Страница 12 из 13
— Слушай, — шепнула я Сеславии, пока Альдред орал на парня, — и часто тут обедов лишают?
— О нет, — ответила та, — у нас наказания другие. Эртан — сын Альдреда. У него сильный дар, говорят, Виктор решил создать колледж, когда понял, что Эртана нужно обучать. Но характер у него не очень, он ненавидит отца из-за развода родителей, и такое, — она кивнула на преподавателя, — у них едва ли не каждую неделю.
— Хватит болтать! — Альдред повернулся к нам. — Вы пришли учиться или трепаться?
— Учиться. Простите, — пролепетала Сеславия.
— Вставай в строй, — сказал Альдред сыну.
Даже не отправил переодеваться.
Мы стояли в строю — сначала парни, потом девчонки. Альдред расхаживал перед нами, тщательно осматривая. Сеславию он заставил снять серьги, Дарьку — перевязать волосы. Мимо меня прошел, лишь равнодушно скользнув взглядом. Я тщательно изучила его памятку: надела короткие эластичные шорты темно-синего цвета, майку из такой же ткани, сняла немногочисленные украшения, убрала волосы и сняла перед входом в класс, где пол был мягким и ворсистым, туфли. Не хотелось ввязываться в скандал.
— Тебе, — он посмотрел на Дарьку, — Сибил должна была передать диету. Шаг в сторону от нее — вылетишь из колледжа. Тебе надо набрать вес.
Дарька поспешно кивнула.
— А тебе надо убрать пузо.
У меня едва не вырвалось кое-что неприличное. Но я сдержалась.
— У меня нет пуза.
Не считать же в самом деле едва заметный животик пузом.
Альдред рассмеялся так, что я уже могла обидеться и уйти, если бы не держал страх вылететь или еще чего похуже. Его пальцы чуть приподняли мою майку, и теплая ладонь легла на живот. Я вздрогнула, но отстраняться было некуда — за спиной стена.
— Здесь должны быть мышцы. Всех касается.
— Мы же девушки! — не выдержала Сеславия.
Альдред повернул голову к ней, не убирая руки.
— Ну, так и идите туда, где девушки должны находиться.
Что-то мне подсказывало, что я не хочу знать, где, по мнению Альдреда, мы должны находиться.
— Распределяю пары, — как ни в чем не бывало сказал он. — Корт и Гевирг.
Парни вышли вперед, подошли к одному из тренажеров и начали разминку. Судя по всему, процедура была им уже знакома.
— Сошта и Эртан. Сеславия и Дарька.
Девчонки тоже отошли к тренажерам, а я, улучив мгновение, закатила глаза. Кто бы сомневался.
— Дабы не было недоразумений, объясняю выбор один раз. Больше вопросов «а почему я с ним», — при этом Альдред глянул в мою сторону, — не задавать. Корт, у тебя благополучно с силой, но плохо с ловкостью, у Гевирга наоборот. Будете тренироваться вместе. Сошта, ты едва на ногах держишься без того, чтобы упасть, а Эртан у нас решил, что правила не для него писаны. Наслаждайтесь. У Сеславии по просьбе Сибил щадящий режим, Оляна с виду здоровая, а если Дарьку поставить со мной, она упадет в обморок, еще не начав тренироваться. Все уяснили? Вопросов нет?
Я краем глаза заметила, как покраснела Дарька. Ладно, я уже почти привыкла.
— Сеславия, покажи Дарьке разминку, — бросил Альдред, прежде чем повернуться ко мне. — А ты подними руки.
— Зачем?
Я запоздало спохватилась, что вопросов задавать не стоит, и подняла руки.
— Ну, может, тебя и не убьет первый пьяница за забором замка, — равнодушно проговорил Альдред. — Ты дралась раньше?
— В деревне. С парнями дралась.
— А оружием?
Покачала головой. Если бы я дралась с оружием, здесь бы не стояла: отец бы меня убил.
— Тогда покажи, на что способна.
— Как? — Я даже опешила на пару мгновений.
— Ну… ударь меня. Как можешь, куда хочешь.
Дарька и Сеславия, как и парни, выполняли какие-то упражнения, стоя друг напротив друга. Никто никого не бил, а я должна была?
— Я не могу бить безоружного обнаженного… почти обнаженного человека.
— То есть если я надену рубашку, ты меня ударишь? — вежливо поинтересовался Альдред.
— Нет.
— Тогда можешь выметаться. Не хочешь учиться, я тебя точно не заставлю, мне это не нужно.
— Но другие же не лупят друг друга!
— Их я уже проверил. Твою Дарьку проверять смысла нет, если массы хоть немного наберет, и то будет результат. А это было последнее объяснение, которое я тебе дал.
Я примерилась. Двинуть ему, что ли, и вправду? Давно ведь просится, хоть удовлетворение получу.
— Хорошо. — Я не успела сосредоточиться, как Альдред не выдержал: — Принеси вон тот валик. Для первого раза поколотишь его.
В углу зала действительно лежали сваленные в кучу валики и маты, как раз за Соштой и Эртаном, которые заканчивали разминку. Валик — это хорошо. Валик бить просто, ему не больно, он не сопротивляется. Знала бы я, чем все это кончится, согласилась бы на Альдреда.
Я прошла мимо Сошты, который чуть-чуть посторонился, пропуская меня к валикам, отвернулась от него и… почувствовала весьма ощутимый шлепок по заднице. Головой подумать — жалость-то какая — не успела. Машинально перехватила руку парня и вывернула так, что он достал носом до пола. Потом, когда пришло осознание, что я сделала, отпустила и подняла глаза на Альдреда.
— Я тебе велел бить меня, а не других студентов, — спокойно сказал он. — Ты что, даже с такой малостью справиться не можешь?
— Он ударил меня по заднице! — Не очень интеллигентно, зато правда.
Ответ Альдреда по циничности убил во мне все надежды, что когда-нибудь я смогу сказать, что нашла к нему подход.
— Она у тебя священная, что ли?
Я бросила ему этот несчастный валик через весь зал и прошла к выходу. Нет уж, хватит. Больше я не останусь ни на минуту! И дело не в моем желании поставить Альдреда на место. Дело в какой-то детской обиде, которая вот-вот могла привести к слезам.
И привела — спустя пять минут, когда я уселась в каком-то коридоре, под пальмой. Я наивно полагала, что в таком месте меня никто не найдет. Ан нет, проходящий мимо Виктор не только не проявил тактичность, но и уселся рядом на холодный мрамор.
— Ты что тут, как грибочек под деревом, сидишь? — спросил он. — Чего ревешь?
— Все нормально. — Я даже не ревела. Просто тоска накатила.
— Дай-ка угадаю, — усмехнулся Виктор. — Пара Альдреда? И что он тебе сделал?
— Ничего.
Он ведь и вправду мне ничего не сделал. Даже послабление дал — вместо себя разрешил бить валик.
— Хорошо. Тогда что случилось и почему ты не на занятиях? Давай отведу тебя обратно на пару.
— Нет!
Виктор тихо рассмеялся:
— Значит, Альдред. Рассказывай, Оля.
Я угрюмо молчала. Не хватало еще жаловаться, он меня потом сожрет! Хотя он меня и так сожрет после сегодняшней выходки.
— Послушай, — вздохнул Виктор, — Альдред — человек очень сложный. И его, несомненно, надо сдерживать. А как я могу это делать, если вы все молчите? Сеславия не жаловалась, пока Сибил ее синяки не увидела, ты молчишь теперь. И что мне Альдреду предъявлять в качестве доказательств, если у всех все в порядке?
— Просто он действительно ничего не сделал. Он меня не любит. И считает, что я ни на что не способна.
— А ты доказала ему обратное?
— Нет.
— Ну, Олян, а как же человек поймет, что ты — отличный талантливый маг, если ты не показываешь это? Увы, в мире не все любят нас сразу и безоговорочно. Встречаются такие, как Альдред. Думаешь, у него нет причин так себя вести? У него непростое детство, юность. Не сложилось с женщиной, проблемы с сыном. Да и жизнь на севере не располагает к сантиментам. Когда ты живешь по принципу «или ты, или тебя», дружелюбие сохранить сложно. У него есть свои плюсы, веришь?
Я хмыкнула.
— Не веришь. Он очень хороший друг. Может и послать на самом деле, даже короля, пусть я на короля-то и не шибко похож. Зато, не задумываясь, умрет за меня. Или за вас. Да, студентов — я в этом уверен — он в случае чего будет защищать до последней капли крови. Особенно девушек. Он, конечно, усиленно делает вид, что ни во что вас не ставит, но жалеет. Потому что понимает: вы — будущие матери, вам рожать, вам быть возлюбленными.