Туман

Майкл уже ждал ее у входа.

— Ты нашла в себе силы расстаться со своей машиной? — с сомнительным удивлением спросил он.

— Она мне надоела, — непринужденно ответила Мегги.

— И надо же случиться такому, что именно твоя машина оказалась у Скотта, когда он взлетел на воздух, — продолжал глумиться Майкл.

— А мне говорили, что он некоторое время запекался, как кролик в духовке, перед тем как машина взорвалась.

— Брось, тебе это не идет, — Майкл снова стал серьезным. — Я читал историю болезни Розмари Лоукэст.

— Я тоже.

Майкл усмехнулся.

— Знаю, персонал любит подслушивать под дверью.

— Странно, но полиция меня не беспокоила, — удивилась Мегги.

— Доктор Скотт обожал шантаж, широкий круг подозреваемых на некоторое время отвлечет внимание полиции.

— Негодяй, и он туда же.

— Кто еще? — быстро спросил Майл. — Что еще ты натворила?

Мегги обвела взглядом толпу, скопившуюся у бара на свежем воздухе:

— Может, мы войдем внутрь? — спросила она. — На нас уже начинают оглядываться.

Они с трудом протиснулись в помещение бара. Приглушенный свет, толпа народу и громкая музыка отрезали их от всего мира и заставили стоять почти впритык друг к другу. Заказав выпить, они приткнулись в углу на уютном диванчике рядом с шумной компанией, в которой все давно разговаривали одновременно и давно уже друг друга не слышали.

— Ничего особенного, — ответила Мегги на ранее заданный вопрос, —, но мне угрожает обвинение в убийстве.

— Кто же на этот раз твоя несчастная жертва? — сочувственно поинтересовался Майкл.

— Салли Бент, моя бывшая гувернантка. Сомневаюсь, что ты был с нею знаком.

— Нет, почему же, — возразил Майкл, — я был с нею знаком. Салли Бент работала в детском приюте, но кое-что открылось, и она вышла сухой из воды: у нее оказались высокие покровители.

— Скорее покровительница. Не удивительно, что ее выгнали из приюта: она была садисткой, — уточнила Мегги.

— Да, как вижу, это сильно отразилось на твоем воспитании.

Мегги захотелось выплеснуть содержимое стакана ему в лицо. Майкл удержал ее за руку.

— Если ты осуществишь свои планы, мне придется иметь дело с десятком нетрезвых типов, которые будут обрызганы. Итак, кто будет твоей следующей жертвой?

— Если не оставишь свои дурацкие предположения, ею окажешься ты. Я никого не убивала.

— Ну, конечно, все они умерли своей смертью.

Мегги потеребила распятье на своей шее.

— Да, как и эта девушка, Шерли, по-моему, — смотря прямо в глаза Майклу, сказала она.

Тот залпом выпил содержимое стакана, по рассеянности воткнув соломинку в верхний карман пиджака молодого человека, стоявшего рядом. Парень вспыхнул:

— Эй ты, придурок, что ты себе позволяешь!

Мегги подняла взгляд и увидела здоровенного буйвола, который уже начал выпускать пар из ушей.

— Я из тебя дух вышибу! — орал он.

Майкл встал, и, не придумав иного места для стакана, что был у него в руке, сунул его в нижний карман пиджака здоровяка.

— Извини, приятель, я не хотел.

Оскорбленный парень зарычал, на секунду перекрыв шум в баре.

— Тише, не надо так волноваться, — добавил Майкл, вытирая тому лоб грязной салфеткой, в тесноте бара этот маневр не стоил усилий. Но тип внезапно покачнулся и осел на пол.

Озабоченный бармен с официантом утащили его в подсобку. Майкл последовал следом, очевидно, оказывать первую помощь.

— Через полчаса придет в себя, — сообщил Майкл, вернувшись из подсобки, — с его давлением, такое количество алкоголя в душном помещении! Этот бар совсем испортился…

— Мы, вроде бы, говорили об убийстве? — язвительно заметила Мегги.

— Мы, кажется, говорили о доверии? — не менее язвительно сказал Майкл.

— Взаимном.

— У меня есть все основания сомневаться, Мегги. Ты стоишь перед выбором, и два убийства свидетельствуют о том, что ты его, возможно, уже сделала.

Мегги с ужасом посмотрела на Майкла:

— Ты также выбираещь? — только и смогла произнести она. — Или уже выбрал? Кем ты стал, Майкл?

Майкл посмотрел на Мегги внимательно и вздохнул с облегчением:

— Это хорошо, что ты не выбрала. Нам нужно собраться вместе и обсудить все это.

— Нам?

— Вот именно, нам.

— Кто мы, Майкл?

— Пока, никто. Обыкновенные люди, возможно более несчастные, чем другие, или приносящие несчастья, в зависимости от обстоятельств. Но выбор решит эту проблему. Главное избежать давления всех заинтересованных сторон.

— Каких сторон, Майкл, о чем ты?

— Мегги, моя Мегги, — Майкл вздохнув, продолжил. — Не буду рассказывать тебе сказки, которыми меня пичкали с детства: о борьбе добра со злом, о равновесии, — я сам в это давно не верю. Ты и я, мы последние, кто не сделал выбор, и остальным просто… интересно.

— Как это, — прошептала Мегги.

— Азарт, ставки, будем ли мы на одной стороне или по разные стороны… Все живут достаточно долго, их жизнь устоялась и им скучно. Вот как-то так. Но мы живые, не предмет игр, и имеем право решить все за себя. Об этом надо заявить и сделать так, чтобы от нас отстали.

— В заброшенном доме на Мисочиф Стрит, — предложила Мегги. — Встретим этих кукловодов там.

— Хорошо, я передам всем, — согласился Майкл.

Мегги взглянула на часы. От музыки болела голова, а чтобы вести свой разговор и не быть услышанными, им с Майклом пришлось тесно прижиматься друг к другу, и это тревожило и волновало одновременно своей двусмысленностью.

«Пожалуй, пора уходить, официальная программа закончилась. Сейчас начнется». И она не ошиблась, ибо Майкл, заметив поползновения, еще крепче прижал ее к себе, зашипев в ухо:

— Почему ты сбежала из мотеля?

Далее следовало много разных «почему», и Мегги, явно переоценившая свою выдержку, вернулась домой к утру прямо из городской квартиры Майкла.

Войдя в тесную прихожую, она споткнулась о некий предмет, издавший болезненный стон.

Не раздумывая долго над сложившейся ситуацией, Мегги нашла единственно правильный выход: издала вопль, подобный полицейской сирене. В одно мгновение дом ожил. Включился свет, и Мегги удостоилась лицезреть тетушку Сабину в темно-зеленой кружевной ночной рубашке.

— Гордон! — закричала она.

Дворецкий лежал на полу в луже крови. Тетушка причитала возле него, а Алиса вызвала карету «Скорой помощи».

— Потерпи, мой милый, потерпи, — кого-то уговаривала тетушка, так как Гордону, лежащему без сознания, весь этот шум был до лампочки.

«Граф. Это сделал граф… — пришла к выводу Мегги. — Он еще пожалеет, негодяй».

С этими мыслями она удалилась в свою комнату, как только врачи увезли Гордона.

Мегги села на край кровати и набрала номер графа Обрея, незаметно списав его из телефона расстроенной Сабины.

— Да, — ответил томный голос.

— Ты можешь считать себя покойником, убийца, — зловеще прошептала она.

— Я никого не убивал! — ответил дрожащий голос графа. — Не надо давить на меня, я хочу сделать выбор самостоятельно.

«Чертов Майкл обвел меня вокруг пальца!» — подумала Мегги с досадой.

— Приходи сегодня ночью в заброшенный дом на Мисочиф Стрит. Я буду ждать тебя там, — подумав, сказала она.

— Хорошо я приду, Мегги. Я — не убийца, — заверил он. — Я просто слабый человек. Это все она, проклятая ведьма и мой отец.

Мегги бросило в холод, словно открылась дверь в прошлое, куда дороги не было, но только не для нее.

— Я не могу сказать больше. Я боюсь. Помоги мне, — рыдал граф.

Мегги повесила трубку. «Значит война? Хорошо будем воевать!»

Воронье снова кружило над их домом, но Мегги захлопнула окно, чтоб не слышать их скорбного крика. Не раздеваясь, она легла на кровать. Стены ее комнаты были оббиты алым бархатом, но стенания Сабины все равно доходили до нее. «Алый бархат, как кровь Гордона на светлом пушистом ковре», — подумалось ей.

Размышления Мегги прервало появление неясной и расплывчатой тени. Теперь, когда столько открылось, девушка не сомневалась, что это она, та самая, которая убила ее родителей. Тень, не обращая внимания на Мегги, что-то искала, проникая своими бестелесными руками в закрытые дверцы ее секретера.