю, что проведу эти дни с Мейбл, если она не будет возражать. Происшедшее было для нее страшным потрясением.
По дороге к коттеджу Кристина сказала Эндрине:
— Я очень хотела бы узнать, почему это было таким страшным потрясением для Мейбл Глоссоп? Я имею в виду ее обморок и все прочее.
— Я думаю, что она очень чувствительна, почти неврастеничка. Она здесь уже давно и, вероятно, знала его очень хорошо. Возможно, она была в него влюблена.
— Глосси была влюблена в мистера Уолша? Действительно, Эндрина, ты делаешь самые нелепые предположения! Послушай, сегодня коттедж выглядит неприветливо, не так ли?
Они как раз подъехали к узкой дороге, которая ответвлялась от шоссе, и через лишенную листьев живую ограду увидели белые стены коттеджа, которые сверкали под бледным ноябрьским солнцем, — после ужасного дождя вчера вечером день прояснился и небо было безоблачным. Девушки очень гордились своим коттеджем. Он был расположен недалеко от города, на участке, возвышавшемся над дельтой реки. Первоначально это был домик лесника. Теперь, модернизированный, со всеми современными удобствами, это был очаровательный небольшой коттедж с небольшими, глубоко утопленными квадратными окнами, обращенными на юг, к солнцу, невысокой крышей, крытой шиферными плитами, которые в дождь казались голубыми, и неухоженным садом с не подрезанными разросшимися кустами роз, деревьями рябины и кустами падуба, всегда усыпанными ягодами. Коттедж стоял несколько уединенно, ближайший дом находился от него в полумиле, но, по мнению девушек, это только придавало ему еще большее очарование.
— Нам повезло, что он у нас есть, — сказала Кристина, — тем не менее единственное, что я хочу сегодня, так это уехать из него и из Данроза.
— Я тоже, — сказала Эндрина, — я только теперь в полной мере осознала, что произошло убийство и убийца, возможно, находится среди нас… Если мы поторопимся, Крис, я успею сесть на поезд на узловой станции, а ты сможешь быть дома приблизительно к ленчу.
— Отлично, — сказала Кристина. — Я заберу тебя там же в понедельник с пятичасового поезда. И давай будем надеяться, что сможем выбросить все это происшествие из головы.
— Я не уверена, что это удастся. Полагаю, что в течение некоторого времени мы будем его воспринимать слишком остро. Но, по крайней мере, со временем это ужасное происшествие изгладится из памяти. Со временем все уладится.
Глава четвертая
Это была привлекательная точка зрения, что через некоторое время они смогут смириться с убийством в их среде. К тому же Кристина была склонна считать, что это очень правильная точка зрения, так как, когда прошли выходные, потрясение, вызванное происшедшим, ослабло. Ее отец и мать ужаснулись, узнав, что ей пришлось испытать, и в течение этого времени ее баловали и ласкали, чтобы успокоить.
Когда она собралась уезжать, отец сказал, наклонившись над окном машины:
— Крис, постарайся просто об этом не думать. Это прошло.
— Конечно, папа. Хотелось бы знать, что еще я могу сделать, как ты думаешь?!
— Я не знаю. Но у тебя есть склонность к экспериментам, тебе всегда хочется знать: почему, где и когда… Но сейчас будь осторожна. Просто выкинь все из головы.
— Конечно. В любом случае мне ничего другого и не остается. У меня нет ни малейшего желания брать на себя роль сыщика. Я просто не хочу об этом вспоминать, если, конечно, смогу.
Кристина сказала это совершенно искренне, и, когда встретила Эндрину, сошедшую с поезда, они договорились, что будут избегать разговоров о смерти Джозефа Уолша, насколько это возможно, и относиться ко всему этому делу как к чему-то прошедшему и совершенно им не интересному. Таким образом, на следующее утро, когда во время богослужения Кристина увидела Дэвида Роналдсона, сидящего в конце самого нижнею ряда для преподавателей, на той стороне, где располагались мужчины, на месте, традиционно оставляемом для преподавателя, поступившего на работу в школу последним, то ее первой реакцией было раздражение. Он сидел там, где ряд делал крутой поворот, и поэтому находился почти напротив; увидев ее, он улыбнулся и едва заметно махнул рукой. В ответ она кивнула, но не улыбнулась и почувствовала, как Эндрина слегка толкнула ее локтем и вопросительно подняла брови. Прежде чем вошел директор и богослужение началось, Кристине хватило времени для того, чтобы сказать: «Это — тот человек, который неожиданно появился в ту ночь». После богослужения директор попросил учеников остаться, так как полицейским необходимо с ними поговорить; тем временем Кристина вернулась в учительскую, стараясь быть подальше от всего этого; она чувствовала, что смерть Джозефа Уолша все еще витает в воздухе. Энн Смит была в курсе всех слухов и домыслов, ходивших по Данрозу. Она рассказала, что похороны состоялись в Глазго, тем не менее на них поехало много народа. Единственным родственником умершего был дальний двоюродный брат. Ходили слухи, что Джозеф Уолш оставил ему огромное состояние. Голос Энн умолк, ибо вошла Мейбл Глоссоп, которая вполне владела собой, хотя выглядела усталой и глаза у нее опухли.