Кока-гола компани

Двадцать пять минут первого. Учительница поднимает раскуроченное лицо от классного журнала и смотрит на класс. Дети выполняют задание на счет и раскрашивание. Она смотрит на часы, потом на Лониля. Под острым углом сверху ей видно, что Лониль не раскрашивает, а замазюкивает черным весь сложный, похожий на паззл рисунок, в каждом из тех полей которого, что должны быть закрашены особым цветом, напечатан арифметический пример (0–3 = синий, 4–7 = красный, 8-11 = зеленый, 12–15 = желтый). Лониль замазывает все черным фломастером. У воспитателя нет уже больше сил возражать, урезонивать и пререкаться, потому она прокашливается, переходя на слабый, сдавленный вой, и произносит с неубедительной педагогической настойчивостью:

— Лониль.

— …

— ЛониИИЛЬ!

— ЧиВООО!

— Так, Лониль, через пять минут тебе нужно выходить, можешь начинать собираться.

— Как собираться?

— Ну, можешь начинать складывать вещи, потом выходи в коридор и одевайся.

— Да не могу я складывать вещи, у меня ведь рюкзачка-то нету, блин, я же его забыл.

— НЕ РУГАЙСЯ! в классе, Лониль. Тогда сложи свои вещи в шкафчик, понял? Выходи и одевайся. Все, твоего поведения мне на сегодня уже ХВАТИЛО.

Лониль складывает книжки и тетрадки так небрежно, что едва не отрывает обложку у тетрадки, которую ему выдали на первом уроке. Он укладывает все в некое подобие стопки, приподнимает стопку обеими руками и прижимает к груди, но книжки соскальзывают друг с друга, и в ленивой попытке поймать их он отрывает обложку совсем. Обложка остается в руках у Лониля, а все остальные книжки валятся на пол, ровно туда же, где он пролил четверть литра школьного молока на прошлой перемене — и отказался подтереть. «Придется тебе сидеть в этой луже», сказала учительница, получив «ага» в ответ. Теперь три книжки из трех возможных валяются в луже, пропитавшись молоком, а учительница дрожащей рукой трет лоб. Ее камфарные зубы ритмично обнажаются. Губы, с необозримым числом горестных вертикальных морщинок, то раздвигаются, то сжимаются, кажется, будто она сидит и поедает собственную блевотину. Она ничего не произносит. Страничка в классном журнале, отведенная для замечаний о поведении Лониля, уже до краев заполнена комментариями; тогда она хватает ручку и пишет НЕПРИЕМЛЕМОЕ ОБРАЩЕНИЕ С УЧЕБНИКАМИ на желтом листочке и вклеивает его в журнал в верхнем правом углу. Лониль поднимает (по собственной инициативе) книги и встряхивает их так, что обрызгивает Ивонночку (которую будут звать Ивоннючкой все долгие годы ученья) сотнями мельчайших капелек прокисшего молока. Ивонн(ючк)а восклицает ФФУУ! а учительница, в последний раз за этот день, вся трепеща, втягивает в себя воздух: ЛОНИЛЬ! Вопит она. Лониль еще раз встряхивает книги, как будто никто и не проорал его имени, и кладет, или, вернее, запихивает их комком на свою полочку в шкафчике у правой стены класса. Немножко молока проливается вниз на полку к Тони, которого ожидает долгий жизненный путь юного правонарушителя и героиниста.

Одевшись как следует, Лониль жик-жик-жикает через школьный двор и выходит на Соммергате. С журнального столика дома он украл вчера несколько монеток, и потому посещение лавки Нгуен: Фрукты, Зелень, XXX и Табак на углу Соммергате/Шмидтсвей неизбежно. Там он умудряется выбрать полуторалитровую бутыль ЭКСТРИМ ЭНЕРДЖИ (изотонический спортивный напиток, помогающий справиться с физической усталостью) и прикончить 4/5 содержимого, минуя последние остающиеся до папы Ханса и Сони кварталы.

Ровно через один час после того, как Лониль покидает классную комнату, с учительницей-заместителем в Самой средней школе случается приступ внезапного острого сужения поля зрения. Учительница опасается за свою жизнь. Перед ее взором (с суженным полем зрения) мелькают ужасающие картины: всевозможные опухоли мозга, лопающиеся сосуды и воспаленные слизистые. Вокруг нее в учительской толпятся учителя. Пав на колени на линолеуме цвета желчи, училка рыдает и подвывает и прижимает ладони к лицу. Коллектив преподавателей пытается вытянуть из нее, что случилось, но все, что она в состоянии выдавить из себя голосом, режущим слух, это «ЭЭЭЭООООХХ… … … АОООХХ… … … Лоонииль… … … ЛОООНИИИИЛЬ… … … АААААООООХХХ!».

НАЗАД К СИМПЕЛЮ

Типтоп возвращается в гостиную и садится на угловой диван. Симпель какает, продолжая вещать из уборной. Время близится к половине первого. Типтоп чешет в паху. Еще и недели не прошло с тех пор, как он в последний раз устроил себе полное бритье. Половые волосы заявляют о своем появлении. Типтоп знает об этом все. Он приспускает трусы, стараясь удерживать элементы — писька, мошонка, ляжки и, по возможности, ягодицы — на расстоянии друг от друга. Получается не очень. Всё чешется, не переставая. У Типтопа есть опыт в этом деле, он прекрасно понимает, что если не хочет передвигаться на несгибающихся и широко расставленных ногах (малоэффективная техника, направленная на воспрепятствование трению друг об друга ягодиц, скротума об ляжки и т. д.), рост волос следует удерживать на нулевом уровне. Максимум два дня от одного бритья начисто до следующего. Но с финальной съемки КОКА-ГОЛА КАМПАНИ у него было о чем призадуматься, и потому он не проследил за тем, чтобы начисто бриться с пеной ежедневно или через день. Чтобы полностью выбрить пенис/скротум/анус, требуется довольно значительное приложение сил. Как правило, если ему никто не помогает (как исполнителю мужского пола, помощь ему не предусмотрена), он усаживается на карачках над зеркалом, пристроив рядом поднос с принадлежностями для бритья. Невозможно сидя с помощью осязания проверить, достигнут ли полноценный (см. соглашение по ЕБУНТ) уровень безволосости. Необходимо видеть, что ты делаешь. В дополнение к зеркалу Типтопу необходимо хорошее освещение; чтобы выявить не сразу замеченные кое-где оставшиеся волоски, свет должен падать на его кожу ниже пояса под острым углом. Это решается установкой сзади на уровне пола настольной лампы из ИКЕИ так, чтобы свет падал на анус/скротум. Короткие волоски и кустики, сумевшие избежать первого бритья, на фоне 60-ваттовой лампы вырисовываются контурами елового леса на закате солнца. Каждый раз, побрившись, он ложится на спину под одним из окон гостиной и, закинув ноги за уши, под разными углами рассматривает промежность в зеркало: только дневной свет столь же разоблачителен, как и порно-освещение: если результаты бритья выглядят нормально при бледном зимнем освещении, то и на площадке все пройдет хорошо. Из бритвенных принадлежностей подходящими являются единственно ЖИЛЛЕТ МАЧ3 и обязательно гель для бритья ЖИЛЛЕТ, хотя он и щиплет иногда. Бриться следует не позже, чем за четыре часа до съемок, чтобы сошли покраснение и пупырышки. Чтобы избежать порезов мошонки, в комнате, где проводится бритье, должно быть относительно прохладно и/или гениталии следует охладить холодной водой; кремастерную мышцу, поддерживающую яички, необходимо стимулировать, чтобы они подтянулись, а мошонка сжалась и сохраняла свои 36 градусов; ее поверхность должна оказывать достаточное сопротивление лезвию; расслабленную кожу мошонки легко порезать. Анус следует сжать так, чтобы складки кожи вокруг заднепроходного отверстия, если они имеются, максимально разгладились; с порезами сфинктера не шутят. (Типтоп как-то раз глубоко порезал анус, пришлось две недели бюллетенить; на сфинктер с болячкой и коркой и смотреть неприятно, и ходить с ним некомфортно.) Теперь он выполняет бритье всего тела целиком за какие-нибудь 20 минут. Никто никогда не мог попрекнуть его некачественным бритьем, как и, раз уж на то пошло, невыполнением прочих девяти пунктов соглашения о ЕБУНТ, разработанных и сформулированных порноидеологом Ритмеестером. Соглашение звучит следующим образом:

§ 1. Бритье: исполнители женского пола в идеале обязаны полностью подбрить и область ануса, и половые органы. Оставлять волосы (желательно все же этого не делать) разрешается только в области клитора, и площадь волосяного покрова не должна превышать 2 × 4 см. Между нижним краем волосяного покрова и отверстием клитора должно оставаться не менее 1 см голой кожи.