Только между нами (ЛП)

Лиз улыбнулась. Эта тема ей очень нравилась. Она всегда чувствовала себя очень решительной, когда дело касалось участия в выборах молодого поколения. Это была одна из причин, почему она с самого начала стала так активно проявлять себя в работе над газетой.

― Ты читаешь нотации, ― сказала она.

― Конечно, ― ответил Брейди. ― Я хочу сказать, что на самом деле студенты не заинтересованы в студенческом самоуправлении.

Лиз сузила глаза.

― Выборы в студенческое самоуправление огромные. В прошлом семестре студгородок был переполнен агитационными кампаниями. Все призывали людей голосовать. Я думаю, это идеальная аналогия. ― К тому же у Хайдена был нюх на то, что люди находят для себя интересным. У него был прирожденный талант. Она доверяла его суждению.

― Верю, ― произнес он, поднимая свои руки вверх, показывая, что не хочет начинать спор. ― Однако, я думаю, людей бы это больше волновало, если бы ты связала это с баскетболом.

― О, Господи, ― произнесла она, закатывая глаза. ― Один из моих тренеров по теннису постоянно упоминает, что ты играл в баскетбол.

― Ты играешь в теннис? ― спросил он с улыбкой.

― Ага, хотя не так уж и часто.

― Я обожаю теннис, ― признался он ей.

― Можем когда-нибудь сыграть вместе! ― А потом она вспомнила - они не могут видеться на публике. На ее лице появилось разочарование. Было бы весело.

Брейди одарил ее взглядом, который говорил то, о чем она только что подумала, и продолжил.

― Я просто говорю, что это баскетбольный колледж. Подумай об этом с такой стороны, ― сказал он, подводя к сути. ― Здесь все любят баскетбол, но не каждый умеет играть. Мы хотим выиграть. Мы хотим сделать так, чтобы наш колледж выглядел хорошо. Поэтому мы набираем превосходных игроков для того, чтобы они представили наш колледж, это как в голосовании за представителей в политике. У нас есть общая цель, и мы различными способами помогаем достичь этой цели – принимаем участие в игре, собираем деньги, предоставляем репетиторство игрокам, чтобы они могли сохранить свое право на обучение. Здесь мы все работаем на общее благо, и если студент заинтересуется в игре, в нашем случае – в политике, и поможет достичь наши взаимные цели, тогда мы бы все достигли успеха.

Это была очень хорошая мысль. Она никогда не думала об этом с такой точки зрения. Она знала, что если она будет писать такую статью, то ей придется начинать все заново. Это не будет конец света, но это займет время.

― Я понимаю твою точку зрения. Это будет отличная статья, ― сказала она.

Она была уверена в этом. Ей просто нужно решить была ли это ее статья. Возможно, студентам она понравится…

― Ну, хорошо, ― сказал он, кидая бумаги обратно на стол. ― Это мой совет. Если бы я был в колледже, меня бы это заинтересовало.

Он схватил ее за талию и притянул обратно к себе.

― Ты закончил читать мне нотации? ― подразнила она.

― Даже не близко, детка, ― сказал он, целуя ее медленно и требовательно до тех пор, пока не спало все напряжение от их разговора.― Думаю, нам пора уходить.

― Да. Прямо сейчас. ― Она быстро схватила сумку и последовала за ним, выходя из здания. 

Глава 17

Черное и белое

Ее статья вышла на неделе, когда праздновали День Независимости США, всего за пару недель до конца летнего семестра. Студенты паковали чемоданы для длительных каникул, но статья все равно собрала большое количество читателей, особенно как для лета. Сайт просто взорвался. Хайден позвонил, чтобы поздравить ее. Несмотря на то, насколько он был занят в округе Колумбия, он все чаще звонил ей, иногда, чтобы обсудить газету, но в последнее время, чтобы просто пообщаться. Она не знала, было ли это, из-за того, что она пишет статью, или из-за того, что приближался запланированный день ее приезда.

Тем не менее, было приятно получить положительные отзывы о своей работе. Она не могла дождаться, когда ее профессор отдаст ей проверенную статью. Она думала, что эта работа была переломным моментом для ее степени.

В период Дня Независимости Брейди уехал со своей семьей на праздники, и она не сможет с ним встретиться на протяжении всех его выходных. Каждый год после четвертого июля Максвеллы уезжали на остров Хилтон-Хэд на побережье Южной Каролины, чтобы посетить митинги и мероприятия, на которых им нужно было присутствовать.

Однажды Брейди попросил ее встретиться сразу после полудня в центре Роли, недалеко от парада. Он был впервые так загружен с момента их встречи в редакции. День Независимости был расцветом деятельности для Брейди и его отца, который был в Северной Каролине в течение длительных выходных. Он не избирался в этом цикле, но он приехал, чтобы поддержать Брейди. Это создавало хорошее впечатление о них, как о прочной семье, тем более, учитывая то, что Брейди был не женат. Лиз съежилась при мысли об этом.

Искать место для парковки посредине дня четвертого июля было худшим опытом в ее жизни. Было очень жарко, самый жаркий день за весь год. Кондиционер в машине не справлялся с такой температурой и периодически барахлил. К счастью, она решила одеть белые шорты с манжетами и широкую красно-белую майку вместо обтягивающей. Она была просто благодарной за то, что была в сандалиях, а не на каблуках, потому, что к тому времени, пока нашла, где припарковаться, она была в больше мили ходьбы от площади, где проходил митинг. Ей было жарко, и она вспотела, когда, наконец-то прибыла на место.

Больше всего радовало то, что, если ей вообще удастся встретиться с Брейди, то это произойдет не раньше того, как закончится мероприятие. Ее волосы уже были убраны с шеи в высокий хвост, но ей не хотелось даже думать на что сейчас похож ее макияж. Может быть, у нее еще найдется время, чтобы привести себя в порядок.

Лиз вошла в парк с южного входа и уже увидела надвигающуюся толпу. На тротуарах выстроились фургончики с едой и всякими развлечениями для детей. Пони брели по кругу с возбужденными детишками на спинах. Местные средние школы и отряды скаутов продавали американские флаги и красно-бело-синие повязки на голову. Она слышала на расстоянии марширующий оркестр, смех и шум праздника. Она не могла перестать улыбаться, пока шла мимо группы людей, которые делили арбуз. Здесь заразительная атмосфера.

Она дошла до середины парка, где была установлена сцена. Играла музыкальная группа и люди сидели напротив сцены на раскладывающихся стульях и расстеленных на траве покрывалах. Местная группа Дельта Рей играла как на вечернем концерте перед началом салюта.

Лиз решилась осмотреться вокруг сцены, где она полагала, могла находиться семья Максвеллов. Она уже видела знаменитую Саванну и младшего брата Брейди ― Клэя, который тоже сегодня должен быть в городе. Их отец не афишировал их семью. Она до сих пор не могла нарыть что-то больше, чем просто школьные фотографии его брата и сестры. И оглянувшись вокруг в последний раз, она почувствовала себя ужасно, как будто она и правда преследовала его.

Лиз прошлась по периметру, и сделала кучу праздничных снимков. Она могла сделать на сайте каталог с отчетом своей деятельности. Студенты вроде бы любят такое. Она сунула телефон в задний карман, пока подходила к сцене. Ворота были установлены таким образом, что никто, кроме персонала и гостей, не мог попасть за кулисы. Лиз пожалела, что не выбила себе пропуск для прессы, тогда бы она могла свободно здесь бродить.

Она обошла охранника, нашла выемку в широкой ограде и наклонилась через перила, чтобы посмотреть, что там видно. Это было не очень осторожно, но ей было просто любопытно. Она стиснула зубы от того, что там увидела.

Густые рыжие волосы роскошно свисали с плеча Каллей, когда она смеялась над чем-то, что сказал ей стоящий напротив нее парень. Она расслаблено держала в руке микрофон, но не было похоже, что она сейчас работала. Лиз не очень следила за ее деятельностью, но ей было известно, что Каллей работала в политическом отделе газеты. У нее еще не было своей колонки, что, вероятно, объясняет, почему она была в Роли четвертого июля, вместо того, чтобы остаться в Шарлотт. Кто бы ни стоял над ней, скорее всего он отправил ее сюда, потому что они не хотели ехать сами. По крайней мере, Лиз так казалось.