Реквием по Иуде

— Что? — удивился Вессель. — Почему?

— Потому что ответ будет дан в двадцать один час тридцать семь минут.

Незнакомец приподнял шляпу, приветствуя Клару, и прошел в дальний угол кафе, скрывшись за стеклянной переборкой.

— Не знал, что вы знакомы, — произнес Ионидис. — Вы тоже пользуетесь услугами юридического бюро?

— Почему вы так решили?

— Но вы только что поздоровались с одним из его сотрудников. Между прочим, Клара, именно этот специалист когда-то вывел меня на Файна.

— Нет, вы, видимо, обознались, — неуверенно сказал Вессель. — С этим господином я имел довольно бурную дискуссию на конгрессе в прошлом году. Но он, по всей видимости, не юрист, а скорее историк.

— Не мучьте свою память, — сказала Клара Гольдман. — Есть такие лица, которые всем кажутся знакомыми. Мне, к примеру, этот юрист-историк сразу напомнил одного официанта. Ну и что? Кстати, профессор, о каком сроке он вам сказал?

— Двадцать один час тридцать семь минут, — вспомнил Вессель. — Но мне ничего в голову не приходит.

— Что ж, будем считать это знаком судьбы, — сказала Клара, вставая из-за столика. — Профессор, мы можем подвезти вас.

Вессель замотал головой:

— Нет-нет, что вы! Я — в лабораторию. Хочу первым увидеть еще теплые страницы…

В лаборатории, взглянув на часы, заторопилась домой сидящая за рабочим столом немолодая уже женщина.

— Девятый час, ты еще остаешься? — спросила она молодого человека, прильнувшего носом к компьютерному монитору.

— Да, мне еще нужно закончить важную работу, — ответил тот.

— Ты растворился в работе. Сегодня же суббота. Вот увидишь, твоя новая подружка бросит тебя так же, как и прежняя, — улыбнувшись, сказала женщина.

— До свидания, — недовольно поморщился юноша.

— Прощай. И не забудь погасить свет рыбкам. — И женщина, надев плащ, вышла из комнаты.

Молодой человек попытался вновь сконцентрироваться на работе, от которой его отвлекла коллега, но не преуспел в этом. Брошенный мимоходом намек по поводу подружки задел его за живое.

Действительно, в последнее время эта чертова работа стала его доставать. Вынужденный подрабатывать в университете, он приходил на работу после занятий, тогда когда другие, в том числе и его подружка, после лекций думали только о том, где и с кем провести предстоящий вечер. А ему предстояло возиться с этими опостылевшими бумагами и заботиться об этих дурацких рыбах. Но, с другой стороны, работа обеспечивала его карманными деньгами, без которых жизнь молодого человека в большом городе превращается в сплошную пытку.

От грустных мыслей его отвлек стук в дверь. В лабораторию ворвался профессор Вессель.

— Ну-с, коллега, чем порадуете?

— Насколько я знаю, радиоуглеродный анализ уже завершен. А я завершаю окончательную обработку самих текстов, — ответил ему юноша.

— Окончательная обработка? Сколько это может еще продлиться? — нетерпеливо спросил профессор.

— Не более часа, — успокоил его студент и предложил: — Может быть, пока кофе?

— С удовольствием, — потирая руки, обрадовался профессор, — при такой погоде крепкий кофе был бы как нельзя кстати.

Молодой человек направился к кофеварке, а гость, повесив плащ, стал прохаживаться по комнате.

— Скажите, профессор, — колдуя у кофеварки, спросил его юноша, — а что за спешка с этими бумажками?

— С бумажками? Да вы понимаете, о чем речь! — всплеснув руками, вскричал Вессель, и, театрально положив руку на плечо юноше, будто посвящая того в рыцари, с пафосом продолжил: — Друг мой, возможно, вы войдете в историю, как человек, сопричастный к открытию тайны Евангелия от Иуды!

Юноша скептически усмехнулся:

— Не надейтесь, что я куплюсь на эту фишку, профессор. То, что я не похож на слушателя духовной семинарии, еще не значит, что я не знаком со Священным писанием. Так вот, я уж точно знаю, что такого Евангелия не существует.

— Уточним терминологию, — профессор назидательно поднял палец, охотно включаясь в диспут. — Что значит «не существует»?

— То и значит, что его просто нет. Есть Евангелия от Марка, Матфея, Луки и Иоанна. И все.

— Скажите, дружок, а Япония существует?

Студент опешил.

— Что за вопрос? Конечно!

— Но миллионы людей на протяжении многих веков и не подозревали о ней. Для них она не существовала. Точно так же для нас с вами совсем недавно еще не существовал человек по имени Бен Ладен. А ведь он все это время жил практически рядом с нами! — Профессор сделал паузу, будто на экзамене, незаметно подсказывая студенту правильный ответ. — Ну, понимаете? Для вас до сих пор существовали четыре Евангелия, которые были отобраны римским императором Константином Великим из более чем тридцати текстов, описывающих жизнь, смерть и воскрешение Христа. В 325 году, в ходе первого Никейского собора, эти четыре Евангелия признали каноническими и внесли в Новый Завет. Но наряду с ними существовали и другие аналогичные тексты, авторство которых приписывалось известным лицам, в том числе Никодиму, Иакову, Петру, Фоме.

— И, конечно, Иуде — с сарказмом добавил юноша.

— Вот именно, и Иуде, — ему в тон ответил профессор. — Его Евангелие, изначально написанное на греческом языке, впервые упоминается в 140 году у Юстиана Мученика. Затем в своей книге «Трактат против ересей», написанной во II веке, о нем упоминает первый крупный богослов епископ лионский Ириней. Почти весь этот христианский труд дошел до нас на греческом и латинском, а часть его — на армянском и сирийском. Это и есть те несомненные источники, благодаря которым мы знаем, что Евангелие от Иуды существовало.

— И когда же он успел его написать, если покончил с собой сразу же после предательства? — продолжал упорствовать юноша.

— Не следует понимать все так буквально. Канонические тексты появились не ранее 70-х годов от Рождества Христова, а скорее всего на рубеже I–II веков. При этом не исключено, что авторы использовали для их написания не дошедшие до нас логии — собственные высказывания Христа, возможно, записанные по-арамейски. Поэтому неудивительно, что Евангелие от Иуды было написано значительно позже жизни самого автора. Никто не может с достоверностью утверждать, что Иуда сам составил текст, — ответил профессор.

— Ваш кофе, профессор, — студент поднес дымящуюся чашку. — Но как мог сохраниться манускрипт?

— Спасибо, — профессор осторожно забрал у него кофе и продолжил: — До наших дней он дожил только потому, что климат, где он был найден, идеально подходит для сохранения папируса. А также потому, что коптам запрещается уничтожать текст, содержащий слово «Бог».

— Коптам? — переспросил юноша.

— «Копт» — это европейская форма арабского слова «кибт», которое само есть производное от греческого «египтянин», — пояснил профессор.

— А как манускрипт оказался здесь?

— После того, как его нашли в Египте, он успел уже раз побывать в Швейцарии, потом долгие годы пролежал в одном из банков США. Многократно проданный и перепроданный людьми, не имеющими представления о его действительной ценности, он вновь вернулся в Швейцарию и теперь, по заказу группы филантропов, нам выпала великая честь раскрыть его тайну, — обжигаясь горячим кофе, ответил профессор.

— Вы второй раз говорите о какой-то «тайне».

— Дело в том, что манускрипт состоит из четырех частей, — продолжил объяснения профессор. — Три из них, казалось бы, совпадают с каноническими текстами, но четвертая, возможно, представляет совершенно другой подход к последним дням жизни Христа и другую историю его взаимоотношений с апостолами. Там может содержаться нечто, способное поколебать некоторые принципы христианской доктрины…

Урчание принтера заставило его прервать свои объяснения. Профессор ринулся к компьютеру, опрокинув стоящий на пути стул. Глаза его горели лихорадочным блеском. Дрожащими руками он хватал листы, вылетающие из принтера, пробегая по ним глазами.

— Не то… — бормотал он, отбрасывая страницы на стол. — Не то, не то… Вот оно!