Три коротких слова

Затем меня перевели к Хулио и Розе Ортис, у которых я провела тринадцать месяцев. Они жили в том районе Тампы, где дома буквально прижимаются друг к другу. В тесном дворике стоял каркасный бассейн, а поодаль, в небольшом курятнике, жили куры. У Ортисов было три родных дочери, еще четверых детей они усыновили, а сосчитать постоянно сменяющих друг друга приемных детей никто бы не взялся. Некоторых детей привозили всего на неделю, другие, приехавшие до меня, оставались надолго. Пока я жила у Ортисов, в их семье перебывали не менее двадцати детей. Нам приходилось обедать по очереди – на всех просто не хватало места за столом. И хотя от одиночества я не страдала, мне недоставало Люка.

– А вы можете взять к себе моего братика? – спросила я за обедом у смуглой миссис Ортис.

– Хорошо-хорошо, – отмахнулась она, чтобы я угомонилась.

– А когда? – не унималась я и от нетерпения лягнула ножку стола.

– Эшли, сейчас же ступай в свою комнату и утихомирься, – приказала она.

Я демонстративно повернулась к ней спиной и, насупившись, зашагала по коридору. Дойдя до детской, я почувствовала, как нестерпимо чем-то воняет. Я заглянула внутрь и увидела размазанные по стене какашки, а рядом – довольного двухлетку. Поморщившись, я захлопнула за собой дверь, и тут же раздался испуганный вопль.

На крик прибежала миссис Ортис.

– Что ты уже опять натворила, Эшли?

– Я просто закрыла дверь, потому что от него воняет.

Миссис Ортис ворвалась в комнату и протянула к ребенку руки, но тут вступила во что-то мягкое. Она резко обернулась и с негодованием посмотрела на меня.

– Фу, какая гадость, Эшли! И тебе не стыдно?

– Я ничего такого не сделала! – закричала я в ответ, но это лишь усугубило наказание.

По дому быстро разнеслось, что это я испортила обои, и у двери в комнату столпились желающие поглазеть на меня, как на слона в зоопарке. Я выставила средний палец – Дасти всегда так делал, когда на кого-то злился. Карапузы принялись повторять мой жест и отправились демонстрировать свое новое умение другим.

В мою комнату влетела миссис Ортис.

– Это ты учишь детей бананы тыкать?

– Никого я не учу! – запальчиво ответила я.

– Хватит врать, Эшли, – только и сказала миссис Ортис. Я впервые видела, чтобы она так кипятилась, но не могла понять, о каких бананах она говорит.

Вскоре я сменила тактику: как только миссис Ортис снова начинала орать, я просто смотрела сквозь нее, прикинувшись, будто ловила каждое слово.

– Ветрянка! – объявила кому-то миссис Ортис по телефону. – У нашей Трины и двух приемных девочек.

Как бы мне хотелось пожаловаться маме, что я подхватила ветрянку!

Меня усадили в ванну вместе с Триной и другой приемной девочкой. На каждой из нас места живого не было от язвочек.

– Только не вздумайте их расчесывать, – предупредила миссис Ортис. – Сейчас я вас намылю специальным средством, и скоро все пройдет. Не чеши, а то шрамы останутся. – Она легонько шлепнула меня по руке, потянувшейся к гнойнику.

– Не хочу, чтобы остались шрамы, – насупилась я.

– Конечно, зачем такой красивой девочке шрамы, – ласково проговорила миссис Ортис.

Старшие дочери Ортисов по очереди подбирали мне одежду, которая бы шла к моим рыжим кудряшкам. Мне особенно нравились шорты цвета морской волны и такие же носочки с кружевными отворотами, а еще – желтое платье с оборками. Я вышла покрасоваться в нем и несколько раз обернулась вокруг себя.

– Модница ты моя, – одобрила миссис Ортис.

Каждый день, когда старшие шли в школу, я просилась пойти с ними.

– Пойдешь, когда тебе будет пять лет, – с легким кубинским акцентом сказал мистер Ортис.

– Но мне уже пять лет! – настаивала я, хотя мне только-только исполнилось четыре.

– Да что ты говоришь? – улыбнулась миссис Ортис, слегка склонив голову набок.

– Спроси у моей мамы!

– Эшли развита не по годам и могла бы ходить в подготовительный класс, – добавил мистер Ортис.

– Пожалуй, ей будет интересно в школе, – согласилась с мужем миссис Ортис. – Впервые вижу такую смышленую девочку.

Меня приняли в подготовительный класс начальной школы Де-сото. От радости, что мне разрешили ходить в школу вместе со старшими, я летела, словно на крыльях, и оказывалась впереди всех, когда мы наперегонки бежали к зданию школы, стоящему на берегу залива.

Однажды миссис Ортис вызвали в школу: учительница хотела поговорить с ней насчет моей учебы.

– Эшли прилежная ученица, – сказала учительница, – но выполняет в пять раз больше заданий, чем остальные.

– Не вижу проблемы, – пожала плечами миссис Ортис, – задавайте ей побольше, вот и все.

Ходить в школу было здорово, а в церковь – скучно. Нас с Триной наряжали в одинаковые шляпки и платья с рюшами: ее – в белое, меня – в розовое.

– Эшли, если хочешь посмотреть «Приключения в Стране Чудес» или другие мультики, слушайся учителя, – наставляла меня миссис Ортис, высаживая нас с Триной у входа в воскресную школу.

Миссис Ортис брала к себе грудничков, которых подолгу кормила молочной смесью. Пока ребенок сосал свою бутылочку, я могла устроиться на коленях у миссис Ортис – она не возражала. Уютно усевшись и выждав момент, я спрашивала:

– А когда я снова увижусь с мамой?

Миссис Ортис уходила от ответа, скорее всего, потому, что знала: пару недель назад маму обвинили в хранении кокаина и сопутствующих принадлежностей, а также в проституции.

Когда мистер Ортис вез меня на очередное свидание с семьей, я спросила:

– А мама приедет?

– Вряд ли, – ответил он. – Зато приедет твой папа, и братик тоже. Разве не здорово?

– А вдруг мама все-таки приедет? – На прошлой неделе у меня был день рождения, и я была уверена, что мама приедет и привезет мне подарок.

– Может, и приедет, – сказал он, чтобы не огорчать меня прежде времени.

Люка привез мистер Хайнз. Назвав меня «зайчиком» и взъерошив волосы мне на макушке, мистер Хайнз заговорил с соцработником. До меня донеслось «его отца выпускают под залог», но откуда мне было знать, что это значит. Мы долго ждали, однако больше никто не приехал, и нас с Люком отвезли обратно – каждого к своей приемной семье.

Но как минимум однажды, пока я жила у Ортисов, мама на свидание все-таки пришла. Когда я увидела ее, у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Она крепко обняла меня и стала убеждать, что все будет хорошо, а я верила каждому ее слову. Люк приехать не смог, и я спросила маму:

– Люк сейчас у тебя?

– Пока нет, – ответила мама.

– Ладно. – Я вспомнила о другом братике. – А Томми?

Мама вздрогнула и переспросила:

– Кто?

– Тот, из коробки.

– О нем никому нельзя рассказывать.

– Почему?

– Потому что… – Мама обернулась и, убедившись, что мы одни, продолжила: – Это наш с тобой секрет. Если о нем узнают, тебя, наверное, отберут у меня навсегда.

– Почему?

– Потому что меня, наверное, посадят в тюрьму.

– За что?

– Котик, когда-нибудь я расскажу тебе, а сейчас ты еще слишком маленькая. – И мама сладко улыбнулась. – Ну, скажи мне, что привезти в следующий раз?

Вскоре наше время истекло, и мы расстались в слезах.

Вернувшись в дом Ортисов, я вертелась как волчок, пока не закружилась голова.

– Надо же, как ты разгорячилась, – заметила миссис Ортис. – Весело провела время с мамой?

Я остановилась и ответила:

– Мамочка сказала, чтобы я не выдавала наш секрет, а то ее посадят в тюрьму, и я больше никогда ее не увижу.

Миссис Ортис приподняла густые брови.

– Неужели?

Тут заплакал младенец, и миссис Ортис побежала в детскую. Она приготовила молочную смесь и принялась его кормить, а я устроилась рядом и положила голову ей на колени.

– Хочешь, скажу что-то по секрету? – спросила я.

– Говори, если хочешь.

– Мамочка уложила моего братика в коробку, но если я кому-нибудь скажу, ее накажут и посадят в тюрьму, и тогда я больше никогда ее не увижу.