Страница 124 из 147
Финансисты вяло всколыхнулись и зааплодировали, а кое-кто даже стал выбираться из-за столов потанцевать. Андрей включил пленку, модные эстрадники ударили по клавишам, забренчали гитары, однако голос поющего как-то странно отсутствовал. Беззвучно пропев почти куплет, вокалист группы обернулся и сделал такое страшное лицо, что Андрею стало ясно: на пульте выключен микрофон. Ударив по регулятору, он громко вывел линию голоса, ситуация была кое-как спасена, но все остальные пять песен «А-Студио» опасливо косилась в сторону питерского диджея.
Пока банкиры с Дедом Морозом резвились под беспроигрышную викторину, на площадке сменилось освещение, а рядом с пультом появился импозантный, коротко стриженный мужчина.
— Господа! — прохладным голосом обратился неизвестный. — Сейчас будет наш выход. Повнимательнее с фанерой.
В пятно света вышел худощавый юноша с длинными волосами. Воздев вверх руки, он стал заводить зал размеренными хлопками.
— Влад Сташевский! — провозгласил Африка, тряхнув растрепавшейся бородой.
В зале взвыли и заверещали, а особо захмелевшие дамы ринулись танцевать. На маленьком танцполе мгновенно образовалась давка, Андрей поддал громкости, а седой и импозантный одобрительно закачал головой.
— Знаешь, кто это? — теперь уже без всякого стеснения орал Олег на ухо другу.
Андрей затряс головой. В голове от этой встряски пошли волны путающихся мыслей, а в глазах замигали гирлянды цветных лампочек с пульта.
— Это Юрий Айзеншпиц. Тот самый, что «Кино» продюсировал.
Подопечный знаменитого продюсера допел первую песню, и визг в зале стал резать уши. Когда он затянул вторую, Олег нагнулся к другу и радостно прокричал:
— Мы скоро уже не сможем друг другу помочь, но пока еще есть время, приготовь пару медляков, house полегче и пошли искать наши деньги.
— Деньги! Деньги! — последнее, что из всего сказанного успел запомнить Андрей. — Наши деньги!
Он еще подкрутил ручку громкости, выплыл из-за пульта, и они отправились на поиски. С трудом ориентируясь в толпе незнакомых людей и активно галлюцинируя, друзья искали лысого как бильярдный шар распорядителя вечера. Еще в самом начале праздника этот лобастый красавец с интересом осмотрел багаж питерских музыкантов, но денег почему-то не дал. Сейчас, в прямом смысле теряя сознание, Андрей спешил найти сверкающую лысину и жаждал потребовать гонорар.
— Сколько попросим? — крикнул он другу. - Тысячу?
— Тысячу? — эхом донесся возмущенный голос Олега.
— Две?
— Две?!
— Ну что, три?
— Три!!! — воодушевлено согласился Олег. - Вот он, с томатным соком. Ты слева, я справа!
Поединок с распорядителем был быстрый, но эффективный. Сдерживая подбирающийся хохоток, Андрей выпучил глаза и набросился на денежного туза:
— Мы бы хотели получить свои деньги, пока это еще возможно!
— Э-э, — наморщился распорядитель, с удивлением рассматривая молодого человека с наушниками на голове.
— Почему сейчас? Как понять «возможно»?.. Давайте утром.
— Давайте сейчас, а то у нас настроение не праздничное.
— А сколько мы вам должны? — осторожно поинтересовался распорядитель.
— Три тысячи долларов, — с бесстыдной ухмылкой заявил Андрей.
— Так много?
— Это не много, это слезы, — людоедски улыбаясь, сообщил банкиру Олег.
— Какие слезы? — недоуменно поинтересовался лысый.
— Слезы радости, которые мы сейчас выжмем из ваших сотрудниц.
— Однако, у вас юмор.
Андрей не удержался и хохотнул, а лысый сунул руку в карман пиджака и выхватил оттуда пачку долларов. Привычным движением он сломал ее в руке, прошелестел веером банкнот и протянул Андрею отсчитанную часть.
— Можете не пересчитывать. Тут ровно три тысячи. С Рождеством!
В голове у Андрея громко начали бить куранты:
- С Рождеством! Бом! Бом! Бом!
С последним ударом этого колокола в глазах взорвался ослепительный фейерверк.
Когда через пятнадцать минут друзья вернулись к пульту, оба уже смотрели на мир глазами-калейдоскопами. Меж тем у банкиров давно прошло время манерных поз, начальство разъехалось, и вечеринка гудела в водочном разгаре. Эстрадная романтика Сташевского так раззадорила подвыпивших дам, что от вернувшегося диджея срочно потребовали очень медленных и непременно жарких танцев. Не задумываясь о последствиях, счастливый Андрей врубил визжащим бухгалтершам «ORB» и, надев на голову наушники, провалился в счастливый мир собственных видений.
Андрей окончательно пришел в себя только в прохладном, но очень прокуренном тамбуре дневного поезда Москва — Петербург. Под немного подрагивающими от усталости ногами грохотали колеса Качающийся поезд быстро мчал его домой, а за ледяными наметами в окне мелькали заснеженные леса. Андрей курил уже которую сигарету подряд и не спеша перебирал в памяти забавные события прошедшей ночи. Большим голубым пятном с цветными огоньками перед глазами плавала переполненная танцующими женщинами ресторанная танцплощадка. Мало-помалу припомнился и необычайно эмоциональный финал этой банковской пляски, Дед Мороз, их перемещения по утренней Москве, неадекватный хохот при покупке билетов и посадка в поезд. Отчетливо запомнилось, как они с волонтерами бесцеремонно содрали со стен ресторана огромную кучу фирменных новогодних украшений, а уходя, прихватили их с собой. Андрей улыбнулся, вспомнив, как похожие на министров официанты жалели утром худосочных питерцев и, желая их подкормить, собрали с нетронутых столов целый ящик шницелей, котлет и сырокопченых колбас. Однако этот самый ящик одуревшие от бессонницы волонтеры зачем-то заперли в автоматической камере хранения, и скорее всего, именно там он пролежит ближайшую неделю, пока вонь прокисших деликатесов не расползется по вокзалу.
— Н-н-да-а...
Андрей устало тряхнул головой и поморщился. Нет, не эту бурлящую эсидом чушь мучительно хотелось сейчас прояснить. Он пытался мысленно вернуться в тот предшествовавший московским приключениям день, в свою квартиру, на тот самый матрац, где он заснул с книгой в руках и случайно дотронулся в темноте сознания до трудноуловимого смысла собственной жизни.
«Что же нам теперь делать? — в который раз спросил он себя. — „Корпорацию счастья"!»
- Куча долларов, нахально отнятая у загулявших банкиров, позволила реализовать давнишние планы. К Новому году из Германии вернулись Денис Одинг и Маша Малое, а из Москвы приехал уставший Алексей. После общего совещания было решено устроить небывалое преображение клуба. В недавно открывшемся финском магазине друзья купили несколько ведер с красками самых бодрых цветов, и команда набросилась на работу. «Тоннель» перекрасили, обмотали вывезенными из Москвы украшениями, под потолком зажглись неоновые линии, а на стены навесили украденные на каком-то заводе гигантские шестеренки. Но самым впечатляющим преобразованием стало то, что клубные колонки убрали, а на их месте стеной до потолка выстроили десять киловатт новенького «Turbosoiind». Фантастический аппарат арендовали у старого знакомого Игоря Тарнавского, а «качал» он с такой мощью, что с барной стойки сдувало пластмассовые стаканчики. Вся эта подготовка наполнила город восторженными слухами, возник ажиотаж, а уже к самой вечеринке подоспела и интернациональная бригада диджеев: англичанин Disco-ordinator из лондонского «Confusion records» и француз Christoph из «Immence Paris».
Когда все хлопоты были закончены и клуб заблестел, как елочная игрушка, наступил Новый 1995 год.
Еще никогда в «Тоннеле» не было такого веселья. Необыкновенный по силе шквал звука обрушивался на гостей прямо со входа. Рассчитанное на силу ядерного взрыва, это прибежище для технобезумцев дрожало всеми своими стальными внутренностями. Зажатые бетонными сводами, десять киловатт звука ревели и бесновались, били в диафрагму танцующих с такой силой, что их сердца трепетали от музыки в полном смысле этого слова