Страница 18 из 23
Леонид Маленький сделал почти это невозможное! Этот вроде бы обычный серенький на первый взгляд человек, рядовой советский радиоинженер, который никогда воспитанием дочери то и не занимался, преобразился в заботливого и любящего отца! Да еще какого?!
Леонид ушел со своего оборонного завода, на котором проработал пятнадцать лет и занялся бизнесом! Время было лихое и надо было как-то решать финансовое обеспечение семьи! Маленький варил джинсы, продавал пиратские аудиокассеты, занимался производством подпольной водки и торговал ломом цветного металла! В общем, Леонид Маленький прошел весь этот «страшный» путь становления «новорусского» предпринимателя, чтобы сделать детство и юность своей дочери счастливой! Что бы дать ей все! Лишь бы она его любимый и дорогой человечек, ни в чем не нуждалась!
Были тут и взлеты были и падения, но все же! Маленький выжил в этой борьбе и стал солидным по нынешним меркам бизнесменом и уважаемым в политических и властных кругах человеком. Он заводил нужные знакомства и давал, если надо взятки, деньгами не скупился. И это приносило свои плоды. Но главное, Леонид Маленький умел договариваться! Он, был компромиссным человеком и, это особенно помогло ему выжить в начале «беспредельных девяностых» когда практически всех его конкурентов и партнеров отстрелили бандиты и рэкетиры.
Леонид Маленький был «гением переговоров». Он умел находить точки соприкосновения с любым человеком. Конечно, Вика подозревала, что отец связан и с криминалом и бандитами, но кто из его когорты в те времена не якшался с туполобыми, коротко стрижеными здоровяками, с толстыми шеями и бицепсами в три обхвата! Такова уж была жестокая реальность, да и мода той пусть и короткой эпохи. И частенько в его окружении, она встречала: очень мрачных типов в бардовых пиджаках, с толстыми золотыми цепями на груди, угрюмых сухолицых, золотозубых уголовников, с синими, от наколок, руками и пальцами, дерзких и пошловато-циничных милиционеров с ехидными улыбками продажных ментов! Они все крутились вокруг ее отца, как пчелы над медом. И он извлекал свою выгоду этих неприятных знакомств и тусовок. И извлек! Главное он остался жив! Жив и не потерял свой бизнес! Напротив, во многом приумножив его! Вошел в совет директоров крупного металлургического комбината!
И вот пик карьеры, на последних выборах Леонид Маленький смог стать депутатом Государственной думы! Сколько денег ушло у него на то, чтобы попасть в списки одной солидной партии никто не знал, но сам Маленький уверял, он все отработает, получив корочки народного избранника.
Сам Леонид Маленький не раз говорил, ему дан это дар переговорщик от отца, Викиного деда! От него Андрона Маленького ему достался аналитический склад ума, а главное реакция предчувствия неприятностей, как ее сам называл Леонид.
И Вика и те, кто хоть раз столкнулся с отцом Леонида Маленького, в это верили!
И все это Леонид делал ради нее, своей дочери! И она это чувствовала. Сначала конечно, будучи девчонкой, еще не совсем понимала, что когда-то, потом отец потребует за эту любовь расплату!
Он потребует за всю его затраченную энергию ответной реакции покорности и послушания! Она не могла догадываться, что ее папа станет просить быть его собственностью! Возомнит, что она обязана ему заплатить обратной жертвой своей судьбой, которую он вправе вершить и лепить, словно пластилиновую игрушку!
– Вика прошу тебя, ты должна меня послушать! Послушать! Я уже со всем договорился! Ты восстанавливаешься в университете! И продолжаешь учиться!
– Папа! Я же тебе сказала тогда, когда бросила университет год назад! Я не хочу учиться на юриста! Не хочу! И не буду!
Маленький тяжело вздохнул. Он немного устал от эмоциональной речи. Он уселся в большое кресло напротив дочки и немного растерянно посмотрел на ее скомканную фигурку. Ему вдруг стало ее жалко. Вика сжалась, как осенний листок, сморщилась и поджав под себя ноги, выглядела совсем одинокой и беззащитной. Леонид закрыл глаза и массажировал лоб ладошками, затем грустно и ласково спросил:
– А на кого, на кого ты хочешь учиться?
Вика покосилась на отца. Она виновато смотрела на родителя и молча сопела, не спеша с ответом.
– Я не слышу дочка, на кого?! Сейчас юристы, более нужны! Я уже со всем договорился! Я уже сделал так, что ты пойдешь не на второй курс, а уж сразу на третий! Чего уж год терять то? А потом у меня есть хорошая адвокатская конторка, там тебя возьмут на стажировку, натаскают. А ты, опять. Ну, на кого ты хочешь? А? Дочь?
– Пап, я уже тебе говорила…
– Нет, дочь. Того разговора не было. Так не будет! Ты пойдешь либо на юриста, либо уж на финансиста! Или в крайнем случае, на психолога! И все! больше пока в стране нет никаких перспективных профессий!
Вика хмыкнула носом и тихо, но упрямо возразила:
– Я сказала тебе. Я хочу учиться на актрису в институте театра и кино. Или туда или никуда!
Маленький молчал. Вика видела, как в напряжении заходили его желваки. Леонид не открывая глаз, откинулся назад на спинку кресла, вытянув ноги, вяло и как-то жалобно пробубнил:
– Дочь, налей мне там, коньяка хорошего!
Вика удивленно посмотрела на отца:
– Пап, ты же вроде не пьешь? Вообще!
Маленький обречено махнул рукой:
– С тобой тут будешь трезвенником?! Налей!
Вика соскочила с кресла и бросилась к бару, что стоял в углу огромной гостиной. Она так хотела сейчас угодить. Вика знала, раз отец, так резко сменил тон, он не злится, а лишь переживает. Он расстроен и хочет по душам поговорить. Он хочет общения. Простого человеческого общения.
Леонид сидел, потягивая, из толстопузого бокала, темный, похожий цветом на кофе, коньяк. Он внимательно смотрел на дочь. Она ежилась и виновато, словно собачонка, улыбалась. Леонид тяжело вздохнул, подняв посудину вверх, попытался рассмотреть коньяк в свете люстры. Он встряхнул бокал, сощурившись, разочаровано опустил его, припал к стеклу губами. Вика ждала. Она не хотела его торопить. Она знала, это бессмысленно вызовет только раздражение. Пусть созреет сам! И он созрел, тихо сказал:
– Понимаешь дочь! Человек вообще не всегда занимается тем, чем хочет! Он вообще занимается черт, знает, чем, но не любимым делом! И лишь единицы могут и имеют право заниматься тем, чем хотят! Тем, что приносит им удовлетворение! Но это очень редко происходит! Очень редко! Понимаешь, дочь! – глаза у Леонида заблестели.
Алкоголь слегка расслабил напряжение голоса. Он повысил тембр.
– В нашей стране вообще с этим проблема! Тем боле сейчас! Нам, нашему быдлу, не нужны: ни художники, ни актрисы, нам нужны юристы и финансисты! Нам нужны те, кто делает деньги! Потому, как наша нация сошла с ума! Она хочет зарабатывать бабки! Просто и цинично! Причем нередко ничего не делая! Зарабатывать бабки и тратить их! И большинству плевать, как?! Как их зарабатывать?! И выжить в этом страшном стаде очень трудно! Идти против этого полчища жадных и чванливых баранов очень трудно! Очень! Поэтому и приходится двигаться в этом потоке, подгоняя этих самых баранов, что бы они тебя ненароком не затоптали!
– Но это ведь неправильно папа! Так ведь не должно быть! – на глаза Вики навернулись слезы.
– Да дочь, да! Но, ни я, ни ты, не в силах повернуть это стадо! С этим нам придется смириться! И смирятся! Думаешь, мне, дипломированному радиоинженеру, охота заниматься всем этим? Да нет! Но, что я буду делать по своей специальности?! Быть нищим! Спиваться? Уморить себя и тебя? Потому как, наше государство маленьким и честным, подобным радиоинженерам, ничего и дать не может!!! Потому что нашему сраному государству вообще наплевать на меленького человека! Потому, что у нас, человек – это пылинка! Пыль под ногами! Понимаешь Вика?!!! Пыль!!! Вот поэтому, моя девочка, я и хочу, чтобы ты, стала: или юристом, или финансистом! Что бы ты смогла эту пыль, когда надо собирать, на совок, а не сама, в конце концов, оказаться под чьей-то метлой!
Вика заплакала. Она плакала почти беззвучно. Лишь плечи слегка дергались от рыданий, да горячие слезы катились, обжигая щеки.