Обыкновенная сказка

Я бы обязательно подумала об этом. Я бы даже разложила все по полочкам, нашла бы чистый листик, разделила бы его на две половинки и расписала бы все по пунктикам, чтобы быть уверенной в правде на сто процентов. Но я сидела с Глебом Пономаревым: с парнем, которого я почему-то сразу невзлюбила. Сначала у меня просто глаз дергался, потом я исподтишка посматривала на своего чудного соседа, и только под конец урока смогла немного расслабиться. Если он не предпринял никаких попыток общения, то мне незачем волноваться.

Да, именно так я и думала. Наивная!

День вообще проходил чудесно. За исключением утреннего инцидента, нового ничего не было. Я могла спокойно отдыхать на уроках, рисуя в черновике разных бабочек, потом штук десять собственных росписей, и под конец квадратная пирамида из бумажных клеточек. А как еще себя развлекать, когда на телефоне нет единиц?

Но этот самый птеродактиль все-таки решил мне что-то прочирикать. Не успела я выйти из здания, как эта парнокопытная сволочь поймала мою руку и утащила за угол здания, да так, что я и пикнуть не успела.

Мы стояли друг напротив друга, буравя взглядами. И чего, спрашивается, я тут делаю? Смотрю на него, изучаю, думаю. Нужно было бежать, бежать без оглядки, не смотреть и не думать, не разговаривать...

—Будем молчать, да? Ок. Только у меня нет времени играть в молчанку. Давай, как мне понадобиться достойный соперник, я тебе звякну, лады? - выпалила я, не зная, что еще сказать.

Нет, я определенно не могла разговаривать с ним нормально - по-человечески, то есть. И не из-за того, что чувствовала к парню что-то особенное (не любовь, а злость и ненависть - а вы о чем подумали?), не из-за того, что ежеминутно сдерживала свои порывы поискать глазами что-нибудь потяжелее, чтобы потом со всего маху увесисто шибануть этого недотепу. Наверное, были и другие причины - я не знаю точно, так как никогда не любила заниматься самокопанием - выходило плохо и меня раздражало. Но почему-то в этот момент мне вспомнился маленький мальчик Глеб - очень четко вспомнился, как будто это было только вчера: его красивые голубые глаза и светлые волосы, его бледноватая кожа и родинка на правой щеке, его по-детски писклявый голос, и, конечно же, вспомнилось мое к нему отношение. Это было что-то такое до боли знакомое, нежное...

Но вместо того, чтобы удивиться моей колкости, или гаркнуть что-нибудь неприятное в ответ, Глеб... рассмеялся. От души, заливаясь звонким смехом, он смеялся долго и со всем удовольствием, ничуть не смущаясь моего недоумения. Я даже попыталась покрутить пальцем у виска, успела много чего передумать, даже осмотрелась по сторонам - нет ли где-нибудь пришельцев из другой планеты, которые бы так могли рассмешить моего нового одноклассника. Но нет, было тихо и спокойно, как на кладбище.

—Ты совсем больной? - возмущенно крикнула я, пытаясь достучаться до парня. Единственным моим желанием сейчас было внезапное появление докторов из психбольницы, которые с самыми доброжелательными улыбками заберут мальчика Глеба, а потом расскажут мне правду: Глебушка сбежал с больницы, совершенно случайно, а доктора его по всему городу ищут. Я бы даже слезу пустила - на радостях!

—Извини, - выдохнул он, успокаиваясь. - Тебе кто-нибудь говорил, что ты очень смешная, когда злишься?

Я, конечно же, не призналась, что подобное уже слышала.

—Нет, но теперь я хоть понимаю, почему меня все выводят из себя, - фыркнула я. Вот он, момент, когда выясняешь, что он все-таки адекватный парень, и теперь с чистой совестью можно валить домой. Но вместо этого я продолжаю стоять, переступая с ноги на ногу. - Надеюсь, это не будет теперь твоим хобби? Я, знаешь ли, тоже люблю посмеяться... может, возьму на заметку.

—Не знаю, так масштабно о своем веселье я не думал, - он прислонился к стене школы, чувствуя себя совершенно комфортно в моем обществе - чего нельзя сказать обо мне. - На самом деле, я хочу тебе кое-что предложить.

—И что же? - спросила я, только чтобы утолить свое любопытство.

—Сегодняшний случай должен стать первым и последним, идет? Я, конечно, понимаю, что я супер крутой парень, и твоя необычная реакция на меня является лишь самозащитой, чтобы не влюбляться. Я не хочу тебя осуждать. Но было бы неплохо, если бы наши словесные перепалки не происходили на людях, ок? Если тебе захочется высказать мне все - ты можешь просто увести меня в сторону, и я спокойно и без нервов все выслушаю!

Вот те на! Как мы заговорили! Я ли к нему сегодня с утра лезла? Мог бы не смотреть на меня, мог бы сказать, что смотрел, потому что задумался. Я не заставляла его отвечать так, как он ответил. И, конечно, я взбесилась. Любое упоминание любви было категорически запрещено по отношению ко мне: я всегда была такой, немного резковатой и неадекватной, потому что с детства родилась именно такой, и уже ничто меня не исправит. Я сказала ему то, что думала, а он... гад! И теперь он говорит, что это у меня реакция такая? И ведь выдумал - самозащита какая-то!

Моему возмущению не было предела.

—Значит так, Казанова! Хочешь выслушать все, что я о тебе думаю? Так вот слушай! Ты - идиот. Можешь называть себя круглым идиотом и посвятить это выражение мне - буду благодарна. Но запомни, индюк недоделанный, у меня на тебя нет никакой реакции - и уж тем более какой-то защитной, кроме одной - я не хочу сталкиваться с тобой. Не хочу с тобой связываться и делать еще какие-то вещи, потому что ты мне не нравишься, ты мне неприятен. Поэтому, премного благодарна, что уделил мне минутку драгоценного времени, чтобы расставить все точки. Расставил? Молодец, Вася, гуляй дальше!

Гордая собой, я развернулась и пошла в сторону выхода. Высказав все, что думала в этом возмущенном состоянии, я не жалела ни об одном слове. Конечно, наверное, это не совсем правильно - в начале знакомства (хотя мы знаем друг друга уже давно) говорить столько неприятной правды. Собственно, я этого и не хотела. У меня было, в общем-то, не самое плохое настроение, я чувствовала себя прекрасно, и, если бы птеродактилю не захотелось со мной поболтать, то все было бы еще лучше, чем просто прекрасно.

—Значит, не нравлюсь? Противен? - крикнул он... подозреваю, моей спине. - Это мы еще посмотрим, Соня.

—Сам смотри, а меня не впутывай, - пробурчала я себе под нос, но останавливаться не стала. Действительно, зачем находиться в компании неприятного человека?

На следующий день я в школу не пошла. Я приложила все усилия, чтобы убедить маму 'в самом худшем самочувствии'. Она, конечно, попыталась меня раскусить, обронив фразу: 'Может скорую вызвать?'. Обычно я перед этой фразой не могла выстоять: одно дело соврать маме (хотя и после этого я чувствовала себя ужасно), но другое дело, когда приедут врачи - там уже врать не получится. Но сегодня я была полна решимости не идти в школу.

Я не боялась, правда! Я не сбежала от проблем, не спрятала голову в песке. Просто мне нужен был совет, мне нужна была Инга. Я не могла самостоятельно принимать важные решения - в этом я уже давно убедилась. Когда рядом был человек, который мог выслушать, понять и посоветовать, я находила правильный вариант решения любой проблемы.

Подруга вернулась только вечером, и я, с чистой совестью, рассказала девушке все, как было, ничего не скрывая. Но вместо слов успокоения и одобрения, вместо того, чтобы поддержать меня в выдумывании самых разных изощренных оскорблений для нашего красавчика, Инга начала ругаться.

—Да сколько можно, Совенок? Тебе шестнадцать лет, а ты и не влюблялась-то толком. Ты посмотри на окружающих парней и девушек. Да когда же в твою умную головку попадет эта простая, но важная мысль, что с таким характером тебя никто не полюбит?

—Да причем тут это? Я же тебе о другом...

—А оно все взаимосвязано. Вот что плохого в этом Глебе? Ну, кто тебя просил язвить ему? А вдруг... ты ему вообще реально понравилась? Он тебе тут признается, а ты его... не мягко посылаешь. Конечно, он отомстил. Нет, а ты чего от него хотела вообще?