Синеглазая Касси

– Вообще-то я надеялась застать Джо.

– Джо, говоришь? – Миссис Донелли внимательно взглянула на Имоджен. – Его нет дома. Поехал вернуть «тандерберд» Шону, но вернется с минуты на минуту. Мы с Пэтси как раз собирались выпить кофе – под яблоней, в холодке. Не хочешь присоединиться к нам, милая?

Хлопнула дверь черного хода, и в кухню вошла Пэтси, в шортах и майке похожая на семнадцатилетнюю школьницу, которую помнила Имоджен.

– Имоджен, какой чудесный сюрприз! Я искала тебя вчера в чайной палатке, но кто-то сказал, что ты уехала сразу после официальной церемонии.

– Ну, сейчас она здесь, так что можете поболтать, пока не вернется Джо. Бери поднос, Пэтси, а я принесу кофе.

– Ты хотела увидеть Джо? – настороженно спросила Пэтси. – Он знает, что ты заедешь?

– Нет. – Имоджен оглянулась на миссис Донелли, такую уютную, такую радушную, и подумала, как та отнесется к известию, что ее лишили одного из внуков. Сможет ли она, при всей своей доброте, простить такой грех?

– Ты виделась с ним в эти дни? – скороговоркой спросила Пэтси.

– Да. Мы ужинали вчера, а позавчера он заезжал на пару часов. А что?

– Я просто спросила... Извини, Имоджен, я сказала ему кое-что, что не должна была говорить, и с тех пор меня грызет совесть. – Пэтси огорченно вздохнула. – Если я тебе скажу, ты, наверное, никогда не простишь меня.

И вдруг Имоджен поняла. Джо и Пэтси всегда дружили. Если еще вспомнить, как Пэтси при первой встрече с ней нервничала, терзая салфетку, то не надо быть гением, чтобы найти верный ответ.

– Ты каким-то образом узнала о моей беременности и рассказала Джо?

Знаменитые глаза Донелли казались еще синее на вспыхнувшем краской стыда лице Пэтси. – Мне так стыдно, Имоджен, до смерти стыдно! Даю слово, я ни одной живой душе не проболтаюсь. Я бы и Джо ничего не рассказала, но он был таким...

– Каким, Пэтс? – Голос Джо вонзился в признания Пэтси, как горячая сталь – в податливое масло. Джо, не замеченный никем, обо шел дом и теперь стоял за их спинами, прислонясь к яблоне, сложив на груди руки и обжигая их вызывающим взглядом.

Пэтси взвизгнула и вскочила, как будто вдруг заметила, что сидит на осином гнезде, но бежать ей было некуда.

Миссис Донелли застыла с кофейником в одной руке и пустой кружкой в другой.

– Что здесь происходит? Из-за чего весь этот шум?

– Пэтси очищает свою совесть за чужой счет, – ответил Джо. – Продолжай, Пэтс, раз уж начала.

Пэтси лихорадочно пыталась найти какой-нибудь способ вывернуться, но не находила.

– Я...

– Неужели ты сплетничала? – упрекнула мать. – Ну, Пэтси Донелли, я думала, что лучше воспитала тебя.

Имоджен больше не могла молчать. Слишком велики были ее собственные грехи, чтобы винить кого-то другого.

– Это не сплетни. Джо имел право это знать, и я должна была сама рассказать ему давным-давно. Я благодарна тебе, Пэтси, ты помогла мне осознать мою трусость.

Пэтси расплакалась.

– Патриция Мария Луиза, прекрати! – сказала миссис Донелли, беря дочь за руку. – Имоджен приехала повидать Джо, а не нас. Пойдем, и пусть они разберутся в своих делах без твоей помощи.

Только когда мать с сестрой исчезли в доме, Джо повернулся к Имоджен.

– В чем дело?

– Хотела увидеться с тобой.

– Я так и понял. – Он раздраженно оттолкнулся от дерева. – Зачем? Что случилось?

– Нам необходимо поговорить.

– Сколько можно переливать из пустого в порожнее? Я все сказал, Имоджен, и если ты до сих пор хочешь собрать величайший роман своей жизни из обрывков воспоминаний, то зря тратишь время. Я надеялся, что ясно выразился вчера.

– Я здесь не для этого.

– Отлично. Видишь ли, меня вся эта история начинает утомлять. Ты привлекательная женщина, и я бы с удовольствием с тобой поразвлекся, если бы ты была другой, а не той, кто ты есть. Однако в данных обстоятельствах...

– Наша дочь жива, Джо.

Если бы Имоджен специально добивалась драматического эффекта, то и тогда не смогла бы выбрать лучшего момента. На секунду воцарилась мертвая тишина. Затем, словно в трансе, Джо пробормотал:

– Повтори.

– Наша дочь жива. Мама призналась мне сегодня утром.

Джо тяжело опустился на садовый стул.

– В какую игру вы обе играете, черт побери?

– Клянусь, я не играю.

– Неужели? – Джо уставился на лицо Имоджен, выискивая доказательства лжи. – Теперь только остается сказать, что все это время ее прятали на чердаке.

– Нет. Ее удочерили.

– Что?! Кто...

– Понятия не имею.

– Дьявольски удобно! Минимум информации, чтобы я на коленях выпрашивал остальное! Неужели ты думаешь, что я поверю?

– Надеюсь, ты сможешь сосредоточиться на самом важном. Я сообщила тебе, что ребенок, которого мы считали мертвым, жив. Я разрываюсь между раем и адом. Я не знаю, смеяться или плакать, а ты обвиняешь меня в подлой игре. У тебя сомнения, Джо Донелли?

– Имоджен, я не знаю! Может, все дело в том, что с момента нашей встречи ты не даешь мне расслабиться ни на секунду. Я каждый раз и вообразить не могу, какую очередную новость услышу в следующий момент. Сначала я узнаю, что зачал ребенка, причем узнаю не от тебя. Потом, не сумев вывернуться, ты рассказываешь жалостливую историю об умершем ребенке. Я начинаю расспрашивать о деталях, а ты, видите ли, ничего не знаешь. Нет ни свидетельства о рождении, ни свидетельства о смерти – ничего. Прошлое – прошлому, говоришь ты мне, только будущее имеет значение. – Схватив пару ложек, Джо забарабанил ими по подносу. – Сюрприз, сюрприз, господа! Парню не удастся сорваться с крючка. Дочка, которую он считал мертвой и похороненной, жива и здорова.

– Джо, так получилось.

– Я чувствую себя обманутым дураком! И я хочу знать, что еще вы замыслили. Сколько еще тараканов бегает по чердаку, который ты называешь своими мозгами?

Имоджен ответила на его свирепый взгляд не менее свирепым взглядом.

– Если тебя больше всего волнует, как избавиться от меня, успокойся. Может, это и потрясение для мужчины, который считает себя неотразимым, но чем больше я смотрю на тебя, тем менее привлекательным нахожу. А что касается моих планов – да, они у меня есть. Только приготовься, Джо, так как сейчас твое непомерно раздутое самомнение получит еще один удар: мои планы тебя не касаются. Да, я многое хочу сделать. Вначале я заставлю маму рассказать, где моя девочка. Я хочу увидеть ее, узнать, счастлива ли она, здорова ли. Я хочу знать, хватает ли ее приемным родителям денег, чтобы обеспечить ей такую жизнь, какой она заслуживает. Если нет, надеюсь, они примут мою помощь. Однако в любом случае я намерена основать трастовый фонд, чтобы обеспечить ее будущее.

Имоджен умолкла, переводя дух, и Джо тут же воспользовался паузой.

– То есть ты хочешь выкупить ее и тем самым возместить все зло, которая причинила твоя мать. Между прочим, при твоем попустительстве... – Джо заскрежетал зубами, и слова полетели Имоджен в лицо, как плевки. – Она украла у этого ребенка право знать своих собственных родителей!

– Если тебе не хватает ума и доброты, можешь и так сформулировать. Однако мною движет совсем другое. – Имоджен подошла к нему, гордо подняв голову. – Я устала переубеждать тебя, Джо. Неужели ничего невозможно сделать, чтобы ты изменил свое мнение обо мне? Все, хватит! Думай, что хочешь, мне теперь наплевать.

Имоджен встала и направилась к дому. Джо нагнал ее и бесцеремонно схватил за руку.

– И куда же ты понеслась?

– Начинать поиски. – Имоджен устремила многозначительный взгляд на длинные пальцы Джо, обхватившие ее запястье. – Будь добр, отпусти меня. Я и так потратила на тебя слишком много времени.

Джо злобно зашипел. Его глаза засверкали гневом.

– Мы начнем поиски вместе, принцесса. И начнем мы с дражайшей мамочки. Как ты сюда добралась?

– На машине. Или ты думал, что я прилетела на метле?

– Поехали!

Сьюзен, видимо, немного оправилась от утренних потрясений. Она стояла у дверей гостиной в элегантном голубом костюме; тройная нитка натурального жемчуга на шее, безупречная прическа, аккуратно подкрашенные губы. Только слишком бледное лицо и крепко сжатые руки выдавали ее волнение.