Сорванцы

— Нет, хватит. Я тебе и без добавки скажу, что Поттер такая не одна. У неё есть подружки. Не знаю, как поодиночке, но вместе эти шмакодявки просто страх и ужас. Не вздумай подкатывать к ним ни с какими предложениями или пытаться завоевать расположение — держись подальше и… что говоришь? Оправдать Сириуса Блэка? Это сейчас единственное, чем можно завоевать их расположение.

— Откуда такой пессимизм, Северус?

— Дамблдор отправил меня просто понаблюдать за домом, куда переехала Поттер, а теперь я имею честь быть знакомым с людьми, принявшими её у себя и, заодно, даю уроки основ зельеварения малолеткам. Э-э-э, знаешь, втроём за одного первокурсника они справляются.

— Даже так? Северус, они меня пугают. Зная, как ты любишь придираться к студентам, готов предположить, что они способны сойти за второкурсника.

Глава 18

О шраме

— Хорошо, что ты заглянул Артур, — Дэн пожал руку главе семейства Уизли и пригласил располагаться на диване в гостиной.

— Рони передала твою просьбу.

— В общем, чтобы долго не тянуть — шрам у Гарри на лбу. Он неправильный. В столь юном возрасте ткани регенерируются со страшной скоростью, и за пять лет от него бы ничего не осталось. Эмма водила девочку на обследование — всё, кроме этого странного рубца у неё в порядке. То есть современной медициной причины этой аномалии не обнаруживаются.

— Да, шрам магический. Я разузнаю, к кому из целителей можно обратиться. Хотя, сейчас как раз подходящее время. Гарри, возьми меня за руку — аппарируем прямо в Мунго.

— Повреждения, вызванные заклятиями, часто бывают весьма необычными, — глубокомысленно изрёк пожилой целитель, после того как закончил водить своей палочкой вокруг головы девочки. — И в этом нет ничего опасного, если не обращать внимания на то, что спустя столько лет он вдруг начал тебя беспокоить.

— Да, доктор. Раньше я вспоминала о нём, только глядя в зеркало, а теперь он иногда немного зудит или даже покалывает.

— Это то, о чем ты сразу вспомнила. А, может быть примечала и другие изменения в твоих ощущениях? Слабость, головокружение, тошноту?

— Непонятные сны. Какие-то незнакомые места, чужие люди.

— А когда ты просыпаешься от таких снов, шрам болит?

— Не болит, но чувствуется. Словно кожа на рубце натянулась. Но это быстро проходит.

— Всё интересней и интересней. Попробуй описать хотя бы один из этих снов. Что вспомнишь.

— Холодно. Ветки деревьев голые, но на припёке, на камне, лежит змея. Я словно наезжаю на неё камерой, и вот теперь уже я — эта самая змея. И мне хорошо на солнышке, хотя вокруг холодно. Лениво и не хочется двигаться. Но хочется есть. Только вокруг нет ничего подходящего, и приходится долго ждать. Солнце прячется, и я тоже прячусь. Только не так, как спряталась бы змея, потому что она остаётся лежать на камне, а я покидаю её и забираюсь в ветви дерева. И больше ничего не чувствую, а просто жду чего-то. Чтобы мимо кто-то прошёл.

— Так, так, так, — целитель запустил руку в свою не слишком густую шевелюру и некоторое время мотался по кабинету, словно маятник. — Боюсь, юная леди, возникшая у меня версия вас не обрадует.

— Я умру?

— Все мы когда-нибудь умрем, — пробормотал доктор.

— Тогда чего бояться? — недобро ухмыльнулась Гарри. — Рассказывайте. Если вы меня предупредите, возможно я смогу что-нибудь предпринять. А если пожалеете — так и буду недоумевать. Но это мне ни капельки не поможет.

— Боюсь, возникла связь между вами и тем, кто оставил этот шрам. То есть, вы проникаете в его мысли, или он сам транслирует их вам. Не знаю только, произвольно, или непроизвольно.

— Спасибо, — Гарри нахмурилась и, сжав зубы, вышла из кабинета. Последовавший за ней Артур смахивал невольные слёзы.

— Связь с тем, что осталось от Тёмного Лорда! — воскликнула Гермиона. — Было бы интересно узнать, в каком виде он существует и, главное, где?

— Зачем? — не поняла Рони.

— Чтобы изловить его и посадить в кувшин. Или ты собираешься дождаться, когда он окрепнет настолько, что испортит нам жизнь и поломает планы на получение хорошего образования?

— А… э-э-э… ты не сможешь его как-то усмирить просто силой мысли?

— Не знаю, я не пробовала. Но, если он мне снова приснится — попытаюсь.

— Никогда не слышала, чтобы люди могли управлять своими действиями во сне! — удивилась Рони.

— А ты слышала о маленьких девочках, способных выставить щит против очищающего заклинания ещё до того, как оно послано? — ухмыльнулась Гермиона.

— Ну, ты вообще способная, — протянула рыжая.

— Эванеско отбила Гарри. Но, как? Как ты поняла, что Снейп нападёт на котёл? — Миона повернулась к своей черноволосой подруге.

— Ну-у, по посадке головы, по тому, как замер на пороге и скривил рот, — пожала плечами Гарри.

Две другие подружки лукаво переглянулись и ничего не сказали.

— Профессор! — Взметнула руку Гермиона, едва Снейп в своей стремительной манере ворвался в аудиторию. — У нас есть вопрос, не терпящий отлагательства.

— Я не разрешал вам говорить, мисс Грейнджер, — рявкнул преподаватель.

— У вас есть метка на руке, оставленная Тем, О Ком Не Любят Вспоминать, — выкрикнула Гарри, — испепеляющий взгляд был ей ответом.

— Не надо так надувать капюшон — об этом писали в газетах, — добавила Рони. — И вообще мы спрашиваем не из любопытства, а по делу.

— Темный Лорд отметил и меня, а не только своих последователей, — пояснила Гарри.

— И нам необходимо обсудить возникшие в связи с этим обстоятельства, — нажала Гермиона.

— Потому что ваша татушка должна была недавно чесаться, — внесла полную ясность Рони.

— Э-э-э, так был лёгкий зуд? Или не было? А то у Гарри покалывало шрам, и она видела глазами бесплотного духа, в которого обратился ваш бывший господин, — вставила Гермиона.

— Он был змеёй и головой надевался на крысу. Бу-э-э-э! А потом лежал в норе и переваривал, — добавила подробностей Гарри.

— И чего вы от меня хотите?! — взметнулся Снейп.

— Так, поскольку мы товарищи по несчастью, имеет смысл объединить усилия, — спокойно, как о само собой разумеющемся, сказала Гарри.

— Мы не товарищи, Поттер. В отличие от меня, своего слуги, вас Темный Лорд отметил, как равную себе, — хлопнув дверью, профессор вылетел в коридор.

— Ну вот, сорвали урок, — накуксилась Гермиона.

— И чего он так заистерил? Как Джинни, когда ей не купили взрыв-кусачку, — хмыкнула рыжая.

— Котёл есть, в шкафу чего только нет, а учебник для первого курса у нас собой, — пожала плечами Гарри.

— Э-эй! Там первым рецепт зелья от прыщей, — напомнила Рони. — При его приготовления каждый год взрывают хотя бы один котёл.

— Отрицательный опыт тоже необходим, — Миона чиркнула спичкой и зажгла горелку.

Гарри начала наполнять котёл водой, а Рони достала из стола ножи и разделочную доску.

— К чему такая срочность, Северус? — вместо приветствия произнёс мистер Малфой, выходя из камина.

— Люц! Эта Поттер через свой шрам поддерживает связь с Тёмным Лордом. Господин набирается сил — она чувствовала его. Он слаб, но уже способен хоть что-то предпринимать.

— Где?

— Не знаю.

— Я не о лорде. Где Поттер?

— В классе. Она с подружками собирается взорвать свой первый в жизни котёл.

— И ты не намерен препятствовать её планам? А если ребёнок обварится?

— Люц! Ты хоть раз видел отбитое щитом «Эванеско»? А я видел. В её исполнении. Так что, ничего худого с девочками не случится — они всё отбросят от себя, зато поработать тряпками им придётся от души.

Слушая зельевара, Малфой внимательно разглядывал метку на предплечье — она оставалась бледной и невыразительной.

— Не думаю, что Поттер могла такое насочинять, — вдруг, словно прочитав мысли товарища, заметил Снейп. — Всё-таки, её шрам, это не совсем то, чем Тёмный Лорд снабдил нас, своих слуг.