Избранная

— Я не только это тебе не говорила, — быстро отвечаю я и перекидываю руку Джейсона через свое плечо.

— Серьезно, Джоуи-младшая, где твой муж?

— Занят снятием шлюх и поисками марихуаны, — быстро отвечаю я и чувствую, как Кристиан отпускает Джейсона. Он валится на меня всем своим телом. — Черт, Кристиан!

— Это правда? — спрашивает он.

В его руке окровавленная байка Джейсона. Майки нет.

— Я бы стала над таким шутить? — вопросительно я смотрю на него и кривлюсь. — Может, поможешь довести его до машины?

Он поджимает губы, вновь берет Джейсона и ведет его за угол дома, где стоит наша машина.

— Почему ты мне не сказала? Как вообще зовут этого парня?

— Его зовут Джейсон, — тихо отвечаю я.

— И что у тебя с ним?

— Ничего. Он защищает меня.

— Ты серьезно? Сейчас мы тянем его, а не он тебя. И, Куинн, я видел, что могло произойти на капоте машины.

Мне стыдно. Мне жутко стыдно, что Кристиан увидел это.

— Ты с ним спишь?

От этого вопроса я давлюсь и начинаю кашлять.

Кристиан больше не спрашивает, потому что знает ответ, но из-за этого вопроса у меня появляется свой.

Я с ним сплю? Я с ним просто сплю?

Я испытывала к Джейсону просто влечение, но я бы не стала таскать его на себе без сознания, если бы испытывала только это. К сожалению, в моей жизни кроме мистера Кинга больше никого не осталось, поэтому, я уверена, что испытываю что-то большее, и хочу этого взамен.

Мы подходим к машине, и я открываю переднюю дверь. Кристиан устраивает Джейсона и, захлопнув дверь, оборачивается ко мне. Я не хочу разговоров. Я просто обнимаю его.

— Уезжай, — шепчет он. — Живо, Куинн, — приказывает он, и я слушаюсь.

Обхожу машину и сажусь за руль. В свете фар вижу, как отдаляется силуэт Кристиана и жму на газ.

Было бы легче, если бы я знала, как из окраины Нью-Йорка доехать до Филадельфии.

— Мне самому стоит сесть за руль, — хрипло шепчет мужской голос.

Я оборачиваюсь на звук.

— Джейсон, — выдыхаю я. — Ты в порядке?

— Это я хотел спросить у тебя, — проговаривает он и косится на мою руку, по которой стекает кровь. Все становится хуже. — Выглядишь хреново, Митчелл, — он улыбается, но улыбка мигом исчезает с его лица.

Он протягивает руку к навигатору и что-то вводит. Тот принимает действие и указывает мне дорогу до дома. Так легче.

Я хочу задать несколько вопросов Джейсону, но замечаю, что он закрыл глаза и молчу.

Молчу до тех пор, пока Кэмерон не открывает дверь с его стороны. На улице опять дождь, но уже светает. Я выхожу из машины и хочу помочь Кэмерону затащить Джейсона в дом, но тот не нуждается в моей помощи.

Я запираю дверь и захожу в гостиную, где на диване лежит Джейсон. Его глаза открыты и, кажется, он окончательно пришел в себя.

Стягиваю с себя байку и замечаю на руке порез. Притрагиваюсь и закрываю глаза. Слышу шаги и распахиваю их. Кэмерон идет ко мне с аптечкой и, вручив ее, снова исчезает.

Я присаживаюсь на диван и, открыв аптечку, достаю бинт. Мои руки дрожат. Смачиваю его перекисью и преподношу к лицу Джейсона, как тот хватает меня за руку и отбирает бинт. Я хмурюсь и наблюдаю за тем, как он аккуратно обрабатывает порез на моей руке.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — тихо спрашиваю я.

Он останавливается.

— Нет, — его голос однотонен. — По крайней мере, в моем договоре не указывалось, что, защищая тебя, я должен буду что-то рассказывать о себе.

— Джейсон, в баре…

— Мне жаль, что ты увидела в баре, но это не значит, у нас есть повод поговорить.

Он спокоен и это пугает. Такое ощущение, что он прорепетировал эту речь несколько тысяч раз, пока я везла его домой.

— Ты занимался боксом?

Он вскидывает бровь.

— Как видишь, Куинн, — пожимает он плечами и откидывает окровавленный бинт на журнальный столик.

Кажется, его совсем не волнует то, что его бровь и губа кровоточит.

Я сглатываю, перед тем как задать самый волнующий меня вопрос. Мне страшно и любопытно одновременно.

— Где буду я, когда все это закончится? — мой голос почти не слышно, но, кажется, его слышит весь мир.

— Ты вернешься к своей обычной жизни, Куинн, — с легкостью отвечает он и поднимается с дивана. Все внутри меня обрывается. Я не могу произнести ни слова, пока он не скрывается за стеной по пути в столовую.

— Она не будет обычной без тебя, Джейсон, — прошептала я в тишину, которая смешивалась с его удаляющимися шагами.

Я поднимаюсь с дивана и следую за ним. Я хочу знать, почему все, что между нами происходит, может затем вернуться к тому, будто этого и не было. Поднимаюсь на второй этаж и ровно в двух метрах от его комнаты останавливаюсь возле приоткрытой двери. Легонько толкаю её и вижу шесть светящихся экранов, которые на несколько секунд ослепляют меня. Я хмурюсь и привыкаю глазами к яркому свету из четырех экранов.

Я переступаю порог комнаты и подхожу ближе к столу. На одном из экранов я вижу свою постель, а точнее, мою и Марка. На следующем наша гостиной, а на третьем из четырех — столовая. На последнем экране я вижу выход из нашей квартиры.

Каждая из этих комнат пуста, и я задерживаюсь свое внимание на спальне.

«Оно на дне матраца вашей кровати. У вас дома. Не у мистера Кинга, а у вас» — вспоминаю я слова Маккалистера.

Оружие. На дне моего матраца.

Я не свожу глаз с кровати и уже мысленно нащупываю ключи в кармане штанов.

Гляжу на часы. Семь утра. Марк должно быть уже в пути на работу. Так называемую «работу».

«Вы ведь понимаете, что с вами будет, если его найдет полиция?»

Понимаю, мистер Маккалистер.

Делаю несколько шагов назад и выхожу в коридор. Внизу в гостиной и столовой пусто. Так гораздо лучше. Достаю из аптечки бинт и перевязываю себе руку. Кое-как завязываю бинт и иду к двери.

На улице больше нет дождя, но утренний холод не дает позабыть о том, что на дворе октябрь. Подхожу к машине и сажусь за руль, заводя её. Из-за столь громкого и внезапного шума я дергаюсь. Мне кажется, что если Джейсон услышит звук машины, то сейчас же спустится и…

И я не знаю, что может произойти, если он будет зол.

Последний раз, когда он был зол — мы трахнулись.

Да, именно так.

Я — могу думать, что мы «переспали».

Я — могу употреблять это слово, потому что я знаю, что я чувствую по отношению к нему.

Он — нет.

Я даже не задумывалась над тем, к чему это может привести. Я не задумывалась над тем, что будет потом, когда у Джейсона будут основания посадить Марка за решетку.

Я путаюсь. Не самопроизвольно. Он это сам делает со мной.

Бокс — не дает права засадить человека за решетку. Особенно если по его словам он мафиози.

Что еще вы скрываете, мистер Кинг?

Я настраиваю навигатор на наш с Маком дом, и он указывает мне путь с учетом утренних пробок. Я должна добраться до него не больше чем за два часа. Два часа на размышления и неприятной боли в груди от его последних слов.

«Ты вернешься к своей обычной жизни, Куинн»

Мы никогда с ним не разговаривали на эту тему, и я чувствую себя полной дурой, потому что сама не спрашивала. Я просто делала это. В самолете, в душе, в гримерной.

Может, я спутала влечение с чувствами?

Это было не так, потому что меня волновало, что с ним сейчас. О чем он думает сейчас и что еще скрывается за его темной стороной.

У меня создалось впечатление, что я упираюсь в две стены. В Марка, который больше никогда не станет для меня прежним. И в Джейсона, который, кажется, никогда не станет для меня больше, чем просто Джейсон.

Включив радио, я просто пытаюсь отвлечься и придумать план проникновения в свою квартиру. Это смешно до нездорового смешка, сорвавшегося с моих губ.

Я придумываю план проникновения в свою же квартиру.

Немыслимо!

Чем ближе я к Нью-Йорку, тем больше понимаю, что через все края из меня лезут нравоучения матери.

Спина должна быть ровной, улыбка скромной. Жаль, что ее это не заботило в один из благотворительных вечеров, когда я набралась виски и переспала с Марком.