Душа зла

— Инспектор Бролен, — произнес Роберт Глейт. Он протянул Бролену руку, и тот пожал ее. — Я хотел бы как можно скорее побеседовать с вами. Как продвигается ваше расследование?

Был ли он действительно взволнован ходом следствия? Или Бентли Котленд пожаловался, что к нему относятся без должного уважения? Несмотря на то что в последние несколько дней он неплохо зарекомендовал себя, с ним постоянно приходилось держаться начеку. Он мог одновременно гладить правой рукой и отвешивать оплеуху левой, истинный политик! Глейт же никогда не выезжал по пустякам. До сегодняшнего дня капитан Чемберлен служил определенным буфером между прокурором и группой, ведущей следствие, но теперь Глейт, видимо, решил вломиться на задний двор, где делалась вся черная работа.

— Отрабатываем несколько версий, — пояснил Бролен, не склонный вдаваться в подробности.

— Версий, благодаря которым подозреваемый будет схвачен? — уточнил окружной прокурор, жестом приглашая Бролена немного пройтись с ним вдоль кустов зимнего жасмина.

— Мы имеем дело не с бытовыми убийствами, сэр, все не так просто, нам нужно время…

Они шли медленным шагом, Глейт и Котленд — по бокам, Бролен — в середине; инспектора это позабавило. Люди в костюмах стоимостью две тысячи долларов каждый зажали его в тиски иерархии.

Мир вокруг сжимается, хватка становится все жестче. Я окружаю тебя, сдавливаю, говорю, что ты должен делать, а ты повинуешься, иначе я стисну тебя с такой силой, что выдавлю, как какой-нибудь лимон.

— Понимаю, — философски произнес прокурор. — Но вы ведь взяли на себя эту ответственность; заявление, сделанное капитаном Чемберленом, будет иметь драматические последствия, если мы не предъявим публике подозреваемого!

Значит, опять всплыла тема провалившейся операции по захвату преступника. Несмотря на то что тогда им удалось обнаружить окурок с образцом ДНК, эта неудача еще долго будет сказываться на карьере Бролена.

— Я только что беседовал с мэром, — добавил Глейт. — Он не доволен тем, что результаты появляются слишком медленно. А этот человек вынужден требовать, чтобы результаты, наоборот, появлялись очень быстро, у него свой электорат, который ему приходится удовлетворять, и конкуренты, мечтающие занять его кресло, а вы отнюдь не облегчаете его участь.

Прокурор повернулся к Бролену и остановился, Бентли сделал то же самое за спиной инспектора. Все слишком примитивно и понятно, послание было предельно ясным.

— Не принимайте это на свой счет, ничего личного, но я считаю, что вы слишком молоды, чтобы вести это расследование. Будь я капитаном Чемберленом, я бы поручил его кому-нибудь из старых опытных служак, более опытному человеку. Но ваш капитан очень вас любит, его впечатляет то, что вы учились в ФБР, так же как и ваши предыдущие заслуги. — Он посмотрел Бролену прямо в глаза, инспектор выдержал этот взгляд твердо, но без надменности. — Бентли тоже считает, что вы можете довести расследование до конца; я вынужден подчиниться его мнению, но не обольщайтесь: если дело кончится — неудачей, вы можете просрать всю вашу карьеру. До сих пор СМИ вели себя спокойно, но с третьим убийством нас покажут по всем национальным каналам.

Конечно, присутствие Бентли имело целью не просто обучиться азам профессии; он был глазами и ушами окружного прокурора Как они не подумали об этом? Ведь было очевидно, что молодой тип, только что получивший диплом и собирающийся прыгнуть в кресло помощника окружного прокурора, пусть даже по протекции, не может попасть в полицию случайно. Глейт хотел знать изнутри, как функционируют полицейские службы, собирался составить для себя что-то вроде маленьких личных досье, в манере Джона Эдгара Гувера, но только не с таким размахом. Знать, кто является его сторонниками, а кого надо вовремя убрать. Иметь возможность задействовать все средства для того, чтобы надавить, если… Гребаный политик! Но еще более удивительной была поддержка со стороны Бентли, это на него было совсем не похоже.

В свою очередь, Бролен положил руку на плечо прокурора — опасная игра с применением того же оружия, которым пользовался его собеседник.

— Я знаю свое дело, даже несмотря на мою молодость, как-то так вы, по-моему, сказали. Мы имеем дело с неприятным дуэтом, оба парня на свободе и очень хитры, поэтому не ожидайте от меня чудес. Вся группа работает не покладая рук, но пока наши противники не совершат серьезной ошибки, у нас не будет ни одного явного следа. Я возьму их, прибегнув к методу эмпатии. — Он подчеркнул последнее это слово, надеясь, что Глейт не знает его истинного значения, и это поставит окружного прокурора в невыгодное положение, что Бролену и было надо. — Не хочу критиковать моих коллег, но я тут единственный, кто может довести это дело до конца. Доверьтесь мне.

Бролен увидел, как сжались челюсти Глейта: тот ненавидел, когда хоть кто-нибудь не пресмыкался перед ним.

— Ваш ход, — сухо произнес он. — Но мне нужен конкретный результат. Даю вам времени до утра понедельника. А затем обращаюсь за помощью в ФБР.

Бролен посуровел. Ему оставалось лишь четыре дня.

Четыре дня, чтобы предотвратить новое убийство. Иначе его бывшие коллеги возьмут это дело в свои руки, и тогда его ждет полный крах.

Хищно улыбаясь, Глейт высокомерно добавил:

— Не забывайте слова Энди Уорхола и следуйте им, чтобы ваши четверть часа славы не остались в прошлом…

Бролен в свою очередь улыбнулся. Беззлобно.

— Я уверен, что такой человек, как вы, слышал про генерала де Голля, — заметил он. — Знаете, что сказал генерал де Голль? «Слава дается только тем, кто всегда о ней мечтал». У каждого своя мечта, прокурор Глейт. У каждого своя мечта.

Он услышал вдалеке щелчок фотоаппарата. Пресса не дремлет, когда речь заходит об убийствах.

Всего четыре дня.

63

Научно-техническая лаборатория полиции Портленда работает без перерывов. Дни там не похожи один на другой: то наступает период умеренной активности, то приходится вкалывать день и ночь, и снова — затишье. На утро четверга пришелся настоящий аврал.

Когда Джошуа Бролен вошел в центральный коридор, то заметил множество людей в белых халатах, находившихся каждый в своем секторе, за высокими стеклянными перегородками. Баллистики занимались тем же, чем и всегда: сравнивали траектории полета пуль и типы оружия, из которого они могли быть выпущены, определяли на стенде, как именно пуля попала в жертву, — словом, восстанавливали детали перестрелки, случившейся несколько дней назад на стоянке у мотеля. Далее по коридору располагалась служба выяснения причин пожаров и взрывов: двое мужчин и одна женщина пытались установить, почему начался пожар в ночном клубе, анализируя частицы сажи с помощью инфракрасного спектрометра и газохроматографа.

Затем Бролен прошел мимо лабораторий, принадлежавших отделению биологии, и, наконец, оказался возле личных кабинетов. В одном из них после утреннего звонка его ждал Карл Диместро. Увидев, что инспектор входит в кабинет, Диместро, возглавлявший отделение биологии и являвшийся заместителем директора всей лаборатории, встал, приветствуя Бролена.

— Как твое ничего? — спросил он, зная, что Джошуа только что вернулся с кремации.

— Не хуже, чем обычно. Вам удалось что-нибудь найти? — не смог удержаться от назойливо крутившегося в голове вопроса инспектор.

Он знал, насколько важными могут оказаться сейчас любые полученные данные.

— Садись. Чай, кофе?

Бролен покачал головой — он хотел только, чтобы Диместро как можно скорее ему все рассказал.

— Ладно. После твоего вчерашнего звонка Крейг поднапрягся и хорошенько проверил комплект нижнего белья. Миллиметр за миллиметром. Джош, ты не знаешь, была ли у жертвы, например, собака, волк, фенек или хотя бы просто лисица?

— Что? Нет, не думаю. А откуда…

— Иначе это было бы очень странно, в доме — ни малейших признаков животных, нигде никакой шерсти. И только на нижнем белье мы обнаружили волоски.