Страница 17 из 48
У меня тоже есть стиль! мое призвание! Казино среди моих приоритетов! мамонт и спрут, мешанина химер!.. Гранит, глина, кирпичи!.. вы кричите: «Ужас!» извините! буря налетела, все разметала! унесла с собой! прошедшие годы, страсти, розы… крыши, балюстрады, все вибрирует! поет!.. смычком по стеклам! водосточные трубы поют гобоями! пенистые волны врезаются в ураган!.. волынки… гитары… лорнеты!.. Ботрель!.. траурный креп… Пэмполез… Фрагсон…*[212] объявляют прибытие судна из Джерси… вырисовывается из мглы… едва касаясь горизонта… чуть задевая буек, «гудок»… ныряет в волну… вырастает, отрывается от Сезембра… вскипает брызгами пены… тысяча рифов и Форт-Руаяль!..[213] величественное судно причаливает… тысячи мисс спрыгивают на причал, разбегаются… рассеиваются!.. радостно… щебеча!.. из пансиона или уж не знаю откуда… застрявшие во Времени!.. два негра грациозно танцуют, наигрывая на мандолине… «Менестрели»!..*[214] это было не вчера!.. и пансионеры!..
Я не знаю, увидите ли вы его?… этот чарующий залив…
Старая «Терранова», гниющая там, у причала, ее мачты рухнули на палубу, разбиты в щепки, больше того… не выдержали трюмы, бушприт разбит… она идет ко дну, полно народа…
А вот то место, которое застряло в памяти… гляньте-ка, бакалея Виль д'Ив и ресторан сестер Ле Ко,*[215] волшебниц жаркого из мидий… это такая вкуснятина, слегка поджаренные, с перцем!.. а Рене?*[216] его гроб? его возвышающаяся скала? его колыбель ста метрами ниже… настоящая!.. боль, которую себе причинил Рене!.. сто метров!
Мне дорога здесь каждая бухта, и колокола, и развалины, и снесенная башня, и дворцы Корсаров…*[217] я так и думал… они так думали… великие люди завистливы к чужой славе… я опять слышу «Ахтунг, воздушная тревога!..»*[218] что-то вроде громадного фонографа. У нас на крыше стоял такой… он работал днем и ночью… Бебер сидел под ним часами… хотел понять… потом это, конечно, произошло! все было раздавлено, разрушено, уничтожено, сожжено, костер пылал до небес!.. Меня так поразило, что Рене, его гроб, его колыбель, его дорогие воспоминания не разрушились! не пошли прахом!
Нужно, чтоб все поросло быльем!
Ах я был доволен свои жильем… если говорить о месте моего пребывания… в полном смысле слова! Я видел все судна входящие в порты! Динан!*[219] Сен-Винсент! представьте! и меблированная комната без блох!.. без блох в Сен-Мало! Это чудо!.. никто не устоит перед очарованием изумрудной бухты!.. полное упоение!.. разноцветье!.. необузданность моря!.. но блохи – истинная кара!.. после трех дней на пляже все тело покрывается волдырями, вы уже не жилец! У меня был друг, послушайте, Ребелль его звали, князь Ребелль!*[220] Могу сказать, что никогда не видел такого прекрасного местечка, как его летняя резиденция… четыре стильные комнаты, чистый Ампир! морской Ампир! и как это вписывалось в крепостную стену!.. окна на Форт-Насиональ!.. все на виду: Ране… горизонт… Сен-Каст… Фреель!..
Но и там та же мерзость! блохи!.. спина, икры, внутренняя сторона бедер, и все заканчивается нарывами! сплошные нарывы, он страдал, но не желал покидать эту красоту!.. нарывы становились все серьезней и серьезней… люди смеялись при встрече с ним… над тем, как он неистово чешется! оригинал! И при этом монокль… достоинство! и гордая поступь!.. поднимаясь и спускаясь по улице, по единственной улице, Сен-Венсен, он шагал, гордо откинув голову… в конце концов он умер… в сентябре, в день равноденствия… от сепсиса… гнойные раны… Я твердил:
– Избавьтесь от них, князь!
– Я больше не ощущаю их укусов!..
Его заели блохи! Князь, конечно же, просто кишел паразитами, но все божьи создания таковы! ну, например, птицы! Я наблюдал чайку, которая остервенело чесалась на крыше длинного навеса, там, под окнами!.. благородная птица! а с другой стороны высилось Казино! она делала сотню шагов, как Ребелль, сотня отпечатков лап… она не улетала ловить рыбу… она бросалась на рыбьи внутренности, гнилье в ящиках, на отходы… короче говоря, чайка на пенсии… ночами, мне рассказывали, она с большим трудом вскарабкивалась по стене… пристраивалась в нише фальшивого окна, которое, будь оно настоящим, выходило бы на Казино!.. на самом верху… там она спала…
Я думаю о повсеместно расплодившейся халтуре! о последних днях, о зажигалках!..*[221] мы похожи на загнанных животных… здесь с нами действительно покончено… тут нужен был бы феникс!.. только подумайте, феникс!.. в наше время фениксов не бывает… Сен-Мало тоже нет!.. ни Тодта,*[222] который все подготовил! Ах, это очень грустная история!.. Я вас огорчил… не надо!.. Я вам расскажу другую!.. скажем, веселенькую… Преподобный епископ де Ла Серизей как-то, возвращаясь с Собора… очень надолго задержался в Риме… Ах, как он был рад вернуться! Он подскакивал в коляске… он был в таком возбуждении: «О, хвала Господу! О, хвала Небесам! Вот счастье! Ах, Мало! Ах, я вновь тебя вижу, мой возлюбленный город!»
И плюх! Он падает замертво! от волнения!
Вы скажете, что это противоестественно!.. с епископом де Ла Серизеем не случился бы инсульт, возвратись он сейчас!.. он бы ничего не увидел!
– Нужно все восстановить! – как они повсюду кричат…
Предатель, который позволяет себя избить! Создатели здания, комитеты Общественного Кирпича, те, кто строят укрепления, те, что плюются повсюду огнем! хорошо! хорошо! я с ними! Воссоздадим, создадим, во имя Господа! Я с теми, кто восстанавливает, заново отстраивает города, крепостные стены, жилища, курятники, кладет бутовый камень, кирпичи, жернова, строит куличики из песка… Произведения из любого дерьма! Любое усилие отбивает во мне охоту! Я не спрашиваю имени тех, кому я жму руку! «Он нам помогает! и я тоже!» Да здравствует взаимопонимание! керамика и черепица! камни! цемент! раствор! даже с теми, кто все это разрушил, я очень хочу быть в согласии! Вот какой я реконструктор! Но мое прошлое – «ордер на арест»!.. Это можно как-то уладить!.. все, что вы соорудили мне во славу!.. «Фердинанд – Конвульсиант!» чтобы увеличить продажи моих книг, да еще в инфляцию! вальс миллионов читателей! Я стану богатым! книготорговцы не знают, что делать… так как сорок миллионов французов во Франции (и более восьмидесяти в колониях) требуют по два! по три экземпляра «Феерии» каждый!.. (раскупаются, как машины в Америке)… Тут мне внезапно является Исайя… у него четыре книги в портфеле… четыре «Феерии»!.. там, в тюрьме… он меня умоляет, чтоб я подписал их!.. нельзя больше откладывать!..
– Мой самолет! ваш самолет! – кричит он.
Он приходит прямо ко мне.
– Ах, дорогой мэтр, я хочу вас обнять!.. вот ваш документ!.. подписан – заполняйте сами!
– Мой ордер?… мой ордер?…
Я придираюсь.
Но вам наплевать! наплевать!
Заставить бы его снять штаны! и оп! с! и поглубже!
– Да здравствует Фердинанд! Да здравствует Колонна! Да здравствуют все удостоверяющие Печати! Да здравствуют фонари!
Вот его точные слова!
Да здравствуют уличные фонари! теперь моя очередь! Любовь! Любовь! Свобода!
Ох, вот зануда, наконец-то он меня покидает!.. соблюдать предписания, больше мне нечего делать!.. явился без телефонного звонка, убийца!.. без всяких задних мыслей «приперся» в Бурже!.. цветы!.. О, я не вернусь на Монмартр! Я бегу прямо в Ренн, в Сен-Мало… Я нахожу Эйнара в слезах, так сказать, выплакавшего все глаза… сидящего на корточках на своих развалинах… он ворошит пепел… уже годы, как он роется там… копает… он мало что находит… осколок флакона, ножку стола… Это был его «музей и бистро»… клавиша от пианино!.. «Сюркуф», не так ли, навигация, абордаж, море пламени, которое он покинул!.. Эйнар, он снова заливается слезами!.. пнуть бы его, чтобы вырвать из мира видений!..
212
Фрагсон (1896–1913) – певец, звезда кафешантана и мюзик-холла.
213
Форт-Руаялъ также носит имя Шатобриана.
214
Образ менестреля уже встречался в романах «Смерть в кредит» и «Банда гиньолей».
215
Две сестры Ле Ко, Андрэ и Анна, держали в Сен-Мало ресторанчик «Бре Изель», в который частенько захаживал Селин.
216
Дом, где родился и вырос Шатобриан, уже разрушен. Он находился на улице, которая сегодня носит имя Шатобриана.
217
Дворцы Корсаров могут обозначать дома судовладельцев, о которых в путеводителе говорится, что их фасады напоминают капитанский мостик.
218
Селин останавливался в Сен-Мало летом 1941, 1942 и 1943 гг., позднее в феврале 1944 г., то есть тогда, когда немецкие оккупационные власти требовали соблюдения мер противовоздушной безопасности.
219
Порт Динан находится на южном берегу города.
220
Князем Ребелль Селин называет Андрэ Дезарруа, высокопоставленного чиновника (тот был смотрителем Национального музея Люксембургского дворца), с которым Селин был знаком с 1934 г. Дезарруа занимал апартаменты в Сен-Мало в 1941 и 1943 гг.
221
Осада и бомбардировки Сен-Мало продолжались с 6 по 14 августа 1944 г. Именно тогда вспыхнувший пожар, причины которого так и остались невыясненными, уничтожил большую часть древнего города.
222
Инженеру Фрицу Тодту и компании, носящей его имя, было поручено правительством Рейха строительство дорог по всей Германии начиная с 1933 года, а затем, в 1938 г., вообще все строительные работы. Именно поэтому они использовали солдат на строительстве «Атлантического вала».