Страница 23 из 48
В голосе Генпрокурора мне почудился оттенок легчайшего злорадства — но за одну интонацию человека с работы не попрешь.
— Ладно, не надо искать существ, — буркнул я. — Ищите лучше беглого Шкваркина. Уже полдня прошло, между прочим, а у вас никаких подвижек. И не забудьте: дело на моем личном контроле.
Ой-ей-ей, с тоской подумал я, отключаясь от АТС-1. Гномы… Эльфы… Поздравляю, приплыли. Мистеры Кроненберг, Карпентер и Ромеро хором обзавидуются. Для голливудского комплекта не хватает только гоблинов, вампиров и зомби… И почему, скажите, мне так фатально не везет? Нашел одного приличного поэта — и тот оказался невменяемым. Бедный я. Бедная Россия.
У моих ангелов-хранителей — капитальная размолвка. Кажется, первая с момента нашего знакомства. Рафаил и Мисаил серьезно разошлись во мнениях о том, чем мне заняться до четырех часов.
Рафаил предлагает вернуться обратно в комнатку, где я отыскал лишнюю дверь. Там я должен запереться, затаиться и терпеливо ждать, пока не начнется президентская встреча в Овальном зале.
«Ерунда, — говорит Мисаил. — Прости, Рафа, но это философия страуса. Встречу отложили один раз, значит, могут отложить и второй. Пока надо держаться поближе к этим болтунам из охраны. Если просто ждать у моря погоды, пропустишь что-нибудь важное».
«Ни в коем случае, Мис, — сердится Рафаил. — С такой тактикой ничего не стоит спалиться. Секьюрити Хлебореску — не такие уж дураки. Они заметят подозрительного ремонтника, который слоняется поблизости и ничего не ремонтирует. А представь, если тут появится бригадир Волобуев? И увидит, что его работник бездельничает? И что тогда? Нет, надо уходить и прятаться».
«Нет, надо задержаться и все разведать», — возражает Мисаил.
«Дорогие ангелы, — мысленно обращаюсь я к ним, — не ссорьтесь. У нас есть проблема посерьезнее… Видите, вон там, у подъезда?»
Из черного хода здания Сената выходят двое в темных костюмах. Они вертят головами направо-налево, а затем направляются ко мне. То есть пока еще не ко мне конкретно, но уже явно в мою сторону.
«Доигрался, — нервничает Рафаил, — говорил я вам обоим… Ну не стой ты, как соляной столб, уходи оттуда как можно скорей».
«Только не беги, — предупреждает Мисаил. Теперь он тоже встревожен. — Бегущий всегда подозрителен. Просто бери на плечо вою шлифовальную штуковину и медленно уходи со двора».
Совет хорош, но бесполезен. Убежать с «Эланом» на плече не удастся по-любому, даже если бы я захотел. Дисковая машина хоть и весит только восемь кэгэ, — изделие довольно громоздкое. Во время бега им можно что-нибудь или кого-нибудь зацепить.
«Оставь агрегат и выметайся со двора! — настаивает Рафаил. — Разве не видишь? Им нужен ты. Прибавь шагу, пока не поздно!»
Поздно. Только в теории Ахилл никогда не настигнет черепаху. На практике такие догонялки заканчиваются через несколько секунд.
— Эй ты, — говорит один из темных костюмов. — А ну стой!
— Стою, — смиренно отвечаю я. — В чем дело, парни?
Теперь я вижу, что у каждого из них между ухом и воротником вьется черный гофрированный проводок. А микрофоны, конечно, скрыты у них за лацканами. Служба безопасности. Причем, не гостевая, румынская, а здешняя, кремлевская. Неизвестно, какая из них для меня хуже. Хотя нет, известно: обе хуже.
— Пойдешь с нами, — приказывает костюм № 2. -Без глупостей.
— Так точно, начальник, — соглашаюсь я. — Куда скажете. Только, может, позволите сперва машинку на объект доставить? — Я киваю на «Элан». — Тут близко. А то без нее работа стоит.
Если они сейчас сделают мне эту поблажку, дело не так серьезно.
— Забудь, — без улыбки говорит костюм № 1. — Мы и есть твоя работа. А ты — наша. Ну чего, идешь добровольно или наручники на тебя надеть?
14.00–15.30
Встреча с представителями российских общественных организаций и движений
— А эти организации, они у нас, к примеру, какие? — спросил я у Вовы-интеллигента по дороге на встречу с общественностью. Расторопного парня я оценил и взял с собой, авось пригодится. — Чем они, в принципе, занимаются, сколько их, ну и вообще?..
Дистанцию от Сената до БКД легко преодолеть по кремлевскому двору, путь займет несколько минут. Однако ходить по поверхности — не царское занятие. Весь комплекс зданий издавна связан подземными vip-коммуникациями, по которым можно передвигаться на электрокарах. В сопровождении охраны я спустился под землю на спецлифте, прямо из Екатерининского зала, но выбрал неторопливый пеший вариант движения: лучше слегка припоздать, зато прийти подготовленным. С сюрпризами сегодня и так перебор.
— Они разные, Денис Анатольевич, по численности, по составу, по интересам, — без подготовки зачастил умный Вова. — Полный спектр, буквально сто цветов, то есть организаций, конечно, у нас на два порядка больше. От обществ глухонемых до официальных фанатов «Спартака» и Кристины Орбакайте, и список все время пополняется. Всего их по стране зарегистрировано свыше двадцати двух тысяч. Если быть точным, двадцать две тысячи сто три.
— Двадцать две тысячи? — вздрогнул я. — Круто. Для них нужен не зал в Кремле, а целый стадион в Лужниках. И как общаться с эдакой тучей народа? Проще, наверное, сразу выпустить Кристину — пусть споет им пару песенок, что ли… Хотя футбольные фанаты могут, наверное, на это обидеться, да и глухонемые тоже. Или нет, глухонемые, пожалуй, могут и не обидеться… Черт возьми, а как мы раньше-то с этой оравой справлялись, не напомнишь мне?
Тактично не удивившись моему вопросу, Вова мигом разъяснил:
— Все учтено, Денис Анатольевич. В администрации целый отдел три месяца только этим занимался. Сначала отсекли явную клинику и тиффози, чтобы все конструктивно, без экстремизма… ну проще говоря, чтоб особо не свистели и плевались умеренно. Потом ввели принцип ротации: сегодня одни, через полгода другие, в порядке очереди. Плюс к тому, естественно, фейс-контроль и одо-контроль, чтоб уж самые волосатые и особо вонючие как-то не просочились… В общем, насчет численности не волнуйтесь: в Александровском зале присутствует одномоментно не более полусотни голов.
— Пятьдесят — это еще терпимо, — успокоился я. — Такое стадо даже мне под силу переорать. Только уточни мне, голубчик, я что-то ненароком запамятовал: как часто их собирают в Кремле?
— Периодичность этих встреч установлена опытным путем, — с готовностью отозвался Вова. — Методом, так сказать, проб и ошибок. Как выяснилось, самое оптимальное — раз в месяц. Если звать их реже — могут обозлиться, что нежелательно, а если чаще — возомнят о себе, что тоже нехорошо. Да и денег на них жалко, честно говоря. С тех пор, как вы распустили Общественную палату, справедливо назвав их дармоедами, мы стараемся минимизировать расходы. Режим экономии — он для всех. И придуманная вами, Денис Анатольевич, остроумная система распределения грантов уже позволила вчетверо сократить ежемесячные выплаты…
Значит, Общественная палата накрылась, про себя отметил я. Хм! Новость интересная, хотя не слишком приятная. В трезвом виде я бы вряд ли стал отправлять на помойку парламент-light. Наоборот, я бы почаще оказывал знаки внимания этому клоунскому сборищу на Миусской площади — пусть депутаты Большого Хурала на Охотном ряду лишний раз поревнуют, понервничают, ничего, полезно…
Как бы то ни было, реанимировать ОПу я не стану: померла так померла. Гораздо важнее потихоньку выяснить, какую еще систему с грантами я успел выдумать? Экономия экономией, но слово «остроумная», услышанное мной сейчас, настораживало. Мое подсознание — мой крест и моя «пятая колонна». Каким законам оно подчиняется, какие фортели способно выкинуть — это загадка; сам доктор Фрейд обрыдал бы свою бороду и признал тут фиаско.
На мой конкретный мысленный запрос колодец памяти ответил глухим молчанием. Ни единого всплеска. Вновь добывать сведения на стороне, то бишь выспрашивать у Вовы-очкарика, мне пока не хотелось. Все Вовы должны знать дистанцию и помнить, кто они и кто я. Слишком часто показывать обслуге свою зависимость от нее опасно: так можно всю властную харизму за день растерять.