Страница 66 из 147
— Ничего себе наш друг вырядился, — со смехом сказал Заяц, указывая на одетого с максимальной торжественностью Бирмана.
Удивление Зайца было понятно, так как на вечеринку Женя пришел в строгом пальто, черном костюме в мелкую полоску, белой рубашке и галстуке золотого цвета, на котором были вышиты изумруды и бриллианты. Оторвавшись от помпезного Бирмана, друзья стали с жадным интересом рассматривать незнакомую им московскую публику. Посмотреть было на что. Тотальная реклама вечеринки, бомбой разорвавшаяся в столице, всколыхнула первопрестольную, и на диковинное мероприятие пожаловали полчища разнообразных гостей. Здесь были все: молодежь в нарядах попугайских расцветок, одетые для офиса мужчины, женщины в мехах, подтянутые полуспортсмены, неформально одетые модники и уж совсем сомнительные мужики в меховых шапках.
— Н-да! Танцоры, — подытожил общие наблюдения Марат.
Не успел он произнести эти слова, как в павильоне загрохотала музыка. До начала штурма входной двери компания друзей успела юркнуть внутрь, и вслед за ними к кассе двинулся поток гостей. Прямо с порога на входящих обрушивался звук такой силы, что многие делали вынужденную остановку, пытаясь разобраться в происходящем, приспособиться и заставить себя двигаться дальше. Погруженный во тьму и озаряемый лишь красным заревом обогревателей, павильон производил устрашающее впечатление, но через несколько минут в разных его частях стали медленно загораться мощные цветные прожекторы, и картинка начала волшебным образом меняться. Потоки света развернули сжатый полу тьмой простор, и всем открылась гигантская перспектива места. Нарастающей рекой осмелевшие гости потекли по широкому проходу, стали заполнять все свободные пространства, и уже через несколько минут самые смелые оказались на танцполе.
Вечеринка гремела уже час, а неиссякаемому потоку гостей перед вход ом не было конца и края. Совершенно случайно Андрей встретил в бурлящей толпе брата и схватил его за рукав:
— Леха! Ну как?
Сияющий от счастья Алексей показал жестами, что все в порядке, и увлек брата в сторону входа. Спрятавшись в техническом помещении, они раскурили припасенную папироску, и смогли переговорить:
— Все путем! — возбужденно сообщил Алексей. — Пока, во всяком случае. Народу тьма. Ты видел их лица? Никто ничего не понимает. Понаехали телевизионщики. Я, честно говоря, такого количества людей не ожидал. Сейчас по билетам больше тысячи человек, представляешь себе эту кучу денег? Местные менты в шоке, эти коммерсанты из «Кринты» на седьмом небе, а Бирман впал в нереальный образ. Светится, как лампочка. Нам нужно торопиться — скоро француз начнет играть, ему нужно помочь.
- А ты когда играешь?
— Я в пять утра. Такая неразбериха! Бирман выдал мне рацию, но по ней ни черта не слышно. Забери ее, пожалуйста, будешь на связи. Нужно как-то контролировать всех, кто будет играть. Пойдем вместе посмотрим вокруг, а потом на танцпол.
Выбравшись из укрытия, они направились к приватному бару и по пути хорошо разглядели фееричную картину происходящего. По павильону и расцвеченному красками куполу метались яркие лучи, взрываемый стробоскопами воздух рассекался лазерными линиями, стелились клубы дыма, и в нем тонули две тысячи сотрясаемых децибелами человек.
Огромный бар для «особ приближенных» был похож на растревоженный муравейник. Сотни приглашенных сидел и за столами, столы были заставлены бутылками, все курили и очень громко разговаривали. Московские и питерские перемешались в гудящем пространстве, но в этой пестрой и шумной толчее были хорошо различимы несколько десятков известных в обоих городах персонажей. Выставку работ Тимура и происходящее в ВИП-баре снимали несколько камер, шустрая девушка с микрофоном в руках интервьюировала гостей. Когда братья подошли к бару, к ним подлетел перевозбужденный Салмаксов:
- Леха! Как у вас дела? Видели, что происходит? Женя говорит, что парковка переполнена , а люди без машин пешком идут от входа сотнями.
— Это хорошо, — счастливо улыбнулся Алексей, накладывая бутерброды на бумажную тарелку. — Вы там руку на пульсе держите? Вход, касса, менты и вообще? Я сейчас на танцпол, так что если что — рация у Андрея.
Иван не успел ничего ответить, был куда-то увлечен и пропал из видимости. Поесть не удалось: завидев братьев, девушка с микрофоном стала подкрадываться, и вдвоем с оператором они загнали Алексея в угол. Там, в луче яркого света, он в футболке «Gagarin-party», с всклокоченными волосами и серьгой в левом ухе, немного волнуясь, но все же внятно и с чувством юмора поведал ей все, что она желала услышать от устроителя праздника.
— Мы хотим, чтобы все чувствовали себя хорошо! - сказал Алексей, заканчивая свою речь. — Музыка поднимет человека в космос!
— Прекрасные слова! — живо откликнулась журналистка.
— Это сказал не я, — зарделся Алексей.
— А кто?
— Рей Брэдбери.
Уже через пятнадцать минут братья выводили из служебного помещения толстенького Иоакима с чемоданом пластинок. Француз оказался забавнейшим парнем, веселым, улыбчивым и лохматым д о невозможности. Чувствовалось, что его д о глубины души потряс размах творящегося вокруг, а от суммы полученных ощущений он подпрыгивал мячиком на месте, сучил ножками и рвался к пульту. Забравшись на башню, звезда простерла к куполу руки. Раскланявшись, Горо вонзил иглу в пластинку и стал накачивать павильон невероятно забойными звуками. Саунд наддал, загудел, и раскачивающаяся, как маятник, басовая волна, сопровождаемая десятками свистков, задвигала телами.
«What time is love?» — зазвучало в головах у всех и каждого.
Музыка, которую заиграл раззадоренный Горо, была новая, никем не слышанная, а крутил он ее яростно, быстро переворачивая дымящиеся от скретча пластинки и успевая при этом размахивать руками. Публика с восторгом отдалась ему.
Андрей, сам не помня как, оказался в самой массе танцующих и начал энергично извиваться. Он медленно перемещался по площадке и, описав некую кривую, оказался в месте, где стереоскопичность звука и его давление были максимальными. Эффект был потрясающий. Звуковые вибрации, равномерно окружавшие его, сотрясали каждую клетку тела, но при этом не глушили слух. Звук стал физическим, действовал на сознание через резонатор грудной клетки. Андрей растанцевался и заработал телом с такой интенсивностью, что пришпиленный к его куртке медальон с профилем Гагарина оторвался и полетел в сторону. Краем глаза он у с пел разглядеть, как увесистое, размером с блюдце латунное украшение отскочило прямо в лицо танцевавшей рядом девушке. Морщась от ужаса, Андрей бросился на помощь, но получившая в лоб уже счастливо потрясала медальоном, восхищаясь невиданным по значимости знамением. Стыдясьи не желая встречаться с девицей глазами, Андрей попытался поскорее удалиться, завертелся волчком и с невероятной ловкостью дематериализовался.
Опьяненная счастьем душа вернулась в сбежавшее тело уже в баре. Кругом бурлило месиво тел, и, чтобы протолкаться к маячившему на возвышении бармену, пришлось как следует потереться о спины и зады. Через пятнадцать минут Андрей забрался на вершину толкавшейся перед баром пирамиды людей, успел ухватить бутылку шампанского и тут же был отброшен назад. Но подлетели друзья, и из целой бутылки оставили на его долю лишь стаканчик. Выпив вина Андрей закурил и стал осматриваться.
Картина происходящего вокруг менялась каждую минуту. Люди прибывали и прибывали. Заполняя все свободные места в павильоне, они втискивались в танцпол, стремились доплыть до звука, взбирались на выставленные экспонаты, танцевали в проходах, лезли на технические галереи. К двум часам ночи танцевавших под спутником людей ста о так много, что плясавшие по краям подиума рядами сваливались вниз. Гости разогрелись и танцевали в одних футболках, под ногами валялись сотни дамских сумочек, верхняя одежда, бутылки, стаканчики.
Через полтора часа после начала своего выступления Горо закончил сет, и под возгласы одобрения его сменил Янис. Алексей метался возле звукоинженеров, готовил звук к выступлению групп, а сами группы счастливо пританцовывали рядышком. Потирая замерзшие руки, Янне перевернул кепку козырьком назад и со знанием дела взялся за танцоров. С первой пластинки он завладел слушателями и повел их за собой в фантастический полет, длившийся почти два часа. Все подпали под очарование его музыки, а он играл как заколдованный, не поднимая головы, заставляя людей танцевать с закрытыми глазами и смеяться от счастья.