Страница 13 из 98
В горных областях Словакии с неплодородной землей и скотоводческим хозяйством полунатурального типа, где тяжелые условия жизни требовали большого числа рабочих рук, братские семьи сохранялись до 40-х годов XX в. Распад таких семей происходил медленно, он не заканчивался разделом, создавались многие переходные формы совместного ведения хозяйства, основанные на взаимопомощи и сосуществовании двух форм собственности.
В южных, славящихся плодородной почвой районах со словацким крестьянским населением протестантского вероисповедания (комитаты Новоград, часть Гонта, Гемер), была распространена традиция однодетной системы в браке. Она была вызвана чисто экономическими причинами, т. е. стремлением избежать дробления земельных участков. Если в семье не было сына, единственной наследницей являлась дочь, остававшаяся в доме родителей и после замужества. Таким образом нарушался принцип вирилокальности брака, характерный для других областей Словакии: зять-примак (pristáš — «присташ») переходил в семью жены в качестве равноправного ее члена. В то же время бездетные зятья-примаки (как и невестки) в случае смерти жены обычно возвращались в семью своих родителей.
Главой сложной словацкой семьи являлся чаще всего отец взрослых сыновей — «газда» (gazda — хозяин). Несмотря на то что по отношению к общему имуществу он не был единовластен, авторитет его был непререкаем, он мог лишить наследства (или приданого) любого из детей. Домашними делами ведала «газдиня» — старшая в семье женщина, распределявшая работу между невестками. Патриархальные черты в семейных отношениях дольше всего сохранялись в семьях крестьян земледельческих районом равнинной Словакии. Положение женщины в семье не было равноправным, она даже ела стоя, прислуживая сидящим за столом мужчинам.
В горных областях Словакии, где мужчины, как правило, были заняты отходничеством (или работали на фабрике), положение крестьянки в доме было иным. Она выполняла большую часть сельскохозяйственных работ и нередко являлась кормилицей семьи, что и определяло ее значительно большее равноправие с мужем в решении семейных дел.{91}
В системе родственных отношений важное место у словаков до недавнего времени занимало кумовство — «кмотровство» (kmotrovstvo). Оно считалось духовным родством, равноценным самому ближнему родству по крови. Крестные родители участвовали в воспитании крестников и играли важную роль в жизни семьи и во всех семейных обрядах. Как и близкое родство, кумовство считалось препятствием к браку.
Собственно свадьбе предшествовало несколько фаз свадебного цикла (выбор партнера, сватовство, помолвка, подготовка свадебного угощения), сопровождавшихся многими обычаями.
Обычное право чехов и словаков обеспечивало более высокие социальные позиции семейным по сравнению с незамужними и холостяками (например, только женатый мог быть избран в сельское самоуправление). Изменение социальной роли после свадьбы должно было быть отражено но только в правах и обязанностях, участии в развлечениях и обычаях, но и в одежде.
Сельская молодежь находилась под социальным контролем всего деревенского коллектива, где все хорошо знали друг друга. Моральные нормы еще в конце XIX в. были разными для женщин и мужчин. Контроль над женщинами и девушками был значительно более строгим. Это сказывалось и в отношении к добрачным сексуальным связям молодежи: для юноши интимная связь считалась скорее престижной, но девушку, сблизившуюся с парнем, осуждала вся деревня, в том числе и родители ее избранника. С женщиной, имеющей внебрачного ребенка, запрещалось дружить ее незамужним сверстникам, даже в костеле (где места распределялись соответственно возрасту, полу, репутации и состоятельности) она обязана была стоять среди замужних женщин. Одинокая мать носила чепец — головной убор замужней женщины, в некоторых местах отличавшийся по цвету и украшениям. Если же она выходила замуж, то, как правило, за вдовца и должна была венчаться в платке, в то время как невесты надевали венок из розмарина.
Возможностей для знакомства молодежи как в городе, так и в деревне было много. Они встречались в костелах, на ярмарках, во время храмовых праздников, на свадьбах и т. д. В деревнях устраивались посиделки (priadky — «прядки») и танцы (muzyka — «музыка»), куда приходили и юноши из соседних поселков. Кроме того, в чешских и словацких селах в определенные дни недели (четверг, суббота, воскресенье) юноши посещали дома девушек на выданье.{92} Вначале ходили под окнами несколько юношей, но после того, как одного из них девушка приглашала в дом, он ходил к ней регулярно, а нередко оставался до утра. Поведение влюбленных пар, как правило, контролировалось всеми соседями. В восточных областях Моравии существовал обычай розыска ночевавших у девушек парней. В том случае, если парень был пойман кем-нибудь из администрации села, его подвергали штрафу или какую-нибудь часть одежды уносили и он вынужден был ее выкупать.
В некоторых областях Словакии запреты христианской морали не соблюдались столь строго, к добрачным половым связям молодежи относились терпимо. В области Нитры девушки на выданье (часто со своими сестрами) ночевали в коморах, где их регулярно навещали возлюбленные. Следившие за дочерьми родители разрешали эти посещения в том случае, если парень подходил для роли будущего зятя.{93} В области Спишской Магуры в Северной Словакии добрачные связи молодежи признавало обычное право, девушка могла менять своих возлюбленных, сексуальные связи ее ни к чему не обязывали.{94} Свобода половых отношений среди неженатой молодежи в XIX в. засвидетельствована также у чехов в восточноморавских деревнях.{95}
Взаимное влечение и привязанность обычно не принимались во внимание при выборе брачного партнера в крестьянских семьях чехов и словаков. Браки, как правило, совершались по воле родителей, непослушание могло повлечь строгие санкции со стороны родителей и всего деревенского коллектива. Отказ от родительского благословения означал лишение наследства, а тем самым и возможности получить собственный земельный надел — единственное средство существования. Нормы обычного права требовали выбора брачного партнера из одной и той же социальной группы. Это правило социальной эндогамии у чешских крестьян наиболее последовательно соблюдалось в отношении старших сыновей, которым передавалось хозяйство. Для него главным критерием в выборе невесты была величина ее приданого, так как от этого зависела выплата доли наследства братьям и сестрам. Нередко были случаи, когда старший сын богатого крестьянина оставался холостым, потому что родители запрещали ему жениться на девушке с малым приданым.{96}
В словацких крестьянских семьях, где сыновья и после свадьбы вели хозяйство вместе с отцом, зависимость от родителей была более продолжительной и тесной. Родители нередко соединяли браком молодых людей без их ведома и согласия. Основную роль играл экономический фактор — l'an s l’anom, konope s konopiami a rovná s rovním («лен со льном, конопля с коноплей, а равный с равным»). Особенно сильным было стремление объединить, укрупнить свои земли (lučka k lučke, т. е. «поле к полю»); при такой возможности отступали на задний план даже такие запреты, как близкое родство. Например, в Северной Словакии, на Ораве, при объединении соседних участков земли получали разрешение на брак и родственники. В этом случае не мешала и разница в возрасте: 75-летний мужчина мог жениться на 25-летней девушке или 20-летний юноша — на 30-летней женщине.{97} Активная роль родителей в выборе невестки или зятя оправдывалась тем, что для них это были дополнительные рабочие руки в общем хозяйстве, поэтому здоровье и работоспособность будущего члена семьи имели для них важное значение.