Страница 18 из 26
Рядом завизжали колёса, и тёмно-серый «БМВ» будто наткнулся на резиновую преграду, которая позволила докатить только до обочины у склона. Из «БМВ» выскочили двое в тёмных очках, – как и Набоков их, – постарались на замечать его присутствия. Они осмотрели подступы к горящему внизу автомобилю, но спускаться не стали, – выжить при таком крушении было невозможно. Быстро вернулись в свой «БМВ», и тот шумно развернулся и с рывком устремился по направлению к городку, на завороте у скалы объехал встречную полицейскую машину, чтобы тут же скрыться из виду.
полицейская машина тоже остановилась на обочине. Начальник полиции и сержант один за другим очутились у края дороги, где остались следы колёс сорвавшегося, догорающего внизу автомобиля.
– О-о, дьявол!! Сержант?! Догнать! Не получится, организуйте облаву на всех подозреваемых. При необходимости, стрелять на поражение.
Таким начальника полиции Набоков не знал и понуро наблюдал, как сержант охотно исполнял приказ, садясь за руль, ловко вынул из кобуры пистолет, снял с предохранителя и сунул в удобный держатель справа сидения.
– Ещё с облавой возиться, – расслышал Набоков его ворчание, когда полицейская машина с разворота оказалась рядом. – Много чести!
– Сержант прекрасный стрелок, – зачем-то сказал капитан, подходя к Набокову и провожая взором полицейскую машину, которая ринулась в погоню за тёмно-серым «БМВ». Он отметил про себя необычную подавленность помощника президента, вряд ли вызванную гибелью удачливого соперника в любви к жене президента.
Капитан был прав. Набоков не испытывал облегчения и радости, что вновь появилась надежда добиться Риты. На него вновь нахлынули терзания мыслями о происходящем на объекте. Но, как и капитан, он резко повернул голову, когда поодаль, за краем дороги сорвался и застучал по склону камень.
– Эй?! Руку! – послышался оттуда хриплый голос озабоченного Бориса.
– О-о, чёрт! – с облегчением выпалил капитан и бегом устремился на этот голос. – Выпрыгнул?!
Треть часа спустя они втроём сидели на согретых солнцем камнях неподалёку от белого автомобиля Набокова. Разговор у них был тяжёлый, все смотрели в разные стороны.
– …Мне было удобно, – с бесцветным и вялым выражением лица рассказывал Набоков. – В главные дела фирмы я не совался. А встречать, вести переговоры, провожать чиновников, деловых людей мне нравилось…
– За шальные-то деньги, – вставил Борис.
– … Я был удобен, выполнял чётко то, что говорил президент. Он считал, я не стану совать нос в его тайны, и расслабился…
– И ты сунул, – не удержался от замечания Борис.
– Я же системщик по образованию. У нас были хорошие отношения с Женькой – его привлёкли по моему совету, а доверили делать программы для компьютерного управления охраной самого секретного объекта, к которому не имел доступ даже я. Стервец, но умница. Мне нравилась его увлечённость. Мог сутками напролёт сидеть за компьютером. Даже завидовал… В общем, он нечаянно обнаружил выход к данным… К ним имел допуск только президент.
Набоков устало смолк, погрузился в себя.
– И обнаружил программу распространения невероятных денежных средств в час «Х»? – предположил Борис.
Набоков не сразу понял смысл вопроса.
– Да. Его интересовали коды допуска к деньгам корпорации. Деньги – его вторая страсть. Он нашёл такой код и доверился мне. Ему хотелось похвастаться об успехе. Нас поразили количество, объём денег. Не только денег, но и ценных бумаг государств, крупнейших мировых компаний. Каждая из таких бумаг, целое состояние. Это не поддаётся воображению.
Капитан бросил в скалу камешек, после звонкого удара камешка о скалу заметил:
– А я не мог понять, зачем им крупный аэродром и столько самолётов, арендованных и купленных за последние недели?
Борис вдруг повернулся к Набокову.
– Когда этот час «Х»?
Набоков ответил не сразу. Почти шёпотом, – но его собеседники вздрогнули.
– Сегодня.
И продолжил.
– Сегодня президент должен включить гравитационный маяк. На него из подпространства высадится десант.
– И начнётся операция по дестабилизации мировых финансов?
До Бориса постепенно доходила глубина содержания собственной догадки. Он встал с камня, не мог больше сидеть в бездействии.
Набоков заговорил вновь. На этот раз объяснял слишком спокойно, академично, будто читал лекцию.
– На рынки выбросят триллионы долларов, йен, рублей, других валют. Электронные расчёты захлестнут банки, компании, государственные учреждения… Финансовые рынки взорвутся. Гиперинфляция, хаос в мировой торговле, потеря рычагов управления правительствами, войны… Всё это будет подогреваться новыми выбросами триллионов денег, ценных бумаг…
– И они спасают нас от одичания. Вмешиваются и пристёгивают к своей галактической империи. И ты это знал?!
Борис с холодным озлоблением смотрел на Набокова.
– Ты хоть представляешь, какая у них мощь? – Внезапно ожил, с высокомерием глянул на него снизу Набоков. Он отмахнулся, перёвёл взор в землю. – Не всё ли равно, под кем…
– А если маяк не сработает? – прервал его Борис.
– Точно не знаю. Не разобрался. Наверно, десант проскочит мимо. Понадобятся десятилетия, чтобы опять совпали тоннели подпространств…
– Давно они купили президента? – поднимаясь на ноги, вмешался капитан.
– В 92-м, – неуверенно сказал Набоков.
В связи с какими-то другими соображениями, такой ответ устроил капитана. Он удовлетворённо хмыкнул.
Вытянув из Набокова всё, что тот узнал об объекте, Борис и капитан забрали его автомобиль, личный пропуск. Набоков не показывал намерения присоединиться, и они оставили его. В зеркальце заднего обзора он уменьшался и уменьшался, пока не пропал за очередным горным склоном. Борис сосредоточился на высматривании признаков приближения к цели. От этого занятия его отвлёк неожиданный вопрос капитана, который вёл машину,
– Когда ты понял?
Борис невесело усмехнулся.
– Кто ж сделает валюту, не отличимую от подлинника лучшими экспертами? Такое не под силу даже правительствам вражьих стран. Но Набоков не знает… Его президент сам нелюдь.
Капитан резко затормозил, съехал с дороги в тень сосны.
– Выкладывай всё! – с угрозой в голосе предупредил он невольного напарника. – Не шути со мной. Хватит доставать зайцев из шляпы.
– Нет больше зайцев. До меня дошло утром, – примирительно успокоил его Борис. – Когда выслушал лекцию …
– Догадываюсь, где.
Сделав вид, не понял намёка, Борис продолжил.
– … о женском инстинкте. Этот самый инстинкт подсказывает ей: муж не человек.
– Вот оно что, – качнул головой капитан. – То-то она была томно-тоскующей… Может, и Набоков?
Борис чертыхнулся.
– Поехали. Здесь порядок. Наш мужик, раз влюблён до умопомрачения. – И увидел самый веский довод. – Зачем бы он нам всё рассказал? Поехали.
Капитан завёл двигатель, вновь выехал на дорогу.
– Ладно, – признался он. – У меня тоже есть заяц.
И он поведал удивлённому Борису, что раскопал через свои источники. В 92-м, на волне дикого предпринимательства, будущий президент ЗАО «ЗВЕЗДА» крупно прогорел на спекуляциях валютой. При этом прошло волна разорений тесно связанных с ним коммерческих структур. Несколько месяцев он скрывался от наёмных «выбивал». И вдруг всё странным образом угомонилось, он снова объявился и стремительно пошёл в гору. Знакомые отмечали в нём сильную перемену, которую трудно объяснить.
– Тогда его подменили? – не то спросил, не то сказал Борис, и у него мурашки пробежали по спине от мысли, с кем жила Рита.
6
СХВАТКА В НЕРАВНЫХ УСЛОВИЯХ
Наконец дорога выровнялась, вывела к величественной горе с пологими скалистыми склонами. Её почти всю покрывали порыжелая трава и низкорослый кустарник, и издалека она казалась лысой в сравнении с соседними горами. Очевидно, деревья на ней срубили, а пни выкорчевали по причине каких-то необъяснимых соображений. Вскоре стало видно, дорога пропадала в тёмной пасти тоннеля.