Страница 73 из 105
Или за что там он отдал свою жизнь? — Но мы и не подозревали, что пришлось пережить вам, европейцам. Если в наших силах хоть в малой степени компенсировать ваши страдания, помочь вам забыть о прошлом, дать вам возможность начать новую жизнь… — Она ласково смотрела на девушку. — Ариана, вы еще так молоды.
Но та отрицательно покачала головой:
— Уже нет.
Через несколько часов «мерседес» Сэма Либмана привез Ариану в дом на Пятой авеню. Напротив дома раскинулся Центральный парк, шумевший листвой деревьев и благоухавший цветами. Из окна было видно, как по аллеям молодые мамы катают прогулочные коляски, а по тропинке прогуливаются парочки. Стояло чудесное майское утро. Сидя в машине между Сэмюэлом и Рут, Ариана смотрела на нью-йоркские улицы и чувствовала себя маленькой девочкой.
Сэм специально приехал в больницу из банка и собственноручно отнес фанерный чемоданчик Арианы в машину. Там были собраны все немногочисленные сокровища, оставшиеся у девушки. Ариана надеялась, что одежды, лежавшей в чемоданчике, хватит, чтобы прилично выглядеть у Либманов, но по дороге на Пятую авеню Рут велела сделать остановку возле универмага «Бест энд компани». Там в отделе обслуживания для Арианы была приготовлена большая коробка, внутри которой оказалось летнее голубое платье того же оттенка, что и глаза Арианы, с резинкой на талии и пышной юбкой. В этом наряде Ариана сразу стала похожа на сказочную принцессу, и Рут удовлетворенно улыбнулась. Кроме того, она захватила для девушки из дома белые перчатки, свитер и соломенную шляпку, очень шедшую к личику Арианы. К счастью, туфли тоже оказались впору. Ариана совершенно преобразилась. Теперь, сидя в лимузине, она выглядела не как бедная беженка, а как богатая туристка.
На миг Ариане показалось, что все это не на самом деле, а понарошку. Стоит лишь зажмуриться, и она вновь окажется в Берлине, у себя дома. Достаточно было представить себе такое, и незажившая рана пронзила душу острой болью. Лучше уж было держать глаза открытыми, впитывая новые впечатления. Сэм и Рут переглядывались с довольным видом. Они были рады принятому решению. Дорога до Пятой авеню заняла четверть часа. Возле подъезда машина остановилась, и шофер распахнул дверцу. Это был пожилой солидный негр в черной ливрее, белоснежной рубашке с галстуком-бабочкой.
Он приложил руку к козырьку, когда Сэм выходил из машины. Рут отказалась опереться на руку мужа и выбралась сама, предварительно взглянув на Ариану. Та все еще была очень слаба и даже в новом наряде выглядела совсем больной.
— Как вы себя чувствуете, Ариана?
— Спасибо, со мной все в порядке.
Однако Либманы знали, что это не так. Надевая платье, Ариана пошатнулась, и Рут едва успела ее подхватить. А на Сэма произвела впечатление та естественность, с которой Ариана вошла в свой новый образ. Казалось, она возвращается в привычную среду, где чувствует себя как дома. Сэму захотелось расспросить ее о прошлой жизни. Совершенно очевидно, что они имели дело не просто с воспитанной и образованной девушкой, а с представительницей высших слоев общества, бриллиантом чистейшей воды. Тем трагичнее был удар, который обрушила на нее судьба. «Ну ничего, — утешал себя Сэм, — теперь у девочки есть Рут и я».
Ариана все не могла отойти от окна, глядя на Центральный парк с мечтательной улыбкой. Она вспомнила Грюневальдское озеро, деревья. Все это было где-то на другой планете, бесконечно далеко отсюда.
— Поднимемся наверх? — предложила Рут.
Ариана кивнула, и они медленно поднялись в главный холл, находившийся на третьем этаже. Это был великолепный зал, весь обитый бархатом и уставленный антиквариатом, который супруги купили во время поездок в Европу перед войной. Здесь были и средневековые картины, и статуэтки, и персидские ковры, и рояль, и даже маленький мраморный фонтан. Из зала наверх вела широкая лестница, на которой застыли две темноволосые девочки, смотревшие на Ариану широко раскрытыми глазами.
Джулия и Дебби взглянули сначала на Ариану, потом на мать, потом снова на Ариану, словно дожидаясь какого-то сигнала, а потом вдруг разом слетели с лестницы, кинулись к Ариане и с радостными криками бросились ее обнимать.
— Добро пожаловать, Ариана! Ты у себя дома!
На глазах у Либманов выступили слезы. Девочкам удалось то, что не получилось у взрослых: они рассеяли печаль Арианы и превратили происходящее во всеобщий праздник.
Джулия и Дебби приготовили торт, развесили повсюду разноцветные шарики, срезали в саду роскошный букет роз. Розы собирала Дебби, а торт испекла Джулия. Утром девочки отправились в магазин и накупили там всего, что, с их точки зрения, могло понадобиться взрослой женщине двадцати лет.
Три палочки бледно-розовой губной помады, несколько пудрениц с пуховками, баночку румян, заколки для волос, черепаховый гребень и модную сеточку для волос — Дебби утверждала, что осенью это будет самый писк. Каждый подарок был отдельно завернут в бумагу, поэтому на туалетном столике в гостевой комнате лежала целая груда свертков и коробочек.
Увидев приготовленную для нее комнату, Ариана прослезилась. Комната напомнила ей спальню Кассандры в Грюневальде — то же царство шелка и атласа, то же преобладание розового цвета, но здесь, пожалуй, было еще наряднее. Огромная постель, все сияет новизной и жизнерадостной свежестью — одним словом, настоящий американский рай. На кровати под накидкой из белого органди — розовое атласное покрывало.
Письменный стол инкрустирован затейливыми узорами, в углу — антикварный шкаф, над белым мраморным камином зеркало в позолоченной раме, повсюду низкие пуфы и стулья, обтянутые розовым атласом. Джулия и Дебби предвкушали, как будут сидеть здесь допоздна, откровенничая со своей новой подругой. Дверь из спальни вела в маленькую туалетную комнату, а за ней имелась еще и облицованная розовым мрамором ванная. Повсюду в комнате в вазах стояли розы, а на столике, накрытом на пять персон, красовался испеченный Джулией торт.
Ариана не могла найти слов благодарности и просто принялась обнимать обеих девочек, плача и смеясь попеременно. Потом она поцеловала Сэма и Рут. Как чудесно, что ей выпала судьба оказаться в такой семье! Ариане казалось, что круг замкнулся: из дома в Грюневальде через тюремную камеру, женский барак, дом Манфреда, бесприютность — назад, в уютный мир роскоши, в котором она выросла и к которому привыкла. В этом мире по-прежнему существовали заботливые слуги, длинные лимузины и ванные, облицованные розовым мрамором. И все же Ариана оглядывалась по сторонам с недоверием. Когда ее взгляд упал на зеркало, она увидела, что больше не похожа на юную девушку. На нее смотрела усталая, исхудавшая незнакомка, которой было не место в этом счастливом доме. Теперь Ариана принадлежала только самой себе. Если эти люди хотят проявить доброту, она будет им благодарна, но полагаться на незыблемость мира розового мрамора больше не будет.