Душа зла

Кивнув, Крейг улыбнулся.

— Можно и так посмотреть на вещи, — признался он.

— Убийца видит вещи похожим образом. Правда, его возбуждение связано с гнусными фантазиями, распаляющими желание. Он фантазирует недели напролет, месяцы, иногда даже годы. Но чем больше он об этом думает, тем более сложным и четким становится его план. Желание в нем зашкаливает, В какой-то момент он уже не может сдержаться, и, как скороварка, взрывается, переходя к действию. Он столько грезил об этом в тишине, что только он способен понять свои желания и потому видит в жертве не человека, а средство удовлетворения собственных фантазий. Возбуждение в нем настолько сильно, что он не может полностью себя контролировать, он буквально срывается с цепи, но когда дело оказывается сделанным, а «связь» состоялась, как и в твоем случае, он «спускается на землю» и берет под контроль собственные импульсы. Он ясно понимает, что натворил, понимает всю серьезность своего поступка. Как раз в этот момент он мог бы испытать угрызения совести, потому что в его голове зародилось что-то вроде досады. Но здесь перевешивает другой факт: реальность не смогла соответствовать силе его фантазий, и он вновь испытал неудовлетворенность. И тогда он все начинает снова, чтобы когда-нибудь приблизиться к своему бредовому идеалу, хотя идеал для него так никогда и не воплотится; но убивать он будет снова и снова… А эту, — Бролен указал на жертву, — он даже не захотел прикрыть одеждой, чтобы хоть как-то защитить ее лицо или тело. Нет, он выставил ее обнаженной на всеобщее обозрение, желая унизить как можно сильнее. Посмотри. Что тебя задевает в ее внешности в первую очередь?

Крейг нахмурился. Он многие годы выезжал на места преступлений и привык вести себя с некоторой долей фамильярности по отношениям к трупам, хотя и терпеть не мог эту работу, охотно уступая ее судмедэкспертам.

Он наклонился, чтобы лучше рассмотреть тело.

Женщине было под сорок; худая, но не слишком; время наложило отпечаток на ее внешний облик, однако жертва знала, как защититься от его воздействия — наверняка при помощи спорта или правильного режима питания. Лицо было искажено ужасом. И несмотря на это, можно было предположить, что по-своему она была даже симпатичной.

— Ну, не знаю… — признался, наконец, Крейг, — может, то, что она внешне ничего?..

— Да, как и предыдущая жертва. Правда, эта старше первой, я бы дал ей сорок или чуть больше. Взгляни на положение ее тела. Оно вытянуто, руки связаны над головой, она как будто указывает нам на этот люк. Вход в водосток.

— Да, правда, именно туда.

Бролен вдохнул горячий, сырой воздух.

— Но это еще не все, — продолжил он. — Посмотри на повреждения: горло частично посинело. На сей раз убийца захотел непосредственно контактировать с жертвой, никакого ножа, только руки. Я уверен, его раздражала необходимость делать это в перчатках, возможно, он снял их, а потом стер все появившиеся отпечатки.

— В любом случае отпечатки пальцев остаются на коже не больше, чем в течение часа после контакта, если повезет — в течение полутора часов, — уточнил Крейг.

— На этот раз нет никаких следов неконтролируемого бешенства, которое в случае с первой жертвой вылилось в многочисленные удары ножом. Теперь он смог удержать себя в руках. Но все-таки не совсем, поскольку в итоге отрезал жертве соски, и, может быть, так же, как и в прошлый раз, укусил жертву в области бедер. Однако, по сравнению с предыдущим разом, ее тело можно считать почти нетронутым. Взгляни. Немного крови на груди и, очевидно, на бедрах. И все.

Бролен взглянул на кровавые раны, оставшиеся там, где когда-то были ноги.

— Но в этот раз он взял не руки, а ноги. Ему был нужен другой трофей.

Возбужденный голос Скотта Скаччи отвлек Бролена от его мыслей:

— Есть отпечаток!

Крейг и Бролен ринулись по направлению к помощнику эксперта, направившему луч «полилайта» на одну из перегородок.

На табличке с надписью «Дополнительная задвижка № 4», сделанной красной краской, мощный луч света высветил маленький, едва заметный отпечаток пальца. Несколько фаланг.

— Не такой уж четкий. Из него можно что-нибудь извлечь? — нервно спросил Бролен.

Крейг Нова улыбнулся, обнажив зубы. Теперь дело было за ним. Поразмышляв, он вытащил из чемодана несколько флаконов, одновременно поясняя:

— Главное правильно выбрать индикатор. Если мы имеем дело с твердой и не впитывающей влагу поверхностью, такой, как эта, мы можем использовать угольный порошок — в том случае, если она светлая, или алюминиевый, если темная. Но если отпечаток нечеткий, то лучше всего пользоваться флуоресцентным порошком!

Он взял один из флаконов и стал заботливо наносить порошок при помощи магнитного аппликатора. Затем перевел «полилайт» в ультрафиолетовый режим и направил свет фонаря на отпечаток.

Результат был впечатляющим. Зеленый блеск флуоресцентного порошка оказался хорошо различим, и весь рисунок отпечатка стал максимально четким.

Отпечаток буквально сверкал.

— Вот дерьмо! — выругался Крейг Нова.

— Что такое? Это гениально. Действительно годится для исследования, — заметил Бролен.

— Проблема в другом. Видишь этот маленький треугольник посреди отпечатка? Все бороздки образуют вокруг нечто вроде крошечной волны. На жаргоне это называется «дуговым узором». Только у одного человека из сорока есть подобный рисунок, такой тип отпечатка встречается очень редко.

— Ну и что? В чем проблема?

— Я только что взял отпечатки у нашей дамы и обнаружил, что у нее как раз такие «дуговые узоры». Один человек из сорока — это не очень много, но готов поспорить на собственную рубашку, что это отпечаток жертвы, а не убийцы.

Бролен вздохнул Крейг сделал два снимка, один черно-белый, с мощной вспышкой, — цветные фотографии чрезмерно ослабляют необходимый контраст; другой — фотоаппаратом, с инфракрасным объективом, на пленку 3200 ASA.

— Эй, посветите сюда, — вмешался Скотт Скаччи. — Думаю, у меня тут кое-что есть.

Мужчины снова бросились к помощнику эксперта.

На сей раз лампа «полилайта» высветила отпечаток ноги на полу.

— Замечательно, — прокомментировал Крейг. — Скотт, передай мне электростатическую машину.

Через несколько секунд Крейг положил поверх отпечатка большой квадратный листок, похожий на кусок алюминия. Бролен видел нечто подобное в Куантико, но не знал всех тонкостей этой процедуры.

— Я использую лист ацетилцеллюлозы — совсем скоро мы будем иметь точный рисунок подошвы, — объяснил Крейг.

Он провел валиком по листку, подключив электростатическую машину при помощи небольшого цилиндра, похожего на зажигалку.

— Вот, пожалуйста! — воскликнул он, заботливо укладывая листок в конверт с помощью пинцета. — Если в отпечатке присутствует земля, она может оказаться для нас интересной.

— Здесь больше нет никаких других следов, кроме наших, — сказал Скотт, закончив комплексную проверку.

Бролен отошел на два метра назад. Пол прохода, ведущего к жертве, представлял собой сплошную решетку. Естественно, никаких отпечатков ног здесь сохраниться не могло. Зато в какой-то момент убийца наступил на каменный цоколь. Отклонение всего на один шаг.

С этого места тоже оставался ровно шаг до отпечатка пальца на стене.

Бролен представил себе сцену.

Женщина с трудом двигается вперед, ее руки связаны. За ней виден темный силуэт мужчины атлетического телосложения, толкающего ее в спину, заставляя идти через полумрак и пелену влаги. Она плохо видит, тень за ее спиной пользуется небольшим электрическим фонариком, поэтому женщина идет с трудом, к тому же ее ноги сковывает страх. Она спотыкается и невольно хватается за пульт управления — так появляется отпечаток пальца — тень делает к ней резкое движение и наступает на каменный цоколь, стараясь удержать жертву и оттащить ее назад.

Да, должно быть, все было именно так, ну, или почти.

А затем…

Затем он приказывает ей лечь на пол и привязывает ремнем к полу, чтобы она не могла сопротивляться.