Страница 46 из 87
После того инцидента с Хайденом в конце весеннего семестра, у нее была негативная реакция на Каллей. Это было странно, учитывая, что Лиз всегда равнялась на ее работу в газете. Тем не менее, не могла отделаться от ощущения, что Каллей нарочно оскорбила ее. Это задело ее.
Каллей оглянулась в ее сторону, и Лиз отпрянула от забора. Она надеялась, что Каллей ее не заметила, но она была уверена в обратном. Еще этого не хватало.
― Лиз! ― позвала ее Каллей.
Лиз вздохнула и повернулась назад, чтобы посмотреть через ограду. Каллей шла к ней с улыбкой на лице. Она была в деловой одежде: в белой блузке с оборками, заправленной в красную юбку-карандаш и на каблуках, которые утопали в мягкой почве.
― Привет, Каллей! ― сказала Лиз.
― Не ожидала тебя здесь увидеть! Я думала ты останешься в Чапел-Хилл или уедешь домой на лето, ― сказала она, стоя напротив ограды.
― Я осталась в Чапел-Хилл. Я хожу на дополнительные занятия и веду собственную колонку в газете, но я приехала в город на митинг, ― сообщила ей Лиз.
― Как мило! Я на днях разговаривала с Хайденом и он сказал, что кто-то следит за информацией, но он никогда не упоминал, что это ты, ― сказала она, с широкой светлой улыбкой, кладя свою наменикюренную руку на перила.
Лиз только вчера с ним разговаривала, и он не сказал, что общался с Каллей. Хотя зачем ему это делать? Это Лиз не касалось, но ей было ужасно интересно, почему он до сих пор общается с Каллей, ведь он говорил, что между ними все кончено.
― Хорошо. Я уверена, что он так занят на своей стажировке, что это просто выскочило у него с головы. Я спрошу его об этом, когда поеду к нему в гости, ― сказала Лиз, стараясь не моргнуть и не расплыться в улыбке.
― О, ты собираешься в округ Колумбия? ― спросила Каллей, водя пальцами по ограждению.
― Да, через пару недель.
― Интересно.
― Мадам, ― крикнул охранник, подходя к ним, ― Вы должны отойти от ограждения.
― О, она со мной, ― сказала Каллей, показывая свой бейджик.
― А у нее есть такой? ― спросил он.
― Ее в моей сумке, ответила Каллей.
Она указала на оператора, стоявшего рядом с ней. Каллей подошла к сумке и вытащила, качающийся на шнурке, второй пропуск для прессы.
― В следующий раз, убедись, что она его надела, ― проворчал он.
― Теперь быстро уходите. Мы должны очистить территорию
― Да, сер, ― сладко произнесла Каллей.
Она вручила Лиз дополнительный пропуск.
― Спасибо.
Лиз повесила значок на шею.
― Мне повезло, ― сказала она, когда прошла к другой стороне ограды.
― Да. Мы всегда получаем только один запасной пропуск, на случай, если мы отправим кого-то другого или нам понадобиться еще один фотограф, ― сказала она, пожав плечами. ― Можешь оставить его себе.
Лиз не знала, почему она следовала за Каллей. Она не хотела находиться рядом с этой женщиной, но она дала ей пропуск. Было бы грубо сейчас уйти. Кроме того, в глубине души она понимала, что это на шаг приблизило ее к Брейди.
― Если они освобождают территорию, это значит, что прибыла семья Максвеллов, сказала Каллей, подходя к оператору.
Лиз улыбнулась. Брейди.
― Не могу дождаться выступления Брейди. Каждый раз, когда он начинает говорить… ― сказала Каллей. ― Ну, он горячий.
Лиз чуть не рассмеялась. Долгое время она бы никогда не подумала, что кто-нибудь в здравом уме отшил бы Каллей Холлингворт, предпочел бы Лиз вместо Каллей. Но теперь, когда она так говорила о Брейди, Лиз знала, что по сравнению с ней, у Каллей не было никаких шансов. Это было ужасно приятно.
― Согласна? ― спросила Каллей.
― Пока он не начинает говорить, ― ответила ей Лиз, снисходительно улыбаясь.
― Да, ну, ты не обязана с ним соглашаться, чтобы оценить его внешность. Он самый завидный холостяк по рейтингу Северной Каролины, ― сказала она Лиз.
Лиз была не в курсе об этом, но она не была удивлена. Он был шикарным, амбициозным, инициативным. Лиз старалось много не думать об этом. Это был только вопрос времени прежде, чем женщины начали бы активнее добиваться его внимания. А ей не хотелось, чтобы его внимание было направлено куда-либо еще.
― Уверена, скоро кто-нибудь его заарканит, ― задумчиво произнесла Лиз.
― Не могу дождаться, чтобы узнать кто именно. ― Каллей подняла брови, глядя на Лиз.
Все это время Каллей казалась такой уверенной в себе, как будто ожидала, что Брейди найдет ее в толпе и начнет с ней зажиматься прямо здесь.
Прежде чем Лиз успела ответить, она услышала шум позади нее. Она повернулась к воротам, через которые вошла, увидела, как они открылись и, как через них прошла пара охранников, одетых в искусные черные костюмы. Журналисты устремились вперед, проталкиваясь ближе, пока семья Брейди занимала частное огражденное пространство.
Лиз последовала за Каллей через толпу, когда отец Брейди прошел мимо нее. Он выглядел достойно в черном костюме, с сединой на волосах. Брейди будет хорошо выглядеть в его возрасте. От этой мысли на ее лице появилась улыбка. Она не должна об этом думать. Жена сенатора Максвелла шла рядом с ним, но Лиз не удалось рассмотреть ничего, кроме коротко остриженного каре светлых волос, прежде чем они исчезли из виду.
Кто-то оттолкнул Лиз с пути, и она пропустила того, кто шел за ними, но через секунду она нашла место, откуда могла посмотреть. Это была Саванна Максвелл – та самая девушка, с которой Брейди был на собрании в Каррборской ратуше. Она была одета с профессиональным шиком: в прямых черных брюках, в красной облегающей блузе и в синем с белыми пуговицами жакете. Ее темные волосы спадали прямо на плечи. Она была похожа на женскую версию Брейди.
Затем появился он, и у Лиз перехватило дыхание. Брейди никак не смог бы увидеть ее в толпе репортеров, и он не ожидал, что она могла быть за кулисами. Это напоминало подглядывание.
Сегодня он был полностью деловым человеком. У него было строгое выражение лица, его маска предвыборной кампании была на месте. На нем был строгий, подогнанный под него, черный костюм. Даже на расстоянии она могла сказать, что он о чем-то волновался. Она не знала как. Неужели она проводила с ним так много времени, что могла замечать что-то наподобие этого? Или она просто выдумывает?
Брейди продолжил свой путь к комнате за сценой, сквозь толпу репортеров, даже ни разу не подняв головы. Лиз была разочарована тем, что ей не удалось рассмотреть его красивое личико, но сегодня он должен был работать. Она могла это понять.
Несколько минут спустя, объявили старшего Максвелла, и он вышел на сцену. Его речь была привычной для него. Лиз не просматривала большую часть его работ, но ей была известна суть его агитационной кампании. Он пробежал по семейным ценностям. Как обычно. Это легко покоряло сердца. Добавил свою харизму на сцене и каждый раз без проблем избавлялся от конкурентов на выборах.
Он закончил свою речь, которая была легкой и в общем подчеркивала усилия предвыборной кампании его сына. В такой день, когда все так хорошо проводили время, им бы не хотелось обсуждать политику. Они поблагодарили всех за приход и призвали выполнить гражданский долг, зарегистрировавшись на голосование и придя в августе на первичные выборы, и на всеобщие в ноябре. Толпа зааплодировала, когда он поблагодарил их, а затем ушел со сцены.
Лиз вздохнула, когда услышала, как Хизер объявила Брейди, и со своей выгодной позиции она наблюдала, как он поднялся на сцену. Ее глаза были прикованы к нему, и она даже забыла, что находилась рядом с Каллей, и что они были в общественном месте. Все, что она могла видеть, это был ее мужчина, очаровывающий толпу.
Он начал говорить с заряжающей энергией, которая казалось, излучалась им каждый раз, когда он начинал обсуждать то, что его волновало. Он легко выдал историю о том, как еще ребенком праздновал четвертое июля в домике у озера, рассмешив всю свою семью. Щеки Лиз покраснели при воспоминании о домике у озера, и ей было интересно, сделал ли он это нарочно, зная, что она будет среди зрителей.