Страница 259 из 279
А вот с ослом так гладко не получилось. Ни один скототорговец не хотел связываться с таким невзрачным животным. Рассвирепевшая Сайо вернулась в гостиницу и приказала Алексу увести проклятую скотину на скотобойню и сдать за любую цену первому же попавшемуся мяснику. На выручку несчастному Горбунку пришел хозяин постоялого двора. «Исключительно из уважения к почтенной Хаере», он предлагал оставить ему осла в уплату за проживание. Далее последовал свирепый торг, в результате которого ослик обрел нового хозяина, а Сайо право проживания в комнате и три серебряных монеты сверху. Кроме того, девушка выторговала себе еще и запас продуктов.
Алекс передал повод Горбунка сухощавому мужику с бельмом на глазу, выполнявшему в гостинице обязанности конюха, чмокнул его в грустную морду и, прихватив дорожный мешок, отправился в порт.
«Это уже не феодализм, это рабовладение какое-то получается, — грустно думала Александра, направляясь к реке по темнеющим улицам. — Сегодня сдала в аренду, завтра, того и гляди, совсем продаст. Нет, от этой «прынцессы» надо сматываться и как можно скорее».
Когда Алекс отыскала склад, купец уже навешивал на двери огромный замок. В стороне скучал здоровенный детина с толстой суковатой дубиной в волосатых руках. Очевидно — сторож.
— А, пришел, — бросил ему Ронли, убирая ключи в большой кожаный кошель. — Пойдем, я провожу тебя на корабль.
На «Радости воды» их встретил караульный.
— Где Укани? — спросил его купец.
— В трюме, почтенный, — поклонился матрос, придерживая короткое копье. — Он хотел лечь спать пораньше.
— Вот еще удумал, — проворчал Ронли, пробираясь по узкой, заставленной бочонками и ящиками палубе.
В тесной душной клетушке трюма горел жалкий жировой фонарик, бросая робкий свет на узкий из не струганных досок стол и тонувшие в темноте нары. За столом сидел мужчина в рваной рубахе и толстой иглой пришивал заплату на рукав куртки.
Увидев купца, он поспешно, но без раболепия, встал и поклонился.
— Здравствуй, хозяин.
— Здорово, Чирек. Где Укани?
На нарах кто-то завозился. В освещенный кружок, зевая, влез широкоплечий бородач в вязаном жилете на голое тело.
— Вот, привел к тебе новичка. Будет с нами до самой столицы. Определи на место и дай работу.
Ронли вышел.
— Новенький? — раздался голос с нар. И перед ней предстал мужик с наглыми глазами и беззубой улыбкой на круглом лице.
— Вроде как, — равнодушно пожала она плечами.
— Откуда?
— Слуга, — Алекс сделала вид, что не поняла вопроса.
В трюме дружно засмеялись.
— Чей?
— Господина Уммото, бодигара Сына Неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет.
— Так ты из столицы? — обрадовался кто-то.
— Угу, — мрачно кивнула Александра, полная самых нехороших предчувствий.
— Завтра поговорите, — прервал расспросы Укани и, обратившись к Алекс, сказал. — Вон там, в углу есть место, располагайся.
Александра повела носом. Воздух в трюме был хоть и теплый, но густой, вязкий, полный ароматов грязной одежды, потных человеческих тел и еще чего-то неприятного.
— Ты, почтенный, лучше скажи, где я могу лечь на палубе, чтобы никому не мешать.
Матросы, услышав такие слова, заржали как немецкая конница на Чудском озере.
— Наш Укани в почтенные выбился на старости лет! Что же ты его сразу «господином» не назвал?!
— А ну хватит! — рявкнул Укани и разъяснил. — Не дорос я до «почтенного», а если хочешь спать под открытым небом, лучше всего ложись на корме у руля.
Алекс поблагодарила и вышла из вонючего трюма. На удивленный вопрос караульного разъяснила, что будет спать на палубе.
Александра сильно опасалась, что утром могут начаться расспросы. А так как она вообще ничего не знала о столице, то могла попасть в очень неприятную ситуацию. К счастью ее прошлое никого не заинтересовало.
Во время стоянки судна, команда питалась на берегу, поддерживая материально благополучие владельцев портовых кабаков.
За завтраком Алекс по примеру других взяла себе миску каши и кувшин пива. Она заметила, как двое матросов, сидевших за соседним столом, обменялись подозрительными взглядами.
— Эй, слуга! — окликнул её один из них, коренастый, широкоплечий пузан с хитрым, порочным лицом завсегдатая борделей.
Александра продолжала есть, понимая, что наступает момент, который, так или иначе, переживают все новички в любых коллективах.
— Слуга! Ты что не слышишь? — повысил голос матрос. — Я тебя спрашиваю!
Алекс облизала ложку. Сосед ткнул ее в плечо.
— Рвун тебя зовет.
— Он зовет слугу, а не меня, — спокойно отозвалась Александра.
— А ты разве не слуга? — деланно удивился другой матрос под смех посетителей трактира, уже предвкушавших бесплатное развлечение.
— Моего господина зовут Аво Уммото, а этого мордоворота я вчера увидел в первый раз.
— Как ты меня назвал?! — распаляя себя, вскричал толстяк.
— Он еще и глухой, — скорбно покачала головой Алекс.
Матрос с шумом отодвинул табурет и двинулся к их столу. Сосед Алекс благоразумно отодвинулся. Пузан схватил ее за плечо. Александра перехватила руку, вывернулась, вскочила на ноги и впечатала противника мордой в стол.
Все это произошло так стремительно, что никто из посетителей даже охнуть не успел. Матрос с воем схватился за разбитый нос.
Алекс отошла к стене и оглядела притихший трактир.
— Кому-нибудь еще нужен слуга?
Поскольку солнце еще только встало, и посетители были почти трезвые, желающих почесать кулаки не нашлось.
Рвун вставил в ноздри свернутые тряпочки и зыркал на Александру как нашкодивший кот, которого натыкали носом и выбросили на улицу.
Когда они выходили из кабака, Укани неодобрительно проворчал:
— Не хорошо поднимать руку на товарища, с кем придется грести одним веслом.
— Я больше не буду, — равнодушно пожала плечами Алекс.
Матрос фыркнул.
— Следующего, кто будет докапываться, я побью ногами.
— А ты сможешь? — прогнусавил Рвун, вынимая из ноздри мокрую от крови тряпку.
Александра развернулась и ударом ноги выбила ее из рук ошарашенного матроса. Потом достала из кармана относительно чистый платок, оторвала от него кусок и протянула толстяку.
— Лучше не проверяй.
Матросы замерли, глядя на ошалелое лицо Рвуна, машинально сминавшего тряпку. Потом дружно засмеялись.
Полдня они таскали из соседнего склада корзины с воском. В обед Алекс заглянула в каюту, которую «гостеприимный» Ронли приготовил для Сайо, и не смогла удержаться от злорадной улыбки. В душевой кабине и то больше места. Такой низкий потолок, что Александре пришлось стоять согнувшись. Сквозь щели в хлипкой двери проглядывало небо, окна нет. Только в углу висит на потолке бронзовый светильник. Узенькая прикрепленная к стене кровать, из-под которой выглядывала лохань, судя по долетавшему запаху, служившая ночным горшком.
«Приятного путешествия, «прынцесса»», — удовлетворенно подумала Алекс, прикрывая скрипучую дверь.
Потом пришел Ганн и с ним повозка, нагруженная продуктами для команды. Поскольку остальные матросы еще не пришли из трактира, таскать мешки и корзины пришлось Александре. Когда довольные, как обожравшиеся сметаной коты, заявились члены команды, она уже порядком запарилась. Оказывается, эти козлы стояли за углом склада и, посмеиваясь, наблюдали, как Алекс карачилась, подгоняемая нетерпеливыми криками возницы.
Обозленная Александра матерно выругалась и, отвернувшись, стала смотреть на реку.
— А ты здоровый, — проговорил чей-то гнусавый голос. — Может, пятки мне ночью почешешь?
Алекс обернулась. Из распухшего носа Рвуна как два бивня торчали свернутые тряпочки, но глаза горели боевым азартом.
«И за что мне все это?», — с тоской думала Александра, глядя на притихших матросов с любопытством ожидавших развязки.
— Я тебе лучше морду почешу, — усмехнулась она. — Если ты очень хочешь.
— Да у него еще старые царапины не зажили! — крикнул кто-то из команды, и мужики засмеялись. Пузан улыбнулся, но взгляд, который он бросил на Алекс, не обещал ей ничего хорошего.