Страница 1 из 12

Мужчина с понедельника по пятницу

Петерсон Элис

Элис Петерсон

Посвящается Бернис и Зеку

в память об Элис

Alice Peterson

Monday to Friday Man

– Вставьте капсулу в кофемашину. – Продавец-консультант демонстрировала присутствующим, как заправлять кофеварку класса люкс. Ее рыжие волосы были стянуты на затылке в тугой «конский хвост», который покачивался из стороны в сторону, пока она колдовала над агрегатом. – Нажмите на кнопку с надписью «капучино», и ваш кофе готов!

– Замечательно! – проговорила я, в то время как сверкающий чудо-аппарат побулькивал, размешивая и вспенивая молоко. Эта итальянская кофеварка была одним из подарков на нашу помолвку, который мне скрепя сердце пришлось вернуть в магазин.

В качестве последнего штриха девушка посыпала напиток шоколадным порошком и протянула его мне. Я сделала глоток.

– Ну и как вам? – с нетерпением спросила она.

И в этот момент я увидела его.

От неожиданности я застыла как вкопанная. Хотя знала, что в один «прекрасный» день мы обязательно наткнемся друг на друга. Ведь оба живем в Хаммерсмите[1].

Я все еще не готова была встретиться с Эдом лицом к лицу. Мой взгляд остановился на часах, которые я подарила ему на день рождения два года назад. Я до сих пор помню, как надела их на его запястье, а он наклонился и поцеловал меня.

А сейчас он не мог даже смотреть мне в глаза.

Тут к нему подошла светловолосая женщина, держащая в руке какой-то бумажный сверток:

– Эдвард, любимый, а мы включили кассероль[2] Le Creuset… – Она вдруг замолчала, почувствовав неловкость. – В наш список покупок, – докончила она фразу, бросив взгляд сначала на меня, а потом на него.

– Нам нужно идти, – строго сказал он, и это было единственным, что он произнес.

Эффектная красотка, чей ухоженный вид производил впечатление, что она живет прямо в спа-салоне, ждала, что нас представят друг другу, но вместо этого Эд взял ее за руку и решительно потащил к выходу.

Я вышла из отдела бытовой техники без своей кофеварки класса люкс, машинально шагнула на эскалатор и вцепилась в перила; слезы жгли мне глаза. Я не могла поверить, что он собирается жениться! Прошло всего шесть месяцев, как мы расстались! Да как он мог?!

Тут я нечаянно услышала их приглушенные голоса:

– Погоди… Джилли? Боже мой! Так это была Джилли? – Терпкий аромат ее духов, казалось, заполнил весь воздух.

– Говори тише, – настойчиво потребовал он, прежде чем добавить: – Мы вернемся сюда позже.

– Было бы лучше, если бы ты не бросал меня одну в магазине, – сказала она, оглядываясь через плечо.

Я наблюдала, как они спешно покидали торговый центр.

Когда миновала опасность, я вышла из стеклянных дверей, поймав свое отражение в них; на моей верхней губе почему-то выступила испарина.

«С вами Dorset FM, и мы представляем ваши любимые летние хиты, – сладким голосом говорил диджей, – и вот очередной неувядающий трек от исполнителя, который, думаю, не нуждается в представлении». Заиграла музыка, и я во все горло запела Dancing on the Ceiling[3] вместе с Лайонелом Ричи, в то время как покидала пределы города.

Раскин, мой пес, в знак протеста залаял на заднем сиденье, прежде чем снова высунуть в окно нос, наслаждаясь ветром, дующим прямо в морду.

– В чем дело, Раскин? – окликнула я, время от времени поглядывая на него через плечо. – У меня ангельский голос!

Он опять залаял, давая понять, что это далеко не так и что он совсем не в восторге от моего музыкального вкуса. Раскин всегда предпочитал Баха и Моцарта.

Я свернула на обочину и остановилась, чтобы пропустить ползущий в противоположном направлении трактор.

Я думала, что мне необходимо было натолкнуться на Эда в прошлый уик-энд. Я действительно так считала.

– Еще чуть-чуть, – пообещала я Раскину.

После того как я по-дружески уступила дорогу водителю трактора, он поблагодарил меня за ожидание, а я, в свою очередь, поблагодарила его за то, что он поблагодарил меня. Я продолжила путь.

Я не собираюсь зацикливаться на этом, говорила я себе.

Эд, как всегда, выглядел безупречно. Просто красавчик. Подтянутый и загорелый. Я несколько месяцев копила, чтобы купить ему эти часы. От обиды руки еще крепче вцепились в руль.

– Ты только посмотри, Раскин, разве здесь не потрясающе? Гляди, какие овечки; тут все утопает в зелени, а небо… какое голубое! Не сомневаюсь, что мы полюбим это место!

Я уверяла Раскина, что должна уехать из Лондона и начать новую жизнь в сельской местности. Я знала, что буду скучать по городу; с ним было связано столько приятных воспоминаний. Танцы по пятницам с друзьями до пяти утра, ленивый завтрак вместе с Эдом на восходе солнца. Субботние походы на вечеринки или ужин в ресторане. Направляясь домой, мы обязательно захватывали с собой коктейльчики и, вернувшись, слушали музыку и валяли дурака. Я так любила эти вечера… Кроме того, в Лондоне находятся лучшие в мире музеи… хотя, по правде сказать, я не извлекла из этого максимальную пользу. Походы по воскресеньям в «Спитлфилдз»[4] и на рынок Камдена[5]. Эд познакомил меня с оперой. Я не была уверена, что когда-нибудь она мне понравится, но в какой-то момент влюбилась в наши вечера в Ковент-Гардене. Именно там он сделал мне предложение.

Совсем недавно я с трудом представляла, что можно жить где-то еще… но в последнее время ситуация изменилась. Теперь Лондон утратил свой блеск. Возможно, потому, что теперь я была одинока, а большинство моих замужних подруг переехали в другие места. Не далее как сегодня утром я получила очередную открытку с оповещением о смене адреса от моей старинной школьной подруги. На черно-белом картоне была изображена семья, члены которой махали на прощание из воздушного шара, поднимавшегося в воздух. Над ними красовалась надпись: «ДИГБИ СОРВАЛИСЬ С МЕСТА!»

Я проехала мимо дома с соломенной крышей, входная дверь которого была открыта, впуская солнце. Разве в Лондоне подобное могло быть возможным? И уж точно не в Хаммерсмите с его зигзагообразными тротуарами, где избежать столкновения друг с другом могли только самые изворотливые.

В Лондоне единственным, что я слышала ночами, были пьяные голоса под окнами моей спальни. Проснувшись утром, мне ничего не стоило обнаружить на дороге осколки стекла. На прошлой неделе разбили мою машину. Правда, я сама виновата, надо же быть такой идиоткой, чтобы оставить спортивную форму на заднем сиденье. Кроме того, эти ублюдки забрали все мои компакт-диски, оставив лишь «Лучшее от Girls Aloud»[6].

Я припарковалась на площади сонного поселка около парка, рядом с которым находилось агентство недвижимости «Охотники». Пока я отстегивала Раскина от ремня безопасности, под пассажирским сиденьем нашлась интересная коллекция забытых вещей: сплющенная записная книжка, пустая пластиковая бутылка из-под воды, куча скомканных штрафных талонов на парковку и… черт возьми, что это? Какая-то засохшая кожура от мандарина. Позже обязательно нужно сделать в машине генеральную уборку.

Внимательно изучив знак на парковке, я с восторгом обнаружила, что она бесплатная. В Лондоне я едва ли могла произнести свое имя, чтобы мне не предъявили обвинение в нарушении правил парковки или в превышении оплаченного времени. Так у меня появилась еще одна веская причина, чтобы переехать.

Район Лондона, расположенный на северном берегу Темзы. – Здесь и далее прим. перев.

Жаропрочная кастрюля с плотно прилегающей крышкой, сделанная из металла, керамики или огнеупорного стекла.

«Танцы на потолке» – хит Лайонела Ричи, вышедший в 1986 году.

Оптовый рынок фруктов, овощей и цветов.

Популярный среди панков и других субкультур блошиный рынок, расположенный к северу от Вестминстера.

Британская девичья поп-группа, сформировавшаяся в 2002 году в ходе реалити-шоу «The Rivals».