Это вас не убьет

Гейл продолжал говорить.

– Не ожидал я такого, Лила, после всего, что я для тебя сделал. Ты мне обещала молчать. Но теперь, когда ты все рассказала Гудвину, уже ничего не поделаешь. Если я наклоню эту бутылку хотя бы чуть-чуть…

– Псих, – сказал я, не повышая голоса, но выразительно. – Может, вам и не хочется видеть ее лица, но для вас же хуже, что вы посадили ее спиной к себе. А вдруг она резко наклонится и метнется вперед? Вы могли бы схватить ее за одежду или за ногу, но у вас на пути стул, верно? Еще лучше, если она бросится вбок вместе со стулом. В то же мгновение я окажусь на ногах и, прежде чем вы доберетесь до нее со своей бутылкой, доберусь до вас. Нас ничто не будет разделять. Конечно, риск велик, но это, черт возьми, все же умнее, чем сидеть и дожидаться следующего акта трагедии. Пожалуй, лучше всего ей броситься в сторону, пригнув голову и закрыв лицо руками. А вот если бы вы повернули ее лицом к себе…

Лила рванулась вперед. Пригнув голову и закрыв лицо руками, она нырнула за картонные ящики.

Я потерял десятую долу секунды, потому что не осмеливался заранее подтянуть ноги и приготовиться к прыжку, но не более того. Я даже не прыгнул, а бросился вперед со всей силой, на какую были способны мускулы. Я метил в основание левой ножки стула. Толчок швырнул Гейла на дверь. Я схватил его за щиколотку и дернул. Конечно, бутылка могла упасть прямо на меня, но мне непременно требовалось свалить его с ног. Когда он упал, я понял, что все, кажется, обошлось. В следующий миг я уже сидел на нем и взглядом искал бутылку. Она даже не упала на пол, а лежала на ящике футах в шести от меня Жидкость, булькая, текла на пол

– Лила, помогите-ка мне, – позвал я.

Она поднялась на ноги.

– Ну, что?.. Он… он успел?.. – Она глупо хихикнула.

– Если вы устроите истерику, я пожалуюсь Биллу. Успокойтесь. Бутылка лежит на ящике. Не подходите к ней близко.

– Но он… Боже мой… он…

– Замолчите. Он кого-то ждет. Нужно поскорее убираться отсюда. Отыщите клейкий пластырь. Живо!

Она пошла вдоль полок, заглядывая в коробки.

– Вот он, нашла.

– Молодец! Отрежьте полоску длиной шесть дюймов. Остальное тоже придется проделать вам. Если я отпущу его горло, он закричит… Не так, крест-накрест. Покрепче. Отлично. Благодарю вас, вы прекрасная медсестра. Теперь поищите, пожалуйста, бинт.

Она нашла бинт и держала Гейла за руки, пока я сидел на его коленях и стягивал лодыжки. Потом я связал ему за спиной руки и привязал конец бинта к запертому выдвижному ящику.

– Пойдем.

– Но ведь нужно…

– Пойдем, черт возьми! Его дружки направляются сюда. Думаю, они не станут возиться с бутылками. Если вам здесь нравится, можете оставаться, но я ухожу. Ну?

Я открыл дверь, и она вышла. Я переступил порог следом за ней и прикрыл дверь. За стойкой сидели посетители, уже другие. Генри отпускал кому-то сигареты. Я задержался, сказал ему, что мистер Гейл скоро к нему присоединится, и распахнул дверь перед Лилой. На улице я заметил, что она вся дрожит, поэтому быстро довел ее до машины и усадил на переднее сиденье.

Шагах в двадцати находился бар. Я вошел, отыскал телефонную будку, набрал номер и попросил сержанта Пэрли Стеббинса. Он сразу поинтересовался, не со стадиона ли я звоню.

– Нет, – ответил я. – Но откуда – это пока мой секрет. Зато я открою вам другой. Запишите: «Аптека Гейла», Восьмая авеню. Возьмите патрульную машину и подкрепление. По имеющимся сведениям, Гейл замешан в подтасовке исхода матча. Он находится в задней комнате своего заведения, связанный и с кляпом во рту. Дело в том…

– Ты шутишь?

– Нисколечко. Дело в том…

– Где ты?

– Не перебивайте, или я повешу трубку. Дело в том, что нужно спешить. Гейл вызвал подмогу, чтобы кое с кем разделаться. Правда, несчастным уже ничто не угрожает. Но вам неплохо бы приехать на место раньше и устроить шайке тепленькую встречу. Так что не ставьте патрульную машину у входа. И еще предупредите, что в лужу на полу наступать нельзя: это серная кислота. Все. Адрес записали?

– Да, но мне нужно…

– К сожалению, я спешу. Надеюсь, успех операции принесет вам лейтенантские нашивки. Действуйте.

Я вернулся к машине. Лила сидела на водительском месте, сжимая руль обеими руками.

– Хватит с вас, – сказал я. – Теперь поведу я.

Она передвинулась, и я сел на ее место. Прошло полминуты.

– Куда мы поедем? – спросила она.

– На стадион. К Биллу.

– Чего же мы стоим?

– Я позвонил в полицию. Если бандиты прибудут раньше полицейских, я должен их разглядеть.

– Поехали. Я хочу видеть Билла.

– Успокойтесь. Увидите.

Ждать нам пришлось недолго. Меньше чем через пять минут две полицейские машины вылетели из-за угла и подъехали к аптеке. Взглянув на Лилу и заметив, что ее глаза были закрыты, я нажал на стартер.

7

Было только половина двенадцатого ночи, когда я остановил «кертис» у главного входа на стадион. Толпа зевак уже распалась на отдельные кучки. Двое полицейских стояли у ворот, третий прогуливался вдоль ограды. Я отдал Лиле ключ от машины, и мы направились к воротам. Вдруг Лила схватила меня за руку, вскрикнула и рванулась вперед. Я сделал еще шаг и замер. В воротах появился Билл Мойз, сопровождаемый тремя сыщиками. Лила бросилась к нему. Изумленные сыщики попытались остановить ее. К нам заспешили полицейские.

Я собирался доставить Лилу к Вульфу или, на худой конец, к Хеннесси, но мне не хотелось отрывать ее от Билла. Пускаться в пространные объяснения с полицейскими у меня не было ни малейшего желания, поэтому я пошел в клуб.

Услышав в вестибюле голоса, в том числе голос Хеннесси, я спрятался за колонну. Стеббинс, конечно, уже успел сообщить ему о моем звонке, и Хеннесси наверняка обрушил бы на меня град вопросов. Я не стал выглядывать из-за колонны, но, судя по звуку шагов, с ним было еще человека три-четыре. Как только голоса стихли, я двинулся дальше. Я не знал, как развивались события в те два часа, пока меня не было. Вульф мог уехать домой. Действующие лица могли разойтись.

Но никто, как выяснилось, не разошелся. Вульф попрежнему сидел на кожаном диване. Чизхольм стоял рядом. Когда я вошел, они повернулись ко мне.

– Тебя разыскивает полиция, – холодно сказал Вульф.

– Угу. – Мне было все равно. – Только что я едва избежал встречи с Хеннесси.

– Зачем ты поехал в аптеку?

Я удивленно поднял брови.

– О, вы уже в курсе?

– Да. Мистер Хеннесси был столь любезен, что сообщил мне о твоих похождениях. – В его голосе звучала обида. – С каких это пор я должен узнавать о твоих действиях из уст полиции?

– У меня не было возможности позвонить. – Я взглянул на Чизхольма. – Извините, но мне хотелось бы поговорить с мистером Вульфом наедине.

– Бросьте ломать комедию, черт возьми! – зарычал Чизхольм. Галстук его был измят, глаза налились кровью.

– Нет, – сказал Вульф. – Пусть говорит. Но покороче.

Я повиновался. Я мог бы передать все разговоры почти дословно, но, поскольку мне велели не растекаться, упомянул лишь о наиболее важном. Когда я кончил, заговорил Вульф:

– Однако остается неизвестным, замешан здесь Гейл или нет. Ведь, потерпев неудачу с Мойзом, он мог отказаться от своих планов.

– Сомневаюсь.

– Ты имел возможность выяснить наверняка. Ты же держал его за горло! Или, на худой конец, мог бы привезти его сюда.

Я воздержался от комментариев, ибо разговор шел при постороннем.

– Вероятно, я не достаточно ясно выразился, – признал я. – Я был готов ставить десять против одного, что Гейл вызвал подмогу, которая могла появиться в любую секунду. Тогда никаких сомнений уж точно бы не осталось. Нет, я не испугался, я был для этого слишком занят, но мне все же хотелось повидать вас еще раз.

– Чепуха, – сказал Вульф, поднимаясь с кушетки. – Ладно, я постараюсь разобраться.

Он пошел к двери.