Страница 46 из 63
Всё ясно? «Русская весна» — это не пробуждение дремлющих народных сил, это не возмущение русских попранием своего достоинства, своих прав и свобод, не размежевание с пришедшими к власти в Киеве нацистами и не антифашистский пафос — нет, это «евразийская геополитическая стратегия Путина». И нечего тут, понимаешь…
Вместе с Путиным Дугин пристегивает к своей евразийской боевой колеснице всё руководство ДНР и ЛНР: «Лидеры народного восстания Болотов, Губарев, Пургин, Пушилин и другие были осознанными евразийцами и убежденными сторонниками Русского Мира»[170].
Во-первых, неплохо бы привести хотя бы какие-то слова упомянутых деятелей, подтверждающие их «осознанное евразийство» или хотя бы внятно разъяснить суть данной идеологии. Во-вторых — так всё же «народное восстание» или «геополитическая стратегия» Путина?
Но вот благостные картинки заканчиваются, и Дугин берет на кисть мрачные краски. Правда, какие-то очень мутные и невразумительные: «Далее, Славянск падает, героический Стрелков, успевший стать центральной фигурой русского мифа, вынужден отступить в Донецк. И здесь он становится объектом нападок со стороны московского политтехнолога С. Кургиняна, специально прибывшего в Донецк для дискредитации Стрелкова под надуманным предлогом»[171].
Падает Славянск, понимаешь. Вот взял, да и сам упал. Почему-то вспоминается история про замороченную мамашу, притащившую своего ребенка к врачу: «Доктор, почему он всё время падает? — А вы вторую-то ножку из штанины выньте!» Разница в том, что героический Стрелков вынул из Славянска обе ножки и, быстро-быстро ими перебирая, добежал аж до Донецка. Ну, а чего еще ему ловить в каком-то заштатном городишке — он ведь уже «успел стать центральной фигурой русского мифа» — пора и в столицу двигать! Этой самой центральной фигурой он стал опять же абсолютно самостоятельно. Верим-верим. Но вот ушел из Славянска Стрелков, по мнению Дугина, не сам, а «вынужденно». Совершенно непонятно, кто именно его вынудил — героя мифических масштабов? Что за титаническая силища, от которой прятаться нужно непременно в столичном городе, бросив обустроенные и обжитые позиции, которые в Донецке пришлось создавать заново? Нет ответа… Да и вообще, зачем циклиться на таких мелочах, как Славянск, на таком ничтожном и надуманном предлоге, как его внезапное оставление на произвол судьбы? Фи…
Дальше, как в сказке (или в мифе), — всё страшнее и страшнее: «И наконец, в начале августа 2014 года под жестким ультиматумом из Москвы Стрелков (уход в обмен на критически необходимую для выживания помощь ДНР и ЛНР) вынужден был уйти со своего поста. Это был четвертый последний звонок, на котором можно поставить точку не состоявшейся Русской Весны»[172].
Опять вынужден? Да что же так не везет мифическому герою — его всё вынуждают и вынуждают, а он уступает и уступает… Вероятно, у Дугина на руках имеется подписанный кровью договор, где вот так вот именно и написано: «Обязуюсь немедленно уйти в отставку в обмен на помощь ДНР и ЛНР». Иначе что ему дает право утверждать нечто подобное? А также ставить окончательные знаки препинания на том, что вообще-то небезуспешно продолжается вот уже неделю без Стрелкова. Ах да, для Дугина «Русская весна» — это же вовсе не народная война в Донбассе, это «евразийская геополитическая стратегия» Кремля. Упс…
Далее Дугин от непонятных и чуждых его душе возвышенного мифотворца народных шевелений где-то далеко на ЮгоВостоке переходит непосредственно к кремлевским делам. То есть к демонизации «скачущего мертвеца» Суркова и воспеванию «православного магната» Малофеева: «…поскольку Сурков ориентирован на переговоры с хунтой и на включение в разрешение ситуации украинских олигархов (в первую очередь Ахметова, но не только), то это автоматически проецируется и на самого Путина…
…Русская Весна, патриотический расцвет Империи, воплощенный в фигуре Стрелкова и менее заметной, но не менее важной деятельности православного консервативного магната Малофеева…»[173]
То есть гипотетические переговоры с олигархом Ахметовым, владеющим предприятиями в Донбассе, — это очень-очень плохо. А вот реальная деятельность «православного консервативного магната» Малофеева, завязанная на Фонд Василия Великого, руководимый и вдохновляемый зубрами монархической эмиграции Зурабом Чавчавадзе и Сергеем Паленом, — это хорошо и прекрасно. Конечно, он олигарх… но это «наш» олигарх. А в каких там отнюдь не наших руках находится эта фигура и откуда к ней тянутся ниточки — да какая, к черту, разница?! Главное, был бы «осознанным евразийцем». Но тут опять же возникает вопрос, что же такое эта самая пресловутая «Русская весна»? Народное восстание? Проект Путина? Малофеева? А может, Чавчавадзе с Паленом? Не слишком ли много версий, иные из которых явно на ножах друг с другом?
Расщепленное сознание Дугина проявляет себя и в трактовке зловещей фигуры Суркова. Ежели Сурков был автором Болотной и жаждал свержения Путина, то каким же образом он вдруг попал в путинские практически всесильные «серые кардиналы»? А если вспомнить заявление Бородая о том, что Сурков — «наш человек в Кремле», то всё и вовсе погружается в беспросветный туман. Бородай и Стрелков пострадали от козней «человека ДНР» в Кремле? Они ошиблись, и Сурков — не «человек ДНР»? Или это Бородай и Стрелков — не «люди ДНР»? Так или иначе, доказательств в пользу упыриной природы Суркова Дугин не приводит никаких. Как и в пользу титанического героизма Стрелкова.
Под конец Дугин, судя по всему, совсем устает от не свойственной ему роли аналитика и срывается на куда более привычную ему патетику. Вероятно, в момент полного изнеможения начинает сказываться всепоглощающая любовь Дугина к золотому прошлому. А если брать шире — завороженность всем неживым и неактуальным. До такой степени, что хрупкая связь с реальностью рвется, и Дугин заканчивает свой пространный текст удивительным заявлением: «Столицей нашей Весны остается Славянск. А командующим Игорь Стрелков»[174].
Что это — эпитафия «Русской весне»? По логике, выходит так. Славянск давно сдан и, судя по некоторым заявлениям хунты, его собираются сделать одним из опорных пунктов укрепрайона ВСУ — наряду с другими городами, сданными Стрелковым. Сам Стрелков уже ничем не командует. «Они навсегда останутся в наших сердцах».
А не рано ли скатываться в сладковатый, как трупный запах, некрофильский экстаз, господин Дугин? Борьба «вставших по своей воле пробужденных русских» в Донбассе продолжается, восставший народ и пришедшие ему на помощь добровольцы со всего света совершенно не согласны «ставить точку». Так может быть, это вам пора очнуться?
Франсиско Гойя. Молотобойцы
Часть III
Всё, что мы делали на протяжении этих двух месяцев, в каком-то смысле и было перековкой. То есть идеологическим, психологическим и иным воздействием
Лука Джордано. Кузница Вулкана. 1660
Сергей Кургинян. Общее дело
Политическая война в Донецке, начатая «Сутью времени», очень долго превратно истолковывалась и нашими врагами, и просто недалекими и малокомпетентными людьми. Затем она стала уже не только нашим личным — весьма рискованным и трудозатратным — проектом. Она стала общим делом для многих. И в итоге возникла общая победа, которая не была бы возможна, если бы в этой войне участвовали только мы. Но и без нас, как это все понимают, вместо этой победы Россия получила бы нечто весьма прискорбное.
170
Там же.
171
Там же.
172
Там же.
173
Там же.
174
Там же.