Страница 96 из 151
Сэр Уильям поднялся с кресла.
— Да, я понимаю вас, — медленно проговорил он. — Но вы, я надеюсь, догадываетесь, какое значение я придаю этому делу, раз я пришел сюда. Я был уверен, что вам известно об этом деле больше, чем, к счастью, оказалось. Хотя, конечно, я понимал, что главного вы не можете знать, иначе не обратились бы к мистеру Йео. У меня была только одна мысль: как можно скорее прийти сюда и призвать вас к молчанию.
— Послушайте, сэр Уильям, — начал свою скромную игру Кампьен, — ни инспектор Люк, ни я не собираемся ставить палки в колеса высокому финансовому ведомству. Мы обнаружили ниточку и единственно хотим узнать — не ведет ли она к раскрытию убийства. Ваши же тайны и тайны «его Величества» правительства нас не касаются. Объясните, какую опасность представляют для вас эти «брауни»[112], и мы будем честно хранить в секрете все, что так или иначе их касается.
— Какие «брауни»? Ах да, игра слов. Разумеется, я не могу рассказать вам многое. Чем меньше людей в это посвящено, тем лучше. Но кое-что я вам открою. Существует три заброшенных золотых копи, не скажу где, конечно, которые, как предполагают, богаты неким металлом.
— Безымянным, — вставил Кампьен.
— Вот именно. Очень редким, который необходим для производства некой продукции, предельно важной для обороны страны.
Он замолчал, а Кампьен скромно потупил взгляд.
— Как раз сейчас этот вопрос и выясняется, — кашлянув, продолжал великий финансист. — Поэтому абсолютно необходима секретность. Вообразите, мой дорогой, где могли бы находиться эти копи!
Кампьен, разумеется, понятия не имел, где этот Брауни вырыл свои копи — в Челси[113] или в Перу, но со знающим видом все-таки кивнул. И тут сэра Уильяма осенило.
— Если старуху убили из-за этих самых акций, Кампьен, — заволновался он, насколько способен был волноваться, — то убил ее ловкий мошенник. Тайна этих копей хранится буквально за семью печатями. Значит, во-первых, убийца опасный преступник и, во-вторых, имеется очень серьезная утечка информации. Вы обязаны поймать его, и чем скорее, тем лучше.
— А по-моему, преступник этот — человек весьма легкомысленный, — мягко проговорил Кампьен. — Давайте так и решим — нам ничего не известно, кроме одного бесспорного факта: эти акции могут служить мотивом убийства.
— И превосходным, — сказал сэр Уильям, и глаза его были уже где-то далеко. — Оставляю все дело в ваших руках. Держите меня в известности. И уповаю на вашу скромность. Конечно, я мог бы этого и не добавлять, — сказал он, но выражение лица, вопросительная интонация все-таки свидетельствовали о мучивших его сомнениях.
Кампьен не успел даже состроить обиженное выражение — на ум ему пришла одна досадная мысль.
— Когда вы шли, на улице было уже темно? — спросил он.
— Боюсь, что нет. — Вид у сэра Уильяма был слегка виноватый. — Я понимаю, о чем вы. Вы думаете, меня могли здесь узнать? И я об этом подумал, увидев перед домом толпу. Я не мог и предположить, что сюда соберется столько зевак. Нездоровое любопытство простых людей… — Он немного помолчал и прибавил: — Какой старинный район, обветшалые дома. Это та самая Эйпрон-стрит, где находится отделение банка Клофа? Фантастические все-таки аномалии существуют в нынешнем мире.
— Этот банк мне показался, пожалуй, чересчур старомодным.
— Архаичный — более точное слово. Но с финансовой точки зрения абсолютно стабилен. Живет, однако, по меркам прошлого века. Кроме этого, осталось всего два-три крошечных отделения. Одно в Лимингтоне, другое — в Тонбридже, и еще одно — в Бате. Обслуживали когда-то благородное сословие, которое фактически вымерло. Жалованье платят меньше, чем в любом таком же банке, а сервис превосходный. — Он вздохнул. — Невероятный, невозможный мир! Прошу меня простить, Кампьен, если вдруг окажется, что я чему-то помешал. Такая досада. Я ведь больше всего боялся, что нас увидят вместе, потому и взял на себя труд прийти, а не назначил встречу в клубе или у себя на службе. Надеюсь все-таки, что меня никто не узнал. А не будет никаких разговоров, эта бочка с порохом не взорвется. Кто, кроме вас, может уловить связь между моим появлением здесь и вашим расследованием?
Кампьен помог сэру Уильяму надеть пальто. С его лица, как обычно в тревожные минуты, схлынуло всякое выражение, осталась только легкая учтивая улыбка.
— Разумеется, еще тот, кого в первую очередь это касается. — Кампьен не удержался и высказал то, что его мучило.
Гость удивленно воззрился на него.
— Убийца? Господи помилуй! Вы что, всерьез думаете, что этот парень до сих пор околачивается на Эйпрон-стрит?
Кампьен чуть улыбнулся, он был теперь само простодушие.
— А пожалуй, верно, в доме теплее, — заметил он.
Минут через десять после того, как сэр Уильям Глоссоп с большими предосторожностями был выпровожен из дома, Кампьен сидел, забыв закурить, у себя в спальне и какое-то время перебирал в уме все нити этого сложного расследования.
И мысль его вдруг набрела на один самоочевидный факт. Поскольку мисс Эвадна не так уж равнодушна к мирским делам, как делает вид, вряд ли она только из прихоти стала бы устраивать завтрашнее сборище. А ведь она упорствует в его проведении. Почему?
Не найдя никакого объяснения, он перешел к ее брату Лоренсу и любопытной историйке, услышанной от Джеса Пузо. Гробовщик здесь явно что-то упустил — он готов биться об заклад.
Ход его мыслей был неожиданно прерван. Дверь отворилась, и в спальню безо всяких предваряющих появление слов вошел Чарли Люк.
— Только пиво, — сказал он, вытаскивая из кармана плаща две бутылки.
Кампьен с любопытством взглянул на него.
— Хорошие новости? — спросил он.
— Ничего, что лило бы воду на нашу мельницу.
Инспектор стягивал с себя пальто, которое как бы сопротивлялось ему. Шляпа спланировала на комод, и рука Люка потянулась за полоскательным стаканом.
— Вы ведь не прочь промочить горло, вот я и принес пива, — сказал он, наливая стаканы.
Спальня с появлением инспектора как бы сократилась в размерах.
— Сэр Доберман безутешен. Пригласил меня к себе, хотел спросить, того ли парня я выкопал. Он разочарован, как ребенок, который обнаружил, что в красивом пакете пусто.
Люк еще отпил из бутылки и даже вздохнул от удовольствия.
— Из Скотланд-Ярда очередной запрос, почему задерживаемся с арестом преступника, — продолжал он жестко. — Но на сей раз запрос скорей для проформы. Они сейчас сами пробуксовывают. Гринера, кажется, обнаружили во Франции. Это один из двух убийц с Грик-стрит, вожак. Поль, его напарник, исчез, как в воду канул.
— Плохо, — посерьезнел Кампьен.
— Чего уж лучше. — Люк был в устрашающе веселом расположении духа. — Десять дней все было поставлено на ноги! За всеми портами денно и нощно велось наблюдение. Даже с коротенькой Эйпрон-стрит сняли половину полицейских человеко-часов. И тем не менее, как пишется в серьезных романах, тем не менее… — он аккуратно поставил между ног бутылку, — попутного ветра нет как нет. Правда, мне все-таки удалось посадить двух ребят на доходы папаши Уайлда. Еще послал запрос на стервятницу Беллу, но ничего интересного пока не обнаружилось. За исключением разве того, что аптекарь, чем бы он еще ни промышлял, капитала себе на этом не нажил. — Люк глубоко вздохнул. — Бедный пилюльщик! Я бы не знаю, что отдал, фунт еженедельно из будущей пенсии, только бы этого ужаса не случилось. Да, у меня есть что-то для вас.
Люк пошарил во внутреннем кармане.
— Доктор получил еще одно анонимное письмо. Тот же почерк, та же марка, та же бумага. Только на этот раз выражения поаккуратнее. — Люк рассеянно подержался за свой внушительный нос. — И та же самая игривость в тех же придурочных выражениях. Она, видно, думает, что мы их жжем.
Наконец он извлек из кармана листок бумаги, который, подумалось Кампьену, специально выбирался, чтобы надежнее замести следы. Листок был тонкий, обыкновенный, серовато-белый, без водяных знаков. Такую бумагу можно найти в любом количестве почти в любом магазине метрополии. Даже почерк был знакомый, отсутствовали характерные черточки и с левым наклоном, свидетельствующим о малообразованной руке.
112
Домовик и другая мелкая нечисть (англ. фольклор).
113
Район Лондона