Страница 18 из 60
Я лежал на жёстком неудобном диване, Шестернев устроился в кресле. Мы смотрели СТ. Корреспондент Марсианского агентства «Новостей» рассказывал о результатах работы поисковиков-спасателей и о ликвидации последствий разгулявшегося «Красного ифрита».
– Сегодня окончательно установлена цифра погибших во время стихийного бедствия – четырнадцать человек Тела восьми так и не найдены, но оснований считать их живыми нет.
В их число легкомысленно записали и нас.
– Сегодня обнаружен марсоход, на котором двое сотрудников Совета Земли следовали из «Космопорта-один» в Олимпик-полис.
В СТ-проёме возник наш сплющенный, изуродованный марсоход, который извлекали из завала похожие на кузнечиков машины поисково-спасательной службы.
– Тела пассажиров не найдены. Возможно, они пытались дойти до ближайшего населённого пункта пешком, но были настигнуты пыльной бурей, и тела их покоятся под тоннами песка.
Ну, спасибо.
– "Красный ифрит" – один из сильнейших за последние годы. Бывший сотрудник института «Биореконструкция» профессор Винкельман, обобщив данные по стихийным бедствиям за всё время наблюдений, пришёл к выводу, что возрастает и количество, и разрушительная сила пыльных бурь. Это связано с явлениями в атмосфере планеты вследствие успехов программы реконструкции. Только за этот год от бурь погибло сто пятнадцать человек, нанесён значительный материальный ущерб. Вместе с тем эксперты института «Биореконструкция» настаивают на безосновательности подобных выводов и утверждают, что Винкельман сгущает краски и старается приобрести политический капитал сомнительными средствами. Кто прав?.. Новости с Земли.
С Земли новости были неважными. В Каире – психоэкологический криз третьей степени, снова погибли люди. Конфликт между шиитами и экстремистской фундаменталистской организацией «Путь Магомета». Мадрид – криз третьей степени, ближе ко второй, совершенно необъяснимый. Толпа забросала зажигательными бомбами музей Прадо, ринулась на штурм, прокатилась по нескольким залам, уничтожая экспонаты, сжигая картины. Потом началось нечто безумно безобразное. Штурмующие начали применять оружие не только против полиции, но и против своих. А напоследок двое полицейских врезали ЭМ-очередями по своим коллегам. Беспорядки разрастались, были применены части отдельной десантной бригады Европола. Фантасмагория!
– Всё хуже и хуже, – покачал головой Шестернев. – А мы сидим тут незнамо зачем и занимаемся неизвестно чем.
– Отдыхай. Небось в отпуске года два не был.
– Три… Какой отпуск, чёрт возьми? Что от нас хотят эти м-уроды?! – Шестернев наконец взорвался. – Бог ты мой! Суперы! М-мутанты! Зверинец!
– Тише, Володя. Не буйствуй…
Я прикрыл глаза. Готовился к этому шагу два дня. Перед закрытыми глазами возникла серая вязкая масса с редкими блёстками – привычные ощущения при вхождении в информполе компа. Я выстроил синее заграждение, убедился в его устойчивости и вышел из контакта.
– Я замкнул контрольный комплекс. Они побегают, прежде чем его наладят.
– Как замкнул?
– Играючи У нас есть пять свободных от чужих глаз и ушей минут. Поговорим серьёзно.
– Поговорим, – с некоторым вызовом произнёс Шестернев.
– Ты мне не доверяешь. С первого дня.
– Тебе, как Александру Аргунову, моему напарнику, доверяю. Во всяком случае, достаточно доверяю. Ты вытащил меня из пыльной бури. Я твой должник, поэтому тут обсуждать нечего. Но…
– Но Асгард…
– Да. Я не верю в чужие благие намерения. Ими дорога в ад вымощена.
– Ты воспринимаешь нас, как некое подобие Больших Кланов. Только те торгуют наркотиками, а мы силой заставляем людей строить космические верфи и боевой флот Так?
– Несколько упрощаешь. Но похоже. Не один я так считаю.
– Правильно. Ещё последователи доктора Вольфа. И организации «Планета вне насилия».
– Не равняй с идиотами… Вы вылезли из тьмы. Ставите человечеству условия. Говорите что-то о внешней угрозе, не в силах ничем подкрепить свои слова.
– Почему это?
– Хорошо. Есть внешняя угроза. Прекрасно, вы воины без страха и упрёка, стремящиеся защитить нас, сирых и убогих. Вы не хотите для себя ничего. Вы благородны. Но… Вы чудовища, притом с огромными возможностями. Вы держите в руках силы, о которых люди не имеют никакого представления. И почему я должен думать, что в ваших руках щит, а не стилет убийцы?
– Ты веришь в то, что суперы – затаившиеся маньяки, стремящиеся устроить человечеству кровавую бойню?
– Суперы?.. Не совсем так. Взять человечество. Есть всемирный комитет развития культуры, есть Большой театр и «Фонд защитников животных». А есть Большие Кланы. Есть наёмные убийцы. Борьба противоположностей. Почему у суперов должно быть иначе? Кто-то – защитник. Кто-то – разрушитель. Только возможности Большого Клана и Асгарда разные. Как между обычным фугасом и вакумной бомбой. Мой ночной кошмар – столкновение человечества и суперов.
– Мы такое же человечество. Только лучше. Ответственнее. Благороднее. Суперы – не только шаг человечества к мощи, но и к свету.
– Красиво звучит.
– Я примерно знал, что ты ощущаешь. Но заговорил ты обо всём только сегодня. Почему?
– Не знаю. Во мне будто что-то надломилось. Пройдя через кошмар пыльной бури, начинаешь смотреть на все несколько по-иному. Я теперь не уверен ни в чём.
– Всё объясняется очень просто. Ты стал супером.
– Что?!
– Ты сейчас осваиваешься со своим новым состоянием. День за днём ты будешь открывать в себе новые способности. Ты уже сейчас начинаешь ощущать неясные потоки и веяния. Скоро ты начнёшь различать их. Научишься видеть «клинки Тю-хэ». Научишься перемещениям, считке с информ-полей. Получишь власть. И ответственность.
– Не может быть.
– Может. Сила дремала в тебе с рождения, она ждала своего часа. Инициация сверх-Я – процесс чрезвычайно сложный и опасный. Собирается круг суперов, проводит обращаемого по всем ступеням. При этом велик риск погибнуть, сорваться в «зыбучие пески» в иных пространствах. Очень редко случаются самоинициации, как правило, подстёгнутые каким-то внешним воздействием. У первого супера – Чаева – инициацию спровоцировала работа с эфиродинамическими генераторами. В твоём случае – нечто, пришедшее с «Красным ифритом». Всплеск какой-то мощи. Ты бы сорвался в «зыбучие пески» и погиб, но я тебя вытащил.
– Я не верю…
– А чего тут верить? Ты же знаешь, что я прав. Теперь у тебя две дороги: или в Асгард, или своя – в неизвестность.
– Многие пошли своей дорогой?
– Насколько я знаю – никто. Мы все рано или поздно возвращаемся в Асгард. Мы не можем иначе.
– Но…
– Все. Сейчас включится контрольная аппаратура.
Я прикрыл глаза. Усилие – снова вошёл в компьютер, установленная мной стена разваливалась, серая с блёстками ровная масса восстанавливалась. Значит, повреждения исправлены, мы опять под колпаком…
Ещё двое суток мы провели, просматривая СТ-программы, большинство из которых почему-то было заблокировано, записи без какой-либо системы подобранных передач и фильмов. Старые боевики, пара «слезогонок», четырехсотсерийная тянучка из жизни английского света девятнадцатого века, тупая до невероятия даже по меркам тянучек. Несколько записей СТ-садомахов. Пара концертов инфрамузыки, включающей компоненты инфразвука. Неужели м-мутанты наслаждаются всем этим? Вряд ли. Просто кинули нам, чтобы не скучали. Два раза подручный Изабеллы водил нас на обследование диагноста. И, кажется, остался не слишком довольным результатами.
И вот после завтрака к нам заявилась Изабелла, которую мы не видели два дня. Она держалась ещё суше и официальнее, чем обычно, хотя, как мне казалось, она уже давно в этом достигла предела.
– Как вы себя чувствуете? – осведомилась она.
– Просто прекрасно. Ваше гостеприимство идёт нам на пользу, – сказал я.
Сарказм, который я вложил в эти слова, был проигнорирован.
– Самочувствие ваше, – обернулась к Шестерневу, – нестандартно. Показатели в норме, но изменчивы. Пока состояние не внушает опасений, но… Мы не можем поставить диагноз.