Страница 9 из 62
Мое сердце бешено заколотилось от мысли, что она вновь убежит, но она повернулась ко мне лицом и встала на колени, чтобы мы оказались нос к носу. Мышцы ее живота покрылись тенью в наступающей темноте, ее белая кожа пылала от порезов и ран.
— Ты сказал, что я должна тебе. Согласна. Ты дал мне в столовой кое-что. Хоть ты и думаешь, что помог мне сохранить здравый рассудок, ты также показал мне больше, чем, вероятно, хотел, чтобы я видела, Джетро Хоук. Я увидела, что ты пытаешься спрятать, поэтому не вводи себя в заблуждение, будто я купилась на твою лицемерную херню.
Ее крошечные ручки вытянулись вперед и легли на пояс моих джинсов, расстегнув одним движением пуговицу и молнию на них. Пришел мой черед удивленно моргнуть.
«Она — швея, идиот».
Она работала с пуговицами и молниями каждый день, она отлично умела справляться с ними. Однако соприкосновение с ними в прошлом было совсем другим.
Я ненавидел, определенно, ненавидел, что она вновь украла мою власть. Она опоила меня своим ведьмовским зельем, заставив меня думать исключительно членом.
Схватив ее волосы в кулак, я прорычал:
— Ходишь по тонкому льду, мисс Уивер.
Ее нрав взорвался как фейерверк. Она выплюнула:
— Ошибаешься. Я на льду Хоук и все еще стою. Ты хочешь, чтобы я отплатила тебе? Отлично. Говори, что мне делать, затем накорми меня и верни обратно в свой дьявольский дом. Я уже готова закончить данный день.
Мой разум оцепенел, когда ее рука проскользнула в мои джинсы, смело схватив мой член.
— Или лучше просто прими что я, черт побери, дам тебе.
У меня не было слов описать, что я делаю.
Правда не было слов.
Часть меня ненавидела себя за то, что Джетро привлекал меня даже сейчас, особенно после того, когда он охотился на меня и наказал как животное. Но другая часть — большая часть меня — испытывала удовольствие оттого, что я становилась женщиной. У меня не было никого рядом, на кого я могла положиться. Никто не мог мне сказать правильно это или нет. Каждодневные правила, которые шли рука об руку со мной в привычном мире, были бесполезны тут, и если Джетро думал, что я буду играть по его правилам, то он чертовски ошибался.
Его эрекция приподнялась под моей рукой, горячая и обжигающая мою ладонь, единственная часть его, которая насыщена теплом.
Его золотистые глаза стали пустыми от смеси всех чувств, что он испытывал, а на один счастливый момент его глаза наполнились вожделением. Но это лишь похоть.
Гнев омрачил его, пальцы сомкнулись на моем запястье.
— Какого гребаного хрена, ты думаешь, ты делаешь?
Свободной рукой я ухватилась за резинку его боксеров, выворачивая вторую руку из его захвата, опуская пальцы в темный жар его нижнего белья. Он с силой сжал челюсть, когда я прошлась пальцами по его длине.
— Я возвращаю тебе долг. Ведь этого ты так хотел? Оргазм за оргазм?
Низкий рык вырвался из его груди, он сузил глаза с презрением, но одновременно горячим желанием.
«Не ври мне, чертов ублюдок».
Он открыл рот, но не сказал ни слова. Я сжала его крепко, настолько крепко, чтобы мою ладонь заколола от боли.
Он дернулся в моей хватке, постанывая.
— Господи.
Одно слово разбудило внутри меня сверкающую похоть, словно заливая бензин в огонь. Его твердость в моей руке послала электрические импульсы, которые порождали зуд на кончиках пальцев. Гнев, который бушевал внутри меня, выплеснулся кипящей жидкостью.
Это.
Это и есть сила.
Соединение тел.
Это было безупречно.
Просто.
Опьяняюще.
Удар, которым он наградил меня, сделал меня влажной. Я никогда не проводила параллели между болью и наслаждением. Конечно, я читала книги и слышала сплетни о том, насколько могут быть захватывающими БДСМ отношения с кем-нибудь, кому всецело доверяешь, но это и был ключик нашего отличия.
Я не доверяла Джетро.
Ни капли.
Это была битва.
Каждый раз, когда мы будем касаться, ласкать нашу плоть в ответных ласках языками и, возможно, трахаться, это будет жесточайшая схватка.
И только один выйдет победителем.
У меня есть все шансы на победу.
Секс для меня не был связан с прошлыми ассоциациями или представлениями. В моем сознании секс не был чем-то, что завернуто в оболочку любви и сладости. В некотором смысле я была благодарна отцу, который сохранил меня нетронутой и погрязшей в своем уединении. Я обнажила похотливое желание доставлять удовольствие посредством низменных потребностей.
Я вздрогнула, чувствуя себя настолько озаренной светом изнутри, словно проглотила пригоршню звезд.
Джетро хотел меня.
Он не мог отрицать этого. Он не хотел отрицать этого.
Я была не против пользоваться телом, чтобы заставить его чувствовать. Заставить этого подонка с ледяным сердцем рассыпаться под моими прикосновениями.
Держа мужчину за наиболее ценную часть его тела, и заставляя его выполнять мои приказы.
Это была чистая власть.
Это была мощнейшая сила.
Проверяя свою теорию, я поглаживала его член вверх-вниз, думая о каждом из тех сообщений, которые посылал мне Кайт.
Я поглаживаю свой член.
Я делаю это жестко.
Дрочила. Поглаживала. Порождала чувства. В некотором роде эти действия напоминали жесткий трах. Джетро будет вынужден заниматься любовью с моей ладонью, пока мои пальцы держат его плоть в тисках, сжимая в смертельной хватке.
С окрепшей уверенностью в своем сердце, я продолжала дрочить его член.
Джетро немного согнул ноги в коленях, его глаза были закрыты.
— Черррт, — простонал он, когда я жестко сжала его член, продолжая ласкать его с ожесточенностью. Не было возбуждения. Не было поддразниваний.
Это война.
Обоюдная. Два игрока. Он заставил меня кончить, теперь моя очередь постичь все, что касается его, так я могу приоткрыть его тайну.
Толкнув его плечом, я почти обнажила победную улыбку, когда Джетро качнулся назад. Его глаза яростно расширились.
— Что за…
Я не стала отвечать. Вместо этого, я подобралась ближе, ни на минуту не останавливая свои действия вверх и вниз.
Его резкий взгляд стал затуманиваться, губы приоткрылись, и дыхание стало жестким.
Он толкнулся бедрами. Застигнутый врасплох битвой нужд и потребностей. Я не давала ему и возможности подумать здраво или приблизиться на шаг в своем понимании, что я выигрываю. Я забралась на него — оседлала его большое, мощное тело.
Мое сердце стучало; кровь стала гуще, и становилось все хуже. С каждым поглаживанием, которое я ему дарила, мое тело вторило движению руки на его члене, внутренние стенки влагалища сжимались. Даровать ему наслаждение-забирать удовольствие — было чистейшим афродизиаком.
Я была богиней. Я была гейшей.
Я растратила похоть по крупинкам, месть одержала верх над моими чувствами. Мне было безразлично до фамилий и нашего будущего. Я сконцентрировалась на всем, чего хотела. Это была сладчайшая эмоция из всех, которая взяла верх над сокровенным местечком между ног.
Мои движения были сумасшедшими. Я дергала, не ласкала.
Его ледяные руки схватили меня за бедра, пока он жестко толкался в мою ладонь. Наши глаза пожирали друг друга, наше дыхание было в унисон, мы стали двумя животными в лесу.
Большего.
Я хотела большего.
Стягивая его боксеры, я пыталась опустить их по ногам. Джетро подался вперед бедрами, соединяя вес нашего тела, он дал мне немного места, чтобы я могла стянуть его боксеры и джинсы до середины бедра.
В тот момент, когда его член вырвался на свободу, качнувшись и ударившись о крепкие рельефные мышцы пресса, он схватил меня за волосы, подтягивая мой рот к своему.
Мой язык покалывало от желания прикоснуться к нему в поцелуе. Но он крепко держал меня в миллиметрах от своих губ.
— Ты играешь в опасные игры, — он не смог окончить предложение, так как я провела ладонью по члену своего врага.
Я не ответила, мой рот наполнился слюной от его такой соблазнительной близости.