Робин Шарма, Уроки лидерства от Монаха, который продал свой феррари

Здание клуба представляло собой внушительную де­ревянную постройку с величественными колоннами. Из клуба открывался превосходный вид на ухоженное поле для гольфа и окружавшую его пышную растительность. Подъезжая к зданию, я сразу увидел Джулиана. Он сидел на верхней веранде, его столик был защищен от солнца зонтиком. Видно было, что он читает книгу и потягивает что-то из стакана. В нарушение строгих клубных правил он был одет все в ту же алую тунику. Я не мог сдержать улыбки. Джулиан всегда все делал по-своему.

— Джулиан! — окликнул я его, выйдя из машины и подходя к нему.

Увидев меня, он поднялся и протянул мне руку:

— Спасибо, что приехал, Питер. Обещаю, ты не будешь разочарован.

Мы уселись, и я заказал мартини. Еще один день в конторе выдался непростым, и я надеялся, что немного спиртного поможет мне расслабиться. Последние меся­цы я провел в таком напряжении, что любым способом стремился успокоить свои нервы.

— Что ты читаешь? — спросил я, посмотрев на книгу в кожаном переплете, которая была в руках у Джулиана.

— Это книга о жизни Ганди.

— Не знал, что ты интересуешься Ганди. И вооб­ще, за все годы, что я тебя знаю, не припомню, чтобы ты держал в руках книгу.

— Я уже совсем не тот вечно спешащий, перегру­женный делами Джулиан Мэнтл, которого ты знал раньше. Ты даже не можешь представить, насколько я изменился. Вот один из многих уроков, который я по­лучил в Гималаях: сочетание двух начал — знания и мужества — делает возможным все. Поэтому теперь я стараюсь каждый день читать что-нибудь из хорошей литературы. Это открывает мне путь к знаниям, в ко­торых я нуждаюсь, и помогает сосредоточиться на том, к чему я стремлюсь. А осознав, к чему я стремлюсь, я обретаю смелость продолжать движение.

— Интересно, а почему именно Ганди?

— Еще находясь в обители мудрецов, я серьезно занялся изучением проблем лидерства. Большинство людей, услышав слово «лидерство», связывают его с миром бизнеса. В их воображении возникают руково­дители фирм, которые вдохновляют своих людей на все большую самоотдачу и развивают умение каждого со­трудника видеть в ежедневных задачах большие пер­спективы. Но мудрецы показали мне, что лидерство следует воспринимать шире. Лидерство — это целая философия жизни. Замечательным лидером может быть не только руководитель компании или менеджер, им может быть и заботливый учитель, и увлеченный исследователь, и нежная мать. Тренеры руководят спортивными командами, а политики — общественны­ми формированиями. Но при этом все начинается из­нутри. С самодисциплины, помогающей управлять собой и познавать себя. С понимания, что сущность жиз­ни заключается в лидерстве. Как однажды выразился Роберт Льюис Стивенсон: «Жизнь можно закончить или оставшись тем, кто мы есть, или став тем, кем мы можем стать».

По-настоящему мудрые люди стремятся не только к лидерству в бизнесе, но и к лидерству в своей повсе­дневной жизни. Поэтому, вернувшись с Гималаев, я увлекся изучением биографии Ганди — человека, кото­рый, по моему мнению, был одним из величайших ли­деров, когда-либо существовавших в истории человечес­тва. Он обладал мудростью, чтобы вести свой народ в будущее, которое он предвидел, но также он обладал сильным характером и мужеством, что помогало ему вести самого себя.

— С этим трудно не согласиться.

— Однажды, спускаясь со ступенек поезда, Ганди обронил одну сандалию. Она слетела с ноги и упала на шпалы. Поскольку поезд уже отправлялся, он не мог достать ее и тут сделал нечто, что удивило его спут­ников.

— И что же? '!

— Он снял другую сандалию и бросил ее поближе к первой. Его спутники тут же попросили разъяснить этот поступок. Шагая босиком по платформе, он мягко улыбнулся и ответил: «Теперь какой-нибудь бедняк найдет на этих рельсах не одну бесполезную сандалию, а целую пару обуви».

— Надо же!

— Ганди также отличала необычайная скром­ность — очень важное качество лидера.

— Да? Никогда бы не подумал, что скромность сколько-нибудь важна для лидеров.

— Но тем не менее это так, — ответил Джулиан, вежливо подзывая официанта и заказывая ему цветоч­ный чай.

Вскоре официант принес Джулиану чайничек и изящную фарфоровую чашечку. Джулиан стал наливать чай. Он наливал, пока чашка не наполнилась, но и затем, к моему удивлению, все продолжал лить. Чай стал проливаться со стола на пол веранды, а он все продолжал лить.

— Джулиан, что ты хочешь мне доказать? — спро­сил я в изумлении.

— Важнейший урок лидерства, — отвечал он не­возмутимо. — Большинство руководителей во многом похожи на эту чашку.

— Как это?

— Так же, как эта чашка, они уже полны до краев. Их ум так переполнен мнениями, идеями и предпочте­ниями, что ничто новое не может туда проникнуть. А в нашу эпоху быстрых изменений, когда руководителям нужно постоянно знакомиться с новыми взглядами и понятиями, вооружаться новыми умениями, это серьез­нейший недостаток.

— И где же выход?

— Выход прост. Они должны опустошить свои чашки. Руководителям нужно всегда оставаться вос­приимчивыми к новым знаниям, а себя считать вечными учениками — не имеет значения, сколько ученых сте­пеней и званий украшает их имена на дорогих визитках. Они должны выработать в себе то, что мудрецы Вос­тока называют Умом Начинающего. Это важнейшее качество для любого лидера, которому уготован успех. Им следует научиться смирению. Вот почему я и гово­рю, что скромность — это один из важнейших предме­тов науки лидерства. И вот почему я восхищаюсь Ганди.

Джулиан продолжал говорить, не обращая внимания на удивленные взгляды посетителей, расположившихся на веранде, чтобы отдохнуть после партии в гольф:

— Странник, о котором я рассказал тебе вчера, тот самый, что встретился мне в горах, был главой общины Великих Мудрецов Сиваны. Когда я принял его усло­вия и обещал распространить на Западе их систему лидерства, он назвал свое имя — Йог Раман — и по­вел меня по запутанным горным тропам, которые нако­нец вывели нас в цветущую зеленую долину. По одну сторону долины высились укрытые снегом Гималаи, величественно уходя вершинами в лазурное небо. С другой стороны долину обрамлял густой сосновый лес, наполнявший ее своим ароматом.

Йог Раман улыбнулся мне и сказал: «Добро пожа­ловать в Нирвану Сиваны».

Затем мы стали спускаться узкой тропой, которая шла через густой лес. Я и сейчас помню тот дивный аромат сосны и сандалового дерева, напитавший собою воздух этого почти потустороннего мира. Почва под деревьями была густо укрыта орхидеями всех оттенков и еще какими-то экзотическими цветами, подобных ко­торым мне не приходилось раньше встречать. Неожи­данно, когда лес стал расступаться, я расслышал голоса других людей. Подойдя ближе, я увидел картину, кото­рую, уверяю тебя, не забуду до конца своей жизни.

— Что же это было? — спросил я.

— Перед нами раскинулась целая деревня, которая, как мне показалось, была сотворена из роз. В центре деревни стоял крохотный храм. Нечто подобное мне приходилось видеть во время поездок в Таиланд и Непал. Но этот храм был увит красными, белыми и розовыми цветами, сплетенными друг с другом длин­ными разноцветными стеблями и лентами. Вокруг храма располагались похожие друг на друга хижины, по всей вероятности жилища монахов.

— Но еще больше меня поразили обитатели этих жилищ, — добавил Джулиан. — Мужчины были оде­ты в такие же алые одежды, что и на Йоге Рамане. Проходя мимо, они приветливо улыбались. На их лицах было выражение глубокого умиротворения, их глаза светились мудростью. При встрече с нежданным гос­тем, нарушившим их горное уединение, они не удивля­лись, а лишь приветствовали меня поклоном, после чего продолжали выполнять свою работу. Столь же сильное впечатление произвели на меня их женщины, грациозно ступавшие по деревенским улицам. Их красивые розо­вые сари из шелка ниспадали до самой земли, а блес­тящие черные волосы были украшены белоснежными цветками лотоса. Мне еще никогда не приходилось видеть людей, подобных этим. Хотя все они уже были взрослыми, от каждого из них исходила какая-то детс­кая радость, их глаза лучились бодростью и жизнелю­бием. Ни на одном лице я не видел морщин. Ни у кого не было заметно седины. Никто не выглядел стариком. От удивления я не мог вымолвить ни звука.