Страница 8 из 61
– Именно, – подтвердил отец. – По местному кабельному каналу.
– Ой! – посмотрела на часы мать. – Федя! Скорей одевайся! А то опоздаем!
Мы кинулись в переднюю. Все, включая отца. Ему нужно было ехать на работу. Одевался я как в тумане. Наверное, я тоже мог бы поинтересоваться у предков, не подсыпал ли им кто-нибудь вчера какую-нибудь дурь? Но даже если и допустить подобное, вряд ли у них возникли бы одинаковые глюки. В таком случае, получается, глючил я? Но я ведь точно не глючил. Я вообще с завтрака до обеда вчера ничего не ел и не пил. Тем более не нюхал. Разве что свежий воздух на кладбище. Стоп! Меня вдруг осенило: старуха! Ну, конечно же! И исчезла она как-то странно. Будто растаяла, надо будет Жанну спросить.
– Федор! Долго ты еще будешь копаться? – вывела меня из задумчивости мать. – Пошевеливайся. Отец до школы нас на машине подбросит.
– На фига? – удивился я. – Тут пешком напрямую, а на машине объезжать надо.
– Не спорь, – нахмурилась мать.
Я понял: ей зачем-то хочется подъехать к моей школе на машине. Спорить было бесполезно. Мы спустились на маленьком лифте. Его уже тоже успели наладить. Во всяком случае, он не застрял.
Мы сели в машину. Папа подвез нас к самому школьному зданию. Мы с матерью зашли внутрь. Занятия уже начались. Так что ребят в вестибюле не было. Один лишь охранник в камуфляже сонно переминался у входа. Завидев нас, он резко воспрял духом и решительно преградил нам дорогу.
– Куда? С какой целью? В какой кабинет? – осведомился он таким тоном, будто мы направлялись по меньшей мере на прием к российскому президенту или Патриарху Всея Руси.
– В эту школу. К директору. Оформляться, – несколько стушевалась обычно совсем не робкая мать.
– На прием записывались? – рявкнул охранник.
– Я звонила, – растерянно пролепетала мать. – Мне сказали, что можно просто прийти.
– Это у нас и называется «назначено», – снисходительно пояснил охранник. – Пройдите. Прямо по коридору, потом направо.
– Большое спасибо, – поторопилась проскочить мимо него мать.
Мы пустились по гулкому пустому коридору. К директору мать сначала зашла одна. Я остался в канцелярии с секретаршей. Та внимательно поглядела на мой синяк и хмыкнула. Я отвернулся и сделал вид, будто смотрю в окно. Хотя смотреть там было абсолютно не на что. Сами понимаете: голый асфальт на безлюдном школьном дворе – зрелище скучное.
Я украдкою покосился на секретаршу. Зевнув, она стала лениво перелистывать бумаги в какой-то папке. Затем закрыла ее. Снова зевнула. И стала сосредоточенно разглядывать себя в зеркальце пудреницы.
– Федор, иди сюда, – высунула голову из двери директорского кабинета мать.
Я вошел. Директриса в моей новой школе оказалась вполне стандартной. Не старая и не особенно молодая. Не худая и не толстая. Не блондинка, но и не брюнетка. В общем, все серединка-наполовинку.
Я поздоровался.
– Так. Значит, ты у нас Федор Фомин? – с таким видом отозвалась директриса, будто открытие моих имени и фамилии было лично ее заслугой.
Мне ничего не оставалось, как молча кивнуть.
– Значит, будешь теперь у нас учиться?
Я пожал плечами. Странный вопрос: зачем иначе мы сюда пришли. Но, кажется, директриса и не ждала от меня никакого ответа, потому что продолжила:
– Будем знакомы. Меня зовут Валентина Михайловна.
Она придвинула к себе папку с моим личным делом и, полистав его, заметила:
– Что ж, успеваемость у тебя хорошая, нам такие ученики нужны. Запишем тебя… – она выдержала короткую паузу, словно бы размышляя. – В девятый «Г». Твою классную руководительницу зовут Надежда Григорьевна. Замечательный опытный педагог. Надеюсь, у вас с ней установится хороший контакт.
Я тоже надеялся. Потому что если тебя сразу невзлюбит классная, жизнь осложняется.
– Может, у тебя какие-нибудь вопросы есть? – посмотрела на меня директриса.
Я покачал головой. Вопросов не было. Они обычно возникают не в первый день, а потом.
– Ну, тогда можешь идти в свой класс, – улыбнулась Валентина Михайловна.
Обрадовавшись, что официальная часть позади, я поспешил было к двери, но за моей спиной раздался решительный окрик матери:
– Нет! Нет! Нет! С вашего позволения, Валентина Михайловна, Федя начнет ходить в школу завтра. А сегодня нам обязательно нужно в поликлинику.
Я опешил: это еще что за новости? Никто мне раньше про поликлинику не говорил.
– Как хотите. Можно и завтра, – легко согласилась директриса. – Тогда, Федор, зайдешь минут за пятнадцать до начала уроков ко мне в кабинет. Я познакомлю тебя с Надеждой Григорьевной.
Я обещал так и сделать, и мы с матерью вышли. Я тут же набросился на нее:
– Какая еще поликлиника? Зачем?
– Надо туда отдать твою медицинскую карту, – сказала мама. – А то я все никак не соберусь это сделать. Ну и заодно попросим доктора осмотреть твой глаз.
– У меня глаз совершенно нормальный, – принялся доказывать я. – И синяки такие сто раз бывали. А иногда даже хуже. В общем, никакой доктор мне не нужен. Само пройдет.
– Насчет доктора позволь, милый мой, мне решать, – строго поджала губы мама. – Сперва вырасти, а потом будешь распоряжаться собой.
– Говорю же, у меня все нормально. Мы только зря потеряем время.
– У меня есть сегодня время, – сухо откликнулась мать.
– Кстати, в этой поликлинике жуткие очереди, – соврал я. – Говорят, там можно полдня прождать, пока к врачу попадешь.
Мать удивленно на меня уставилась.
– Откуда тебе такое известно? Ты ведь еще ни разу в новой поликлинике не был.
– Жанна вчера рассказала, – пришлось еще раз соврать мне.
– Ах, опять Жанна! – мать с подозрением уставилась на меня. – Интересные у вас с ней темы для разговоров.
– Нормальные темы, – разозлился я.
– Ладно. Дойдем до поликлиники, а там посмотрим, – приняла решение мать. – Все равно нужно карту отдать. Полис переоформить. А то я через несколько дней выйду на работу, и мне будет некогда бегать с твоими бумажками. В общем, я хочу быть спокойна, что все уже сделано. Если к врачу и впрямь будет большая очередь, оформим документы и вернемся домой. А если свободно, то покажу тебя.
Весь недлинный путь до поликлиники я только и мечтал, чтобы очередь была большой. Мне, однако, не повезло. Возле кабинета моего лечащего врача сидело всего два человека. Я, конечно, попробовал убедить свою родительницу, что и два человека могут задержаться очень надолго. Однако трюк не прошел. Мать вообще не удостоила меня ответа. Просто, указав мне на стул, сухо бросила:
– Садись.
Я снова был вынужден подчиниться. Когда моей матери что-то взбредет в голову, то лучше не спорить. Уж мне-то это прекрасно известно. За четырнадцать лет жизни множество раз испытал на собственной шкуре. Поэтому опустился на стул и приготовился терпеливо ждать.
Родительница моя почти сразу вступила в длительную беседу с мамой мальчика лет десяти, который носился взад-вперед по коридору. От нечего делать я слушал их разговоры и вскоре смог составить себе весьма полное представление о его здоровье. Картина складывалась поистине душераздирающая. Если верить матери мальчика, у него были почти все болезни, которые только существуют на свете. Мальчик тем не менее продолжал носиться и прыгать. Я подумал, что он, наверное, просто понятия не имеет о своих болезнях. Иначе лег бы и умер от страха.
Однако парень мне показался очень даже вполне живым. У меня, например, от одной его беготни уже в глазах рябило. А он, к тому же, принялся еще на ходу бубнить: «Раз, два – голова, три, четыре – прицепили», – и так раз двадцать подряд. Мне захотелось как следует его треснуть.
Впрочем, он и без моей помощи допрыгался. С лестничной площадки в коридор вошла какая-то бабка. Мальчик в это время бегал задом-наперед. И, естественно, в эту бабку втесался. Бабка на ногах устояла. Мало того, у нее еще хватило сил злобно обшипеть мальчика. Настолько злобно, что тот, вмиг оставив свои физкультурные упражнения, смылся под защиту матери.